Первый, случайный, единственный - Анна Берсенева

Правда, нынешней новогодней ночью Юра дежурил у себя в Склифе, так что Женино умение влиять на обстоятельства было на этот раз ни к чему. Но к этому она тоже относилась спокойно и скандалов на тему: «Надо хоть немного пожить для себя», – не устраивала. Женя и скандал – это вообще были две вещи несовместные, даже удивительно, телезвезда все-таки!

Полина краем уха слышала от мамы, что встречать Новый год Женя будет не с ними, а где, они не знают, но, наверное, в каком-то закрытом клубе, в котором она состоит, у нее даже золотая карточка есть, та, с которой Ванюшка играется. Ее мама, актриса Театра на Малой Бронной, уехала в Египет, а папа, наверное, встречает праздник в другой своей семье, или вообще с молодой любовницей, раз дочку не зовет, кто их знает, бизнесменов, как там у них принято…

Ко всему, что считала нужным делать ее невестка, Надя относилась с подчеркнуто вежливой отстраненностью. Конечно, Женя это чувствовала и отвечала свекрови тем же: холодноватой, ровной, без восторгов, доброжелательностью.

Поэтому никаких советов относительно встречи Нового года Гриневы Жене не давали. У нас по-другому было, но раз Юра не против, чтобы его красавица-жена, пока он работает, блистала где-то в богемной компании, то нам-то, старикам, какое дело?

Против ее брат или не против, Полина, например, не знала. Раньше ей даже интересно было бы: неужели он совсем не ревнует? Юрка, конечно, и сам мужчина хоть куда, но все-таки…

А теперь ей было все равно. Она не испытывала интереса даже к тому, что делает Юра. Она вообще ни к чему не испытывала не то что интереса, но даже легкого любопытства.

Полина наконец включила свет. Огромные, похожие на шкаф бабушкины напольные часы давно уже не били, но время показывали с точностью до секунды, хотя возраста были почтенного – лет сто, не меньше. Женя все собиралась вызвать мастера, который починил бы и бой, но не успела. А теперь гарсоньерка была продана, и все равно предстояло перевозить вещи.

Часы показывали одиннадцать.

«Ого! – Полина даже встрепенулась. – Вот это отключка приключилась! Как это родственники телефон не оборвали?»

Но тут она вспомнила, что сама же отключила телефон и сама же сказала родителям, что уходит к подружке, у которой никакого телефона нету, и чтобы они не волновались: в девять часов она будет дома под елочкой, как благовоспитанная Снегурочка.

Ей просто не хотелось провести целый день в домашней предпраздничной суете, поэтому она всех и обманула. А теперь они, конечно, волнуются, и придется поспешить, чтобы их успокоить.

Полина представила, что происходит сейчас в родительской квартире. Особенно папа, наверное, нервничает – то и дело встает из-за стола, за которым все уже провожают старый год, подходит к окну, отодвигает занавеску, вглядывается в заснеженный двор… Валентин Юрьевич очень редко проявлял свои чувства напрямую, в этом смысле Юра был в него, но Полина всегда знала: папа волнуется за нее гораздо больше, чем мама, и гораздо хуже умеет скрыть свое волнение.

«А Нюшка, наверное, кота читать учит, – подумала она. – Спать-то наверняка не лег, как же, взрослый!»

Неделю назад Ванечка вдруг научился хорошо говорить, несказанно обрадовав бабушку, которая волновалась, что внук в свои два года говорить совсем не умеет, даже буквы плохо произносит, а вот Полинка в полтора уже «Мойдодыра» наизусть декламировала. Конечно, папа его тоже не из говорливых, но все-таки неспокойно: Ванечкину маму, кореянку Олю, никто, кроме Юры, в глаза не видел, и мало ли… Вон, ребенок без единой прививки был, разве так можно?

И тут – такой подарок: и «р» выговаривает, и вообще болтает без умолку, внятно, чисто, даже стихи стал рассказывать!

Особенно охотно Ванечка выговаривал строчку из «Сказки о царе Салтане»: «По равнинам Окияна едет флот царя Салтана». Почему именно эту, никто не понимал, но он повторял ее раз по десять подряд, а потом наконец спросил тетю-учительницу:

– Ева, а что такое «равнины»?

Получив исчерпывающий ответ, любопытный ребенок успокоился и занялся своим обожаемым Егорушкой – начал учить его читать, прижимая безропотного кота носом к разноцветным буквицам в книжке со сказками Пушкина.

В общем, в родительском доме, конечно, царила сейчас обычная праздничная радость, и надо было идти туда, хотя сама Полина ничего похожего на радость не ощущала.

Она уже погасила в комнате свет, вышла в прихожую, надела свою короткую, расшитую бисером дубленку и взяла сумку с подарками, когда во входную дверь позвонили.

«Решили на всякий случай проверить», – вздрогнув от неожиданности, подумала Полина и крикнула:

– Пап, я уже иду! Я на секундочку за подарками забежала!

Второпях она повернула крутелочку на замке слишком резко, и крутелочка осталась у нее в руках.

– Бли-ин!.. – сердито воскликнула Полина, распахивая дверь.

Распахнула – и испуганно отшатнулась от порога. Отшатнулась, потом пригляделась – и даже ногой топнула от злости:

– Ой, е-елки-палки! И чего ж тебя именно сегодня нелегкая принесла?!

Первого января Полина проснулась часов в двенадцать, да и то только потому, что солнце било ей прямо в лицо.

Она открыла глаза, сморщилась от яркого света, чихнула и взглянула на спящего рядом Ванечку. Тот тоже открыл глаза и тут же спросил:

– Полинка, ты под елочку уже лазила?

– Не успела еще, – улыбнулась она. – Сейчас полезу.

– Я, я первый! – завопил племянник, скатываясь с разложенного дивана, на котором спал в эту ночь вместе с младшей тетей. – Это… Полин, это что?.. – с придыханием спросил он, заметив стоящий под высокой разлапистой елкой подарок.

Подарок представлял собою целую коллекцию игрушечных музыкальных инструментов: маленькие цимбалы с молоточками, детская гитара, дудочка… Была здесь даже шарманка, а украшением коллекции являлся барабан – настоящий, не маленький. Еще за неделю до Нового года, увидев приобретенный Юрой подарок, Надя ахнула:

– Он же днем и ночью барабанить будет, нас же соседи из дому выселят!

Но Ванечка не схватился за барабанные палочки, а осторожно потрогал все инструменты по очереди, подул в дудочку, легонько ударил молоточком по цимбалам… На лице его застыл такой восторг и вместе с тем такое глубокое внимание, что Полина сказала:

– Ну, Нюшка, на следующий год тебе Дед Мороз, наверное, настоящее пианино подарит.

– Как же пианино в форточку залезет? – заинтересовался Ванечка. – Пианино большое, мы его с Женей видели в том доме, где музыка.

Вероятно, имелась в виду консерватория, куда Женя водила его на детские воскресные концерты.

– Мы окно откроем, – успокоила племянника Полина. – Или даже балкон. Через балкон залезет.

Наверное, все проснулись давно, потому что уже успели поесть и теперь пили чай за раздвинутым кухонным столом. Папа читал газету – откуда она взялась в праздник? – мама разливала чай в парадные бабушкины чашки «с хвостиками», Ева просто сидела, подперев руками подбородок и чему-то улыбаясь, Артем открыл было холодильник и зачерпнул что-то большой ложкой прямо из салатницы, но застеснялся тещи и быстро холодильник закрыл… В общем, наблюдалась идиллия первого новогоднего утра.