Дороги Сонхи - Антон Орлов

и найти ущелье поглубже. Не угодив по дороге в расставленные Нетопырем ловушки, но амулеты вовремя предупреждали об опасностях и защищали от враждебной магии. Прошел, как нож сквозь масло.

Избавившись от тела, Дирвен уже собирался повернуть назад – добытый из-под земли артефакт надо забрать с собой, когда заметил в темноте огоньки. Далековато, но для «Пятокрылов» это не расстояние.

В нангерских горных поселениях сложенные из камня дома тесно лепятся друг к дружке, а внутри этого массива лабиринт улочек, двориков, тупиков – незваный гость в два счета заблудится. Но только не Дирвен с «Верным провожатым», запоминающим дорогу. С помощью «Ключа Ланки» он без труда проник в крестьянскую твердыню. Пахло дымом, овечьей шерстью, колбасой худьякьяги, сушеным навозом. А пиво у них есть? И вот бы тут нашлась какая-нибудь вроде той, с которой его свел Арнахти возле пещеры Очьемьят…

Час поздний, но в одной из построек окна светятся – чего им не спится? Перед тем как отправиться на поиски годной красотки, Дирвен решил туда заглянуть.

Дверь приоткрыта. Он подобрался к проему и замер в тени. Что здесь происходит?!..

Похоже, в этот зал с низким закопченным потолком набилось все население деревушки от мала до велика. Может, у них праздник? Так для веселья чересчур тихо. Или кого-то хоронят? Опять же причитаний и молитв не слышно.

Они заняты делом: сидят и что-то перебирают. Или только изображают работу? Один точно перебирает, перед ним мешок с крупой, а остальные впустую повторяют его движения. В тусклом свете масляных ламп Дирвену показалось, что выражения лиц у всех одинаковые. Моргнул несколько раз, присмотрелся – и вовсе не показалось, они и впрямь одинаковые: глядят сосредоточенно, лбы наморщены, рты приоткрыты.

Дирвен вошел и громко поздоровался. На него никто даже не посмотрел. Только мышь, подъедавшая с полу рассыпанную крупу, шмыгнула под стол – она тут выглядела самой разумной.

Эти придурки живые или покойники? Как будто живые… По крайней мере, дышат.

Вспомнился доклад Жаворонка Пряхе насчет экспериментов с Огрызком. Значит, вот почему они такие... Ну и пакость!

Желание враз отшибло. Несколько минут назад лишь об этом и думал, и молодые девчонки здесь были, но теперь его охватило отвращение. Когда они с Хеледикой пробрались в пещеру шепчущего народца, чтобы увести оттуда маму, зачарованные пленники пшоров так же выглядели… Хотя нет, не так же: у тех все-таки были разные выражения физиономий, и двигались каждый сам по себе, а здесь как будто одна сущность находится сразу в сотне тел. И это сотворил с ними Огрызок? Или «Королева роя», как называет этот артефакт Арнахти? Пакость, иначе не скажешь.

Дирвен как пришел, так и ушел – тихонько, ничего не трогая. И лишь потом, удалившись от мерзкой деревушки на пару шабов[1], осознал, что его едва ли не трясет.

Всю дорогу он размышлял о том, как поступить с Огрызком: уничтожить или оставить себе? Отвратная штука, его нутро буквально вопило, что от такой штуки надо избавиться, да так, чтобы ничьи загребущие руки до нее больше не дотянулись. А с другой стороны, это же силища: кто угодно или вырубается с гарантией, или подчиняется тебе беспрекословно… Причем подчиняется даже после того, как артефакт унесли на изрядное расстояние. Это шанс вернуть корону и трон – или в Ларвезе, или где-нибудь еще. Он по праву король, он вернет себе королевство, неважно какое, и всех заставит с собой считаться. Приняв окончательное решение, Дирвен мстительно ухмыльнулся.

Когда они с Жаворонком сражались, Арнахти мог уловить магическое возмущение. И вдобавок недосчитался двоих – своего якобы ученика и так называемого Гвенгера. Значит, надо действовать быстро: пришел, взял, ушел. Весь арсенал при нем, деньги зашиты в пояс и рассованы по карманам нательной безрукавки. Едой можно разжиться в любой деревушке. Главная опасность – это если полоумный Нетопырь пустит по его следу омураков… Аж нехорошо стало от этой мысли, но Дирвен тут же подумал, что Арнахти еще не настолько их выдрессировал: усвищут в горы за беглецом, и лови их потом. Вряд ли станет рисковать, раз они такие ценные.

В долине темно и тихо. Никакой суеты с фонарями.

Специально сделал крюк мимо загона с гнусными тварями. На втором этаже домика светится окно, кто-то маячит на площадке. Дирвена сверху заметили, окликнули по-нангерски. Это Курочди, до сих пор торчит на посту, хотя прошло больше двух часов. Значит, Жаворонком был Савендье. И он же должен был сменить Курочди, но никого уже не сменит, потому что ушел в серые пределы.

– А что случилось? – спросил Дирвен по-овдейски. – Я прогуляться хотел, да заснул на траве, продрог как собака.

Савендье хватились, раз он не заступил вовремя на дежурство. Исстрадавшийся Курочди послал мыслевесть учителю, а сейчас решил, что Гвенгера для того сюда и прислали.

– Ладно, я подежурю, пока этот раздолбай не нашелся, – недовольно процедил амулетчик. – Отлынивает, кому сюда охота. Я уже чуток выспался, хоть согреюсь.

Что ему это даст? Все будут думать, что он на вышке около загона, а он в усадьбу за Огрызком – и прочь из этой унылой долины. Выигрыш во времени.

Курочди ринулся вниз по лестнице, звякая дужкой ведра. Бодро сбегал до выгребной ямы и обратно, и вот уже его фонарик мерцает в темноте, удаляясь по направлению к усадьбе.

Дирвен рванул туда же параллельным курсом без фонаря, ему и «Луногляда» хватит.

В усадьбе не спали. Услышал из коридора, как на кухне Барвила рассуждает дрожащим голоском: несчастного Савендье, наверное, растерзали омураки, они только и ждут случая всех нас сожрать, подошел слишком близко к загородке, а его хвать – и затащили внутрь.

– Не болтай глупостей, вертихвостка, – отозвалась повариха, ее голос тоже звучал встревожено. – Может быть, он горную деву встретил да приглянулся ей. Найдется жив-здоров, вот уж ему достанется от господина Арнахти…

– В нашу долину нет ходу горным девам, господин Арнахти об этом позаботился, – возразила Барвила.

Ха, да какая из нее вертихвостка! Барышня-сухарик на побегушках у старого придурка, больше она ни на что не годится.

– Там ограда такая, что тварь никак башку не просунет и человека к себе никак не утащит, – веско заметил Шамдье. – Нет, здесь что-то другое случилось. Может, маги пойманные чего-то наколдовали.

Благодаря языковому амулету Дирвен понимал то наречие, на котором общались между собой домочадцы Нетопыря, хотя болтать по-ихнему пока не выучился. И языковой амулет у него предпоследний,