Алая шкатулка - Кэтрин Фишер

– Нет, не совпадение. – Джейк посмотрел сквозь Сару. – А если первое пророчество сбылось, то и другие два тоже могут сбыться.

Уортон согнул колени под одеялом:

– И какие?

– Второй мальчишка сказал: «Поговори с Человеком с глазами ворона». А третий: «Сломанный император лежит в алой шкатулке».

– Звучит как… – рассуждал, посасывая орех, Уортон и запнулся. – Постой-ка. Сломанный император. Ты думаешь, это может иметь какое-то отношение к той монете с Зевсом? Половинку которой Сара отдала Саммер? Эта монета способна…

Джейк удивленно посмотрел на учителя:

– Вы знаете?

– Венн мне рассказал.

Сара медленно опустила руку на потертый ковер и немного продвинулась вперед. Под ней тихо скрипнула половица.

– Теперь получается, что отдать ее в руки Ши – это самая грубая ошибка, которую только можно было допустить! – воскликнул Уортон, мрачно уставившись перед собой. – Если Саммер узнает, что восстановленная монета обладает силой, достаточной для того, чтобы уничтожить зеркало, тогда – бум! – и нам всем конец.

У Сары чуть сердце не выскочило из груди. Ей хотелось закричать во все горло.

– Тише, вы. Нас могут услышать. – Джейк встал, подошел к окну и посмотрел на плывущую над Лесом луну.

Он собирался выложить Уортону все. Глупая детская песенка не шла у него из головы. Но что-то заставило его умолчать о предложенном обмене. Джейк скрестил руки на груди и недовольно смотрел на свое залитое дождем отражение в окне.

– И что все это значит?

– А мне откуда знать? Может, следует рассказать Венну…

– Нет, пока не надо. – Джейк отвернулся от окна. – Горри, иди сюда.

Горацио быстро подбежал к двери, поскреб лапкой пол, а потом оскалился и громко заверещал.

Джейк бросился к нему и подхватил на руки.

– Заткнись, ты! Всех перебудишь, – прикрикнул он на мартышку и тут заметил, что дверь не заперта. – Вот черт!

Джейк приоткрыл дверь и выглянул из комнаты. В коридоре было тихо и темно. Он шагнул обратно:

– Я был уверен, что запер ее на ключ.

Уортон растянулся на кровати и повернулся на бок.

– Здесь постоянно сквозняки гуляют, – пробормотал он. – Иди спать. Завтра поговорим.

Джейк еще пару секунд постоял возле двери, потом шагнул за порог и медленно пошел по коридору. По потолку расползлись мокрые пятна, снаружи по водосточным трубам громко стекала вода.

Возле комнаты Сары он остановился. Это было маловероятно, все же… Джейк осторожно попробовал повернуть ручку. Дверь оказалась не заперта.

Джейк заглянул в комнату.

Сара, свернувшись калачиком, лежала на кровати, ее светлые волосы разметались по подушке. Луна освещала закрытые глаза. Дыхание было ровным.

Джейк с Горацио на руках тихо стоял у двери. Ему хотелось спросить напрямую: «Это была ты? Ты нас подслушивала?» Но потом на него навалилась усталость и стало тоскливо на душе, как будто не хотелось больше ничего знать. Джейк попятился из комнаты и с тихим щелчком закрыл за собой дверь.

Сара лежала с закрытыми глазами и прислушивалась к собственному дыханию. Бешено колотилось сердце. Руки и ступни онемели от холода. И мозг тоже как будто онемел. Она могла думать только об одной сказанной Уортоном фразе. Восстановленная монета обладает силой, достаточной для того, чтобы уничтожить зеркало.

Янус держал ее за дуру.

Она и была дурой!

Сара крепко сжала кулаки.

Ну, теперь она хотя бы знала, что надо делать.

И кто был ее единственным союзником.

Гидеон лежал на траве и смотрел на безоблачное небо.

Во внешнем мире, в Уинтеркомбе, дни напролет шел дождь, но здесь всегда было ясно. Бесконечная синева нагоняла на него скуку. Он мечтал увидеть яркую вспышку пролетающего в небе самолета. Ему нравилось наблюдать за этими сверкающими металлическими птицами. Гидеон любил смотреть на их длинные хвосты из… Из чего же они? Из пара? Или из дыма? Сара рассказывала, что на них, поднимаясь высоко в небо, путешествуют по миру люди. Он сначала только насмехался над ней, потому что уже привык к мучениям, которые причиняет ложь.

Но Джейк подтвердил, что это правда.

Вот если бы он мог подняться так высоко в небо и улететь далеко-далеко.

Гидеон беззвучно охнул. На него сверху вниз, улыбаясь, смотрела Саммер.

– Я тебя напугала?

Гидеон быстро сел:

– Конечно нет.

Никогда не признавайся в собственной слабости. Только не перед ними.

– Выглядишь усталым.

– Я не устал.

Саммер легко прикоснулась к его волосам:

– Это должно быть чудесно, почувствовать усталость. Уснуть. Говорят, люди в своих снах видят замечательные картины. Это правда?

– Нет.

Она никогда не узнает о его снах. Сны – единственное место, где он от нее укрывался. Где Ши не могли его достать.

– Тебе снится твое детство? Когда ты был маленьким и жил в домике на краю леса?

Гидеон отрицательно покачал головой.

– Это радует. Там было так темно и грязно. Однако же, мой дорогой, сегодня я от тебя только и слышу – нет и нет. – Саммер заботливо поправила растрепанные волосы Гидеона. – Такой нервный и обидчивый. Ты ничего от меня не скрываешь?

Гидеон вынырнул из-под ее руки и встал:

– Конечно нет.

– Вот опять! – Красные губы Саммер растянулись в очаровательной улыбке. – Тогда ответь мне на один вопрос. Только без «нет» и «никогда». Ты можешь это сделать?

Гидеон почувствовал ловушку.

Он пожал плечами:

– Саммер…

Она подняла руку:

– Ты пронес что-то для Венна через мое королевство?

– Н-н… Разве стал бы я так поступать?

Страх. Страх заставил его сжать кулаки. Она заметила. От нее ничего не ускользало.

– Потому что если я решу, что ты это сделал… Если я хоть на секунду подумаю, что ты на такое способен, я очень, очень разозлюсь. – Саммер легко постучала длинным белым пальцем по плечу Гидеона. – И ты увидишь, какой я могу быть безжалостной.