Мамин Восход - Виктория Ивановна Алефиренко

– Вот Роман со своим любимым американским пит-булем Лео.

– А вот, смотри, они на Золотых Песках все вместе: в белой шляпе – Рома, рядом Леня, внизу Ирочка и мальчики. Это я просила их сделать для меня такое фото.

– Правда, какая чудесная карточка! – согласилась мама.

– Да, доченька, – подытожила мама, – сажу честно – не стыдно мне за вас! И ты, и твои детки добились в жизни многого.

Через неделю она уехала – мы посетовали на такой неудобный вид транспорта, но делать нечего – посадили на автобус.

***

Теплым вечером мы с мамой вышли прогуляться по Ставрополю. На ней был надет летний костюм, шляпка из светлой соломки, а в руках – небольшая сумочка.

«У женщины должна быть хорошая обувь и ридикюль» – говорила наша бабушка. У мамы обувь и «ридикюль» всегда оставались хорошими, а вкус отменным. Манерами же она напоминала, уж простите, английскую королеву – медленный взмах руки, элегантно поставленная ножка – величие не гаснет с годами.

Мы прошли по проспекту мимо тенистых аллей парка. Некоторые прохожие оглядывались вслед, и это не удивительно – мама и теперь оставалась интересной дамой – ведь верно говорила Коко Шанель: «Только умные и красивые женщины с годами становятся еще красивее». Многие приветливо здоровались, останавливались поговорить – она была довольно известна в своем городе.

И тут нам навстречу попался мужчина средних лет, невысокий, но довольно приятный, прилично одетый и имеющий такой, как бы это описать – лоск, который бывает у представительных людей. Увидев маму, бросился к ней, схватил за руку, поднес к губам, и во время всего разговора не отпускал эту руку, не сводя с мамы восхищенных глаз, в глубине которых светилась неподдельное обожание и еще что-то, известное только ему одному, но, безусловно, приятное. И было им так хорошо и радостно, как бывает у людей с дорогим общим прошлым.

Я смущенно отошла в сторону – мужчина так искренне радовался встрече, что меня не заметил вовсе.

После прогулки проводила маму домой и отправилась в родной переулок Ушинского. Закадычная подружка Лариса так и живет по-соседству с моим бывшим домом, вырастила сына, а теперь разводит цветочки да нехитрый огород.

Мой дом в 2015 году.

К сожалению, теперь живут в нем другие люди.

Садимся за стол, наливаем по чашке чая – более крепкие напитки давно не употребляем, и вспоминаем былое – школу, институт, соседей и однокашников.

– Помнишь Венечку Муравьева? – просвещает Лариска, – того скромнягу из пятого дома? Он теперь известный физик-ядерщик, живет в Киеве, жена, взрослый сын. А Таисия Бежева – местная красотка – обитает в Питере. Валька Гулькина промотала квартиру и вернулась в родительский дом, у нее ведь дочь – наркоманка – она с ней так мучается – опять вся в долгах!

– А это кто? Что-то совсем не узнаю! – показала я на тучного неопрятного мужика бомжеватого вида с большой сумкой в руках, выходящего из калитки дома напротив.

– Алик Ролдугов на работу пошел – сигареты у гастронома продавать.

– Боже мой! Это Алик? Тот симпатичный модный паренек из Прибалтики, в которого были влюблены многие девчата? Как жестока и беспощадна жизнь…

– А помнишь про кошек?

– Которых в мешок скирдовали? Конечно, помню!

Летом в наших дворах развелось множество кошек. Мы с Лоркой уж и дарили их всем подряд и разносили по городу – ничего не помогало. Тогда отловили с десяток котов, запихали в мешок – с риском для жизни, как вы понимаете, завязали веревкой и понесли в овраг. Зашли далеко за речку и бросили на лужайке. Развязать же мешок побоялись, ведь в нем дрались и орали коты.

Такое живодерское мероприятие нас вовсе не удручало, а о том, что эти животные всегда возвращаются домой мы как-то и не подумали.

Наутро жители нашего переулка наблюдали такую картину: посередине дороги лежал мешок, набитый чем-то тяжелым. Временами он начинал катиться и выть. Прохожий пнул его ногой – раздался пронзительный ор – человек поспешил мимо.

Следующий товарищ был более любопытным. Услышав мяуканье, потянул за веревочку – мешок-то и развязался! Коты фыркнули в разные стороны, сбив с ног своего спасителя, но в наши дворы больше не вернулись:

– Злые вы, уйдем мы от вас! – видимо решили они…

На мамино восьмидесятилетие мы с Ирочкой опять были в Ставрополе.

Сегодня наверняка будет много гостей: генерал Асеев – начальник летного училища – обаятельный и моложавый; большая модница – доцент пединститута Лидия Васильевна; обстоятельная, всезнающая Людмила Ильинична – профессорша крайбольницы. Появится и Тамара Михайловна – директор ликероводочного завода, близкая мамина подруга, с которой в свое время они «обшивались» у одной портнихи и «кормились» из одного гастронома. Компания обещала быть очень интересной.

Дедушка Коля с раннего утра, едва мама проснулась, преподнес имениннице букет красных роз и отправился за продуктами к праздничному столу. А я, не откладывая дела в долгий ящик, засунула тюль с большого окна в стиралку и принесла таз с водой:

– Стекла грязные – улицы не видать – от людей стыдно будет! Ира, давай помогай!

Но дочь нахально заявила:

– Не царское это дело по окнам скакать! – и завалилась рядом с бабушкой на диван.

– Витусенька, ну что ты выдумала – приехала на три дня – и давай окна мыть? Лучше иди к нам, поболтаем о том, о сем! – запротестовала мама, но я уже лезла на подоконник.

– Вот какая упрямая, ну и характерец! – она-то хоть и протестовала, но процесс контролировала четко:

– Посмотри – разводы на стекле оставила, до верхнего угла не дотянулась. Вернись, протри. Ручками, ручками, доченька, да не ленись, хорошенько три!

Потом повесили тюль – после стирки она стала бледно-кремовой, а вовсе не темно-серой. Я довольна: окна сияют чистотой, стол накрыт – крахмальная скатерть, сияющий хрусталь, новый обеденный сервиз – все, как положено. Ждем гостей.

Первым пришел мой старинный друг Влад Песоцкий – теперешний ректор одного из ВУЗов Ставрополья. Когда-то мы вместе учились в институте, за плечами много разных приключений, и до сих пор нас связывает проверенная годами и делами дружба.

В своем тосте он сказал много добрых слов о маме, а закончил интересной историей.