Малышка Мелани - Натали де Рамон

— Конечно, неважно! Кровь сделаем краской, не переживай!

— Завтра я не могу! — собрав всю силу воли, выкрикнула я.

— Хорошо, давай я договорюсь с Рейно на послезавтра или на пятницу, — неожиданно миролюбиво предложил он. — Последнюю сцену дописываешь?

— Да!

— Так бы сразу и сказала. Чего орать? Разве я не пойму, в каком ты состоянии? Дописывай. Привет. Не буду тебе мешать. Значит, договорились на пятницу?

— Нет, Нестор. В пятницу я тоже не могу. И дело вовсе не в последней сцене.

— А в чем?

— Это не телефонный разговор. Нам нужно поговорить! Прямо сейчас! Это очень важно!

Он вдруг захохотал.

— Ты беременна? Хочешь поговорить о разводе?

Я была ошеломлена: мнимая беременность — какой замечательный и убедительный предлог! Как же я со всей моей писательской сноровкой не могла изобрести его?

— Как ты догадался?

— Не думай, что я нанимал частного детектива. — Нестор продолжал веселиться, а вовсе не злорадствовал, что было бы логичнее. — Ты на связи только после восьми утра и до часа, а потом не доступна даже по мобильному. Твой-то, этот, будущий папаша, как он терпит наши выходы в свет?

— Терпит. Он поклонник твоего таланта…

— Только не ссорься с ним из-за этого! — Нестор хохотнул. — Ладно, мадам Мориньяк, я сейчас к тебе приеду. Полагаю, твоя последняя сцена потерпит?

— Потерпит.

— Вообще-то, конечно, было бы лучше встретиться не сегодня, — сказал он. — Я сам сегодня писал всю ночь. Тоже финальная сцена, сама понимаешь! Так и уснул за столом… Проснулся, дописал последний абзац и позвонил тебе. Думал, сообщу тебе насчет завтрашнего мероприятия. Ты же всегда просишь предупреждать заранее. Потом хотел полежать в ванне, и на вторую половину дня у меня давно назначена одна встреча.

— Лежи в ванне, иди на встречу. Но это не изменит ничего. Все, Нестор. Пока. Мне нужно работать.

— Подожди! Не вешай трубку! Шампанское? Торт бисквитный или взбитые сливки? Я забыл, какой ты любишь?

— Трюфельный, Нестор, и русскую икру. Но это тоже ничего не изменит.

— Это мы еще посмотрим! Я сейчас приму душ, побреюсь, надену белый смокинг и явлюсь с икрой и тортом!

— Ценю твое чувство юмора, но, когда полезешь под душ, имей в виду, что ровно в час дня меня здесь не будет.

— Понял, понял! Целую. До скорого!

А потом мои герои вдруг так активно начали говорить и действовать, что клавиатура компьютера едва успевала за моими пальцами.

«Внезапно через прорехи туч выглянуло солнце. Дождь не прекратился, но от теплого света и зеркальных нитей дождя долина Луары, открывшаяся перед глазами всадников, показалась им сказочной и очень родной одновременно.

— Вы слышите?! — воскликнула Мелани, замедляя бег коня.

Колокол часов на далекой башне замка отбивал время. Мелодичный звон тихо разливался над долиной, а с последним ударом, как если бы это было обговорено заранее, на небе вспыхнула радуга. Радостные ворота, через которые им предстояло с триумфом войти в родной город. Мелани обвела взглядом лица своих трех спутников. Они были усталыми, мокрыми от дождя, но светились надеждой и любовью.

— Колокол всегда бьет в полдень, — сказал кавалер де Шабли и посмотрел на нее.

Антуан может говорить все, что угодно, подумала она, но почему же в каждой его фразе я слышу: „Милая, я люблю тебя“?

— Осталось совсем немного, господа, — сказала она.

— Да, — поддержала ее графиня де Грийенкур. — Мы успеем. Мы докажем, что ваш отец не предатель! Вперед, друзья! — Она пришпорила свою Графиню и понеслась вперед.

— Вперед!

— Вперед!

Кони чувствовали настроение своих хозяев и, забыв про усталость, стремительно перешли на галоп. Дождь кончился, солнце било им прямо в глаза»…

В мои глаза тоже било солнце, и мне приходилось щуриться, глядя на побледневший от света жидкокристаллический экран. Хотя что я мучаюсь? Надо просто подстроить яркость. Я протянула руку к рычажку справа возле экрана и вдруг увидела циферки в его нижнем углу: «14.03»…

Боже! Меня обдало жаром. Еще час назад я должна была отсюда уйти, а в это время — обедать с Мелани. Она наверняка волнуется, но не звонит, чтобы не отрывать «мамочку» от работы. Но если в три часа мы с ней не выйдем из дому, мы опоздаем к Луи! Как же я могла забыть про время: я ведь знаю, что около двух в мои окна всегда начинает лупить солнце. Впрочем, понятно — уже два месяца, как я ухожу отсюда в час. Я приготовилась набрать номер Мелани, но телефон зазвонил сам.

— Извини, мамочка! Хорошо, что ты там!

— Я, правда, заработалась. Застряла там. Это ты меня извини. — А куда пропал Нестор? — попутно думала я. Он же собирался приехать сразу, как мы поговорили, это было где-то около десяти утра. Наверняка уснул в ванне. — Я уже выезжаю, ангел!

— Не надо! Не торопись, мамочка! Я специально позвонила, там ты или не там? Ты не волнуйся, я уже пообедала сама. Не торопись. Ты много написала?

— Много, ангел. Даже удивительно. Одна последняя глава осталась и эпилог.

— А про радугу написала?

— И про радугу! — Кстати, радугу над долиной придумала она. — Ты, правда, пообедала, ангел?

— Правда, правда. Знаешь, ты пиши дальше. Не торопись. А то не получится сюрприз!

— Пожалуйста, поосторожнее с плитой, Мелани! Не обожги руки!

— Нет! Это не пирог, мамочка! Это лучше!

— Показался росток? — У Мелани в горшочек посажена апельсиновая косточка. — Или зацветает новый кактус?

— Лучше, мамочка, лучше! Ты только не торопись! И позвони мне перед уходом. Мы поговорим!

— Ты меня пугаешь, Мелани.

— Да нет же, мамочка. Все очень хорошо. Только не спеши. Лучше еще поработай.

— Но мы можем опоздать к папе!

— Нет! Это не страшно! Он ведь все равно завтра будет дома, а ты напишешь побольше, и мы скорее попадем к дедушке.

— Маленькая дипломатка. Ну ладно, давай тогда встретимся сразу у нашего метро и поедем к папе. Ровно в три!

— Ну посмотрим…

— Что значит «посмотрим»?

— Мамочка, это сюрприз!

Я поняла, что все равно не смогу добиться от нее ничего определенного, напомнила, что мы встречаемся у метро в три, и заверила, что не буду спешить. В общем-то разумно: раз уж я не попала домой к двум часам, то теперь глупо мчаться, чтобы заскочить за Мелани. Станция метро совсем не далеко и не нужно переходить дорогу.