Мамай. История "антигероя" в истории - Роман Почекаев

Как видим, борьба за ярлык на великое княжение в 1370-1371 гг. превратилась в откровенную торговлю: нет сомнения, что Мамаю срочно требовались крупные средства для дальнейшей борьбы за Сарай и Поволжье, и он фактически устроил «аукцион» среди русских князей, выдавая ярлыки тому, кто готов был дать больше денег.[260] И хотя в конечном счете в выигрыше остался Дмитрий Московский, Мамай умудрился получить немалые средства и с Твери, и с Москвы, причем отнюдь не собирался возвращать Михаилу Тверскому деньги, когда тот потерпел поражение в борьбе с Москвой! Более того, Мамай постарался представить ситуацию так, что виноватым оказался сам тверской князь: согласно летописному сообщению, бекляри-бек заявил Михаилу, что «дали бы есми тебе княжение великое, и рать есми тебе давали, и ты не захотел, и реклся есть сести своею силою; и ты сяди с кем ти любо».[261] Таким образом, Мамай поставил князю в упрек даже его отказ от очередного «наведения татар на Русь»!

Как видим, причиной вероломных действий бекляри-бека в отношении русских вассалов стали его денежные затруднения, которые он стремился уладить любым способом. Однако нельзя также не принять во внимание и возможные опасения Мамая относительно усиления Москвы и решительной политики великого князя Дмитрия по консолидации русских земель. Так, например, когда нижегородские дружины вместе с ханским послом подчиняли Мухаммад-хану и Мамаю Волжскую Булгарию, московские дружины не ходили в этот поход, а по приказу своего князя сражались под Брянском.[262] Мамай вполне мог усмотреть в этих действиях Дмитрия Московского акт неповиновения. Отказ Дмитрия Ивановича «ехать к ярлыку», который привез посол Сары-ходжа, сопровождавший Михаила Тверского, еще в большей степени усилил беспокойство бекляри-бека. Своевременный приезд московского князя в Орду несколько ослабил опасения, Мамая, но не устранил их окончательно.

Подозрения Мамая нуждались в проверке, которую он не преминул вскоре произвести.

Так, в 1373 г. войска Мамая совершили карательный рейд против Рязани, правители которой постоянно воевали с поволжскими вассалами Мухаммад-хана — Тагаем и Сегиз-беем. Ордынские отряды опустошили рязанские волости и дошли до Оки, на противоположном берегу которой выстроились московские дружины. Поскольку военачальники Мамая не получили от него прямых указаний воевать с москвичами, они отступили. Мамай постарался убедить себя, что Дмитрий сохранил лояльность Орде и не осмелился бросить вызов хану, бекляри-беку и их многочисленным войскам. Учитывая, что Дмитрий Московский в это время считался союзником Олега Рязанского и не пришел ему на помощь, Мамай имел некоторые основания сделать такой вывод.[263]

Последующие события показали, что Мамай все же оказался прав в своих подозрениях относительно Дмитрия Московского: под 1374 г. летописцы сообщают о «розмирье» великого князя с Мамаем.[264] Несомненно, столь решительные действия Дмитрия Ивановича объясняются тем, что на Руси стало известно о поражении Мамая и Мухаммад-хана в борьбе за Сарай и усилении Урус-хана.[265] Кроме того, в это время «у Мамаа тогда во Орде бысть моръ великъ»,[266] т. е. очередная вспышка эпидемии чумы. Это, конечно же, существенно уменьшило силы бекляри-бека, что также могло подтолкнуть московского князя к разрыву с ним. Наконец, существует весьма обоснованное предположение, что отказ Дмитрия Московского выплачивать «выход» мог быть связан с сокращением доходов самого великого князя: незадолго до «розмирья», в июне 1373 г., Ганза приняла решение ограничить ввоз серебра с Руси, что не могло не сказаться на экономике Москвы и всей Руси, подвластной Дмитрию Ивановичу.[267]

Разрыв с Москвой означал не только прекращение обильного потока русского серебра в казну Мамая. Убедившись, что бекляри-бек не имеет сил и возможностей наказать москвичей за непослушание, союзники Дмитрия Московского также подняли головы. Так, например, в Нижнем Новгороде в 1374 г. было схвачено и перебито посольство Мамая, а сам посол Сары-ака с несколькими спутниками взят в плен. В следующем, 1375 г. он погиб при довольно туманных обстоятельствах: согласно официальной летописной версии, посла и его свиту решили заточить по отдельности, а они забаррикадировались на епископском дворе и оказали сопротивление, в ходе которого были все перебиты.[268]

Подобный вызов нельзя было оставлять без ответа, и Мамай немедленно выступил против строптивых вассалов, причем по нескольким направлениям сразу. В том же 1375 г. его войска совершили карательный рейд на Киш и Запьянье — владения Дмитрия Суздальско-Нижегородского, допустившего убийство ордынских послов. Также Мамай приказал разорить Новосиль: этот город был союзником Москвы, и его разгром должен был стать грозным предупреждением великому князю.[269]

Не ограничиваясь прямыми военными действиями, Мамай решил выставить против московского князя его давнего соперника — Михаила Тверского, которому в том же богатом событиями 1375 г. в очередной раз выдал ярлык на великое княжение. Однако лучше ему было этого не делать: Дмитрий Московский созвал всех союзных ему князей Северо-Восточной Руси и во главе объединенного войска осадил Тверь. После длительной осады Михаил Александрович был вынужден заключить мир и отказаться от претензий на великокняжеский титул. Кроме того, Дмитрий Московский и Михаил Тверской заключили докончание, в котором присутствовало условие: «А пойдут на нас татарова или на тебе, битися нам и тобе с одиного всемъ противу их».[270] Таким образом, непродуманное решение Мамая еще больше сплотило его непокорных вассалов, стимулировало их намерение и далее оказывать сопротивление ордынским правителям!