Секрет салона красоты - Екатерина Вильмонт

– Кошелева, что за пламенную речь ты тампроизносишь? – раздался голос химички Нины Васильевны. – Давай лучшеиди к доске.

Алка вспыхнула, но встала и пошла отвечать. С грехом пополамответила на четыре с минусом. Но осталась очень довольна. По крайней мере,теперь Нинулька на некоторое время от нее отвяжется.

– Алка, ты кругом права, – прошепталаСтепанида. – Если хочешь, после уроков можем туда смотаться.

– В «Юлию»? – сверкнула глазами Алка.

– Ну да.

– Заметано! – смягчилась Алка. Ее терзалолюбопытство.

На перемене она спросила:

– Ты не знаешь, там очень дорого?

– Где?

– В салоне этом?

– Откуда я знаю?

– Ну, может, видела, какие там цены?

– А тебе зачем?

– На всякий случай! Понимаешь, если что, можно Людкуподбить туда пойти!

– Зачем?

– Ну, мало ли… Пускай ей там маску сделают!

– Какую маску?

– Косметическую, темнота! Но в таких крутых салонахобычно дерут втридорога.

– А Людка, что ли, ходит по салонам?

– Да нет. Но если очень надо будет, сходит! Вот!Отличная идея! Мы туда придем, чтобы узнать цены, нас, дескать, старшие сестрыпослали. Запишем, чего у них сколько стоит, а пока записывать будем, попробуемчего-нибудь увидать или услыхать.

Степаниде не слишком хотелось возвращаться в это страшноеместо, но она уже обещала Алке, перед которой чувствовала некоторую вину.

Едва прозвенел последний звонок, как Алка схватила Степанидуза руку и поволокла в гардероб.

– Скорее, нельзя время терять! – торопила она.

– Ты чего, на пожар, что ли? – ворчала Степанида.

– Да пока Людка не видит, надо удочки мотать!

И они стремглав понеслись к метро.

– Это на «Кропоткинской», да? А ты дорогу-то найдешь?

– А черт его знает, может, и не найду.

– Не страшно! Спросим!

– Алка, слушай, чего тебя так разбирает, а?

Алка остановилась.

– А и вправду? Чего меня так разбирает? –задумалась она. – Интересно мне, понимаешь? Вы все уже чего-то тамраскрывали-разгадывали, и даже Людка, а я… Как последняя дура! Не желаю бытьпоследней дурой! – засмеялась она.

– Все равно ты дура! – в сердцах сказалаСтепанида. – Разве такие дела с наскока делают?

– Делают, делают! Сами с Валеркой сунулись туда незнамозачем, именно что с наскока, и спасли человеку жизнь!

– Ты, что ли, тоже надеешься кому-нибудь жизнь спасти?

– Надеюсь! Надежда умирает последней, и чего она тамеще делает…

– Кто? – не поняла Степанида.

– Надежда! Она еще каких-то там юношей питает… изабыла, кому отраду подает! Ага, вспомнила, еще – надежда, мой компас земной!

– Чего?

– Ну, песня такая старая была, у мамы пластинка есть,Анна Герман поет! Слыхала про такую?

– Ага! Папка мой ее очень любил, «Один раз в год садыцветут»!

– Точно! Только она давно уже умерла… А пела здорово!

– Ну и болбошка ты, Алка!

– Болбошка? Это еще что? Балаболка, ты хочешь сказать?

– Я говорю то, что хочу сказать, – болбошка!

– Ладно, пусть будет болбошка, я не возражаю! Ну, гдеэто заведение?

– Не помню! – растерялась Степанида.

– Ладно, отвянь! Я сама!

Она окинула взглядом прохожих и безошибочно направилась кнемолодой, хорошо одетой даме.

– Извините, пожалуйста, вы не скажете, где тут салон«Юлия» находится?

– «Юлия»? Вот сейчас прямо и направо!

– Большое спасибо! – обворожительно улыбнуласьАлка. – Идем, подружка!

«Да, с ней в Москве не пропадешь», – подумалаСтепанида, для которой Москва еще оставалась совсем чужим городом. И далеко невсегда хотелось обращаться с вопросами к вечно спешащим москвичам.

– О! Вот и он! – воскликнула Алка. –Шикарный! Ну, что делать будем?

– А я почем знаю? Ты сюда рвалась, как ненормальнаялошадяка!

– А давай сперва глянем, что вокруг той двери делается,а?

– Можно, – согласилась Степанида.

Но там не происходило ровным счетом ничего. Дверь былазаперта.

– Ну что, пойдем узнаем насчет цен? – предложилаАлка.

– Пошли! – согласилась Степанида.

Они направились к парадному входу. Девушка в зеленомчепчике, сидевшая за стойкой администратора, весьма любезно осведомилась:

– Девочки, вы к кому?

– Мы ни к кому, мы просто хотели узнать, какие у вастут цены. Нас мамы послали! – улыбнулась Алка. – Столько про вашсалон разговоров, а самим идти некогда…

– А что бы ваши мамы хотели? Какие именно услуги ихинтересуют?

– Ну, они не сказали…

– Хорошо, вот вам наши проспекты, тут указаны всеуслуги, которые мы оказываем, все препараты, которые применяем, и если вашихмам что-то конкретно заинтересует, они могут нам сюда позвонить… Вот тут всетелефоны! Мы работаем каждый день, кроме воскресенья.

– Спасибо! – сказала Алка и взяла проспекты.Раскрыла один, пролистала. – Да, красиво! – Она нагнулась к девушке ипрошептала: – А прыщи у вас тут вывести можно?

– Разумеется! Но у тебя, по-моему, чудесная кожа!

– Зато у моей сестры – тихий ужас! – доверительнопроговорила она. – Просто прыщ на прыще! Она даже на улицу стесняетсявыходить!

– А сколько лет твоей сестре?

– Пятнадцать уже! И была бы красивая, если бы не прыщи!Вы ей поможете?

– Разумеется! Пусть приходит, проконсультируется удоктора… Думаю, через месяц-другой она забудет о всех проблемах с кожей!

– А это сколько будет стоить?

– Не могу тебе точно сказать, все зависит от причин… Иот длительности лечения. Иной раз достаточно пяти-шести сеансов, а иной раз ипятнадцать-двадцать требуется. Так что пусть приходит вместе с мамой!

– Вот спасибо вам! Вы так хорошо все объяснили!

Пока Алка шепталась с администраторшей, Степанида сидела вкресле, прикрывшись проспектом фирмы. И наблюдала. Но ничего интересного непроисходило. Зазвонил телефон. Девушка за стойкой сняла трубку.