Все возможно, детка - Бен Элтон

Тем не менее жизнь уже неоднократно заставляла меня признавать правоту незыблемого правила: ты - это то, что ты есть, и ничего тут не поделаешь. Бороться бесполезно, нужно просто смириться. Кроме того, я вдруг осознал, что потратил на созерцание своего «продукта» и размышления по поводу его скромного количества как минимум минуты две из тех шестидесяти, что были в моем распоряжении. Если я за час не доставлю баночку в клинику, то сперматозоиды подохнут и придется проходить весь этот круг ада заново.

Настало время очередной пытки. Доктор Купер неоднократно повторил мне, что при транспортировке баночка должна находиться в тепле.

Для начала он предложил мне вполне безобидное решение - засунуть ее себе в штаны. Затем, когда я расслабился, он перешел на птичий язык своих медицинских заклинаний, и, выбирая знакомые слова в потоке латинской матерщины, я уяснил, что данный священный ковчег не худо было бы запихнуть в некую полость, где температура соответствует температуре моего тела. Пошевелив мозгами и подобрав наконец к этой шифровке подходящий ключ, я уразумел, чего от меня все- таки хотят судя всему, идеальное место для транспортировки баночки с анализом спермы в лабораторию, по мнению доктора, находится у меня между ягодицами. Могу подтвердить даже под присягой непередаваемость ощущений, которые я испытал, выйдя из дома с баночкой, зажатой ягодицами. Мною немедленно овладела иррациональная (не побоюсь этого слова - даже безумная) мысль, будто все окружающие в курсе того, что я затеял. Вот вроде бы и полисмен на углу сурово и недовольно посмотрел в мою сторону, вот и маленькие детишки цепляются за материнские юбки и тычут в меня пальцами, а уж о девчонках, спешащих на работу в свои офисы, даже и говорить нечего: они при виде меня просто переходят на другую сторону или по крайней мере сходят с тротуара на проезжую часть и брезгливо морщатся, когда я оказываюсь от них на меньшем расстоянии, чем предписано морально-санитарными нормами. Готов поклясться, что слышал, как продавец «Ивнинг Стандард» прошептал мне в спину: «Вот грязный извращенец». Впрочем, трезво подумав, я предположил, что и сочувственные, и удивленные взгляды, которыми окружающие одаривали меня, скорее всего притягивал мой несчастный, растерянный и в то же время очень напряженный вид. С другой стороны, а чего они от меня хотели? Вряд ли можно ожидать, что мужчина будет выглядеть уверенным в себе, раскованным и неторопливым, если у него почти что в задницу засунута здоровенная бутыль, где на донышке перекатываются какие-то жалкие три сперматозоида, жить которым осталось считанные минуты.

Разумеется, все такси, попадавшиеся по дороге, были заняты, а автобусные парки просто решили поиздеваться надо мной, потому что на каждом автобусе, который оказывался в поле моего зрения, была прицеплена табличка: «Учебный. Посадки нет». На входе на ближайшую станцию метро красовалось криво повешенное, написанное от руки объявление, извещавшее о возникших именно на этой линии технических неполадках. Мне, видите ли, предлагалось посочувствовать тем двум тысячам пассажиров, которые оказались заперты в поездах на перегонах между станциями. Как же, разбежались! Мне бы кто посочувствовал. В общем, высмотрев наконец в потоке машин свободное такси, я не мог поверить своему счастью. Мое недоверие оказалось более чем оправданным. Как выяснилось, это же самое такси присмотрел для себя какой-то урод. Он заметил меня (как и я его) периферическим зрением, и, безошибочно определив друг в друге соперников, мы бросились к машине наперегонки. То есть я хочу сказать, что он-то бросился, а я, естественно, поковылял. Мне помогло то, что я изначально находился ближе, и в итоге за ручку на дверце машины мы схватились одновременно.

– Полагаю, это мое такси, - со всей возможной в тот момент вежливостью произнес я, чувствуя себя вправе проявить некоторую настойчивость. В любой другой ситуации мне бы и в голову не пришло упорствовать, а тем более вступать в конфликт из-за такой ерунды, но тут у меня просто не было выбора - в моем распоряжении оставалось всего двадцать восемь минут.

– Засунь себе в задницу, что ты там полагаешь, потому что я на это положил еще больше, - прозвучало мне в ответ. На тот случай, если я чего-то не понял в этом потоке метафор, мне еще и пояснили популярно: - Отвали на хрен, эта тачка моя. И вообще, чего ты суетишься? Не последнее, мать твою, такси.

Ума не приложу, как только люди могут быть такими грубыми и так злиться из-за какой-то мелочи. У меня не получилось бы так ответить незнакомому человеку, даже если бы мне приплатили. Примерно такое же чувство удивления и беспомощности охватывает меня, когда я вижу, как люди выбрасывают мусор из окон машин прямо на дорогу. Они что, с другой планеты? Лично я ни за что на свете не позволил бы себе такого. Наверное, мы с этими человекоподобными относимся к биологически разным видам. Впрочем, лучше на этом не зацикливаться, а то от сознания того, насколько их больше, чем нас, недалеко и до клинической депрессии.

Так вот, несмотря на все вышеизложенное, сегодня я не был намерен упускать такси, как бы ни сложился мой поединок с представителем внеземной цивилизации. Хоть режьте, мне нужно было ехать, и ехать срочно.

– Понимаете, мне это такси действительно очень нужно, - сказал я. - Это вопрос жизни и смерти.

– Увянь. - Мой оппонент вовсе не собирался сдаваться. - У меня тоже дела, и поважнее твоих будут, так что катись отсюда. Я эту тачку первый усек.

– Видите ли… - На мгновение я запнулся, а затем все же выложил решающий аргумент: - Просто у меня в заднице находится еще теплая сперма, и если ею не заняться немедленно, все сперматозоиды могут подохнуть.

Хороший прикол, действенный и эффективный. Надо будет запомнить. Мой оппонент, только что цеплявшийся за ручку мертвой хваткой, отдернул ее, будто это была живая змея или еще какой-то покрытый слизью гад.

– И вообще, мне кажется, что вы, противный, относитесь к тем, кто выбрасывает мусор из окна машины, - сурово поджав губы, процедил я, садясь в такси и желая не просто унизить противника, а стереть его в порошок.

Поездка, как и следовало ожидать, далась мне нелегко. Сидеть, как все нормальные люди, я был не в состоянии, и мне пришлось лечь на заднее сиденье, приняв некое подобие эмбриона. Насколько я понял, водитель не пришел в восторг от акробатических упражнений за его спиной. Слава богу, мы все-таки добрались до пункта назначения вовремя, даже с запасом в несколько минут. Ворвавшись в вестибюль клиники, я сумел-таки всучить лаборантке мой материал до истечения отведенного срока. При этом я, разумеется, в очередной раз выставил себя полным идиотом. Понимая, что драгоценные секунды уходят, я влетел в вестибюль и бросился сразу же к стойке дежурной лаборантки. Баночку со своим сокровищем я извлек из штанов уже там, на месте. Здравая мысль, что тактичнее и вежливее было бы сделать это в более уединенном месте, пришла мне в голову ровно через секунду после того, как я уже опозорился. Девушка, конечно, ничего не сказала, но подарила мне взгляд, в котором я без труда прочитал пропитанный брезгливостью вопрос: «И вы хотите, чтобы теперь я взяла это в руки?» Затем она натянула длинные, по локоть резиновые перчатки и воспользовалась для манипуляций с баночкой каким-то специальным медицинским ухватом длиной едва ли не с багор.