История Сирии. Древнейшее государство в сердце Ближнего Востока - Филип Хитти

Этот древний центр международной торговли, в искусстве которого прослеживаются египетские и хеттские мотивы, в домах которого пользовались аморейской, а затем кипрской и микенской керамической утварью, а на базарах продавали хурритские и гиксосские мечи, сначала был разрушен землетрясением и пожаром около 1365 года до н. э. Затем, снова разоренный «народами моря» около 1200 года до н. э., город исчезает из истории.

До открытия Угарита мы располагали лишь скудными литературными источниками по ханаанской религии. Среди них были греческие авторы, причем некоторые из них, например Филон из Библа и Лукиан из Самосаты (ныне Самсат), родились в Сирии, но все это поздние свидетельства и довольно неопределенные; материал из Ветхого Завета, пострадавший от враждебного отношения к нему еврейских авторов; и раннехристианские отцы церкви, получившие свои знания из вторых рук. В основе ханаанской религии, как указывают эти источники и недавние археологические открытия, лежит поклонение силам роста и воспроизводства, от которых зависит само существование земледельческой и животноводческой общины в засушливой и безводной стране. Это в значительной степени касается всех древнесемитских религий. Ханаанеи, несомненно, заимствовали культы и ритуалы у своих соседей в Вавилонии и Египте, точно так же, как и те заимствовали их в других культурных областях, и точно так же служили источником для других. Процесс был взаимным.

Отличительные черты этого семитского культа плодородия – траур по смерти божества растительности, обряды, помогающие ему одолеть своего противника (бога смерти и подземного мира) и тем самым обеспечить достаточное количество животворного дождя, чтобы вырастить урожай нового года, и ликование от возвращения оплаканного бога к жизни. Брак воскресшего бога Баала с богиней плодородия Иштар приводит к тому, что вся земля весной покрывается зеленью. Этот священный брак в сублимированном и одухотворенном виде позднее становится союзом Яхве с его народом. Представление об умирающем и воскресающем боге становится важнейшей и ценнейшей частью христианской традиции.

С идеей периодического умирания растений в летний зной и возрождения весной связан элемент обновленной мощи побеждающего солнца, восстающего после очевидного поражения зимой. Она воплотилась в древнем мифе о Таммузе[75]. Ханаанеи называли это божество adhon, что означает «господин», греки заимствовали его и превратили в Адониса. Позже его отождествили с египетским Осирисом. В виде Адониса он стал самым знаменитым из всех сирийских божеств, и его культ утвердился в Греции в V веке до н. э. Финикийцы придали его истории местный колорит, связав его с Иштар, госпожой Библа[76], и перенеся место действия в истоки ливанской реки, которая ныне зовется Нахр-Ибрагим[77]. Там во время охоты дикий вепрь напал на Таммуза, разорвал его клыками и притащил умирающего к его несчастной супруге. С той поры река в определенное время года краснеет от его крови. (Современные археологи портят все впечатление, указывая на то, что весенние паводки размывают краснозем[78].) Пока Таммуз пребывал в подземном мире, все растения на земле зачахли и умерли, пока Иштар не проникла в мир мертвых и не вернула Таммуза. В Библе, в пяти милях севернее устья реки, проводились обряды, посвященные его смерти, в ходе их женщины устраивали его поиски. Ежегодный праздник длился семь дней. В безумной эйфории от его возвращения к жизни истово верующие женщины жертвовали своей честью, а мужчины – своей мужественностью и служили в его святилище добровольными скопцами. Позднее добрачная проституция была заменена символическим срезанием волос у женщины. Обрезание, древний семитский обычай, зародилось, по-видимому, как жертвоприношение богине плодородия и являлось знаком племени. В христианскую эру сирийцы, принявшие новую религию, отказались от него.

Цикл жизни и смерти, не ограничиваясь растениями, включал в себя и человека и привел к акцентированию внимания на сексуальном аспекте жизни. Это нашло свое выражение в священной проституции, практиковавшейся в культе Иштар не только в Би-бле, но и в Вавилоне, на Кипре, Сицилии, в Греции, Карфагене и других местах. Определенные аспекты этого культа, очевидно, заимствовали и евреи, у которых были свои «храмовые блудницы»[79]. Сексуальная свобода была характерна для сельскохозяйственных праздников во многих древних общинах Старого и Нового Света. Право гостей на свадьбе поцеловать невесту можно считать его пережитком. Христианским монахиням до сих пор обрезают волосы, когда посвящают их Божественному Жениху.

Ранняя религия Ханаана и остального семитского мира, являвшаяся, по сути, поклонением природе, имела два центральных божества, известных под разными именами, но фактически это были Отец-Небо и Мать-Земля. В Угарите бог неба носил имя Эл (Эль), а богиня-мать – имя Ашират. Эл был верховным божеством ханаанско-еврейского мира. За ним шел Алийян[80]. Под именем Баала он локализовался и стал хранителем города. Он управлял дождями и посевами. Его умилостивляли и задабривали празднествами и жертвами. По сути, жертвоприношение представляло собой пир, в котором совместно участвовали верующие, причастие. В отсутствие каких-либо изображений бога олицетворяли столп или камень. Молоха или Молеха, которому приносили в жертву детей, некоторые отождествляют с Милккартом (Мелькартом), богом города Тира. Обнаруженные в святилищах кувшины с младенцами подтверждают то, что говорит Библия о практике жертвоприношения детей.

Глиняная табличка из Угарита. На табличке клинописью написано заклинание, торжественное заявление Анат и описание ритуалов в связи с восшествием Баала. Найдена Клодом Ф.-А. Шеффером в 1931 г., в настоящее время находится в Лувре