Десять плюс один - Эд Макбейн

– Тебя послушать, Фрэнки, ты просто ангел во плоти, – изумился Мастерсон. – Сперва ты прощаешь Нордена за то, что он не сумел тебя уберечь от тюрьмы, теперь ты прощаешь судью, упекшего тебя на нары. Добрая у тебя душа – ничего не скажешь.

– Судья просто делал свою работу, – ответил Пирс и снова пожал плечами. – Слушайте, объясните, наконец, в чем дело? Какое это имеет отношение…

– К чему, Фрэнки?

– Ну… – Пирс растерянно запнулся. – Ну… я даже не знаю… Вы ведь зачем-то меня сюда привезли? Что случилось?

– А ты газеты читаешь?

– Иногда.

– И когда ты в них заглядывал в последний раз?

– Не знаю, – все так же растерянно ответил задержанный. – На работу мне – рано, времени их читать особо нет. Да и читаю я неважно. Именно поэтому я и свернул на кривую дорожку в старших классах. Все остальные читали, а я…

– Фрэнки, не надо нам лить слезы о тяжелом детстве, – оборвал его Мастерсон. – Когда ты в последний раз заглядывал в газеты?

– Да не знаю. Я же вам объяснил…

– Радио слушаешь? – спросил Брок ровным бесстрастным голосом.

– Конечно, слушаю.

– Слышал, тут в городе парень появился, по людям стреляет?

– Какой парень?

– Снайпер.

– Да, – задумчиво произнес Пирс. – Кажется, что-то слышал. Да, точно, он застрелил какого-то мужика в Риверхеде. Так? Какого-то торговца овощами. Да, слышал. – Он озадаченно посмотрел на полицейских. – Чего-то я не понял… Вы… Вы… чего?

– Ладно, хорош порожняк гнать! – отрезал Брок, и в комнате воцарилась гнетущая тишина.

Фрэнки озадаченно посмотрел на детективов, а они терпеливо посмотрели на него так, словно чего-то ждали. Пирс не совсем понял, что за порожняк он должен перестать гнать, но ему неожиданно захотелось, чтобы дверь комнаты оказалась открыта и чтобы вдруг зазвонил телефон. Оба детектива молча нависли над ним, а он так же молча глядел на них. Пирс не знал, что ему говорить и делать, а полицейские, казалось, были преисполнены безграничного терпения. Он отер верхнюю губу. Тишина стала невыносимой. Пирс слышал, как тикают часы на стене.

– Слушайте, – наконец произнес Фрэнки, – вы можете мне просто объяснить…

И тут Брок ударил его по лицу. Быстро, открытой ладонью, не прилагая никаких усилий. Раздался громкий звук пощечины. Нельзя сказать, что Фрэнки было очень больно, затрещина скорее ошеломила его. Не успев поднять руки, чтобы прикрыться, он почувствовал, как обожгло щеку. Пирс озадаченно уставился на Брока.

– Что я такого сделал? – жалобно спросил он.

– Если ты, Фрэнки, не в курсе, Рендольф Норден мертв, – промолвил Мастерсон.

Несколько мгновений Пирс неподвижно сидел, молча взирая на детективов. Он начал обильно потеть, чувствуя себя в этой запертой крошечной комнатке, словно в ловушке.

– Что… Что вам от меня надо?

Брок ударил его в лицо снова, на этот раз посильнее и кулаком. Фрэнки почувствовал, как ему в нос врезались твердые костяшки.

– Что вы делаете? – Пирс попытался встать, но Мастерсон положил мускулистые руки ему на плечи и рывком усадил его обратно, причем сделал это так резко, что у Фрэнки заныла вся спина до самой шеи.

– Эй! – крикнул задержанный, и Брок ударил его снова.

На этот раз Фрэнки почувствовал, как у него в носу что-то хрустнуло. Он немедленно коснулся верхней губы и ощутил, как по ней в ладонь полилась кровь.

– Зачем ты это сделал, Фрэнки? – отрывисто спросил Брок.

– Ничего я не делал. Послушайте… Да послушайте же…

Брок сжал кулак, занес его над головой так, словно держал в руке молот, а потом со всей силы обрушил его Фрэнки на переносицу. Пирс закричал от боли и упал со стула. Мастерсон резко двинул ему один раз ногой по ребрам.

– Вставай! – приказал Брок.

– Подождите… подождите… прошу вас…

– А ну встал!

Пирс с трудом поднялся на ноги. Нос невыносимо болел. Из него струилась кровь. Она заливала губы и капала на новенькую белую рубашку с галстуком, которые он надел на свидание.

– Погодите, – проговорил Фрэнки, – выслушайте меня. У меня же есть работа… я исправился… я теперь честный человек… Я честный человек, понимаете?

Брок снова ударил его.

– Да послушайте! – закричал Пирс. – Послушайте же! Я ничего не делал! Слышите! Я ничего не делал! Понимаете?

И опять Брок врезал ему. Брок его не понимал и не хотел понимать. Брок лишь знал, что Фрэнки Пирс был обычным гопником, который с двенадцати лет принимал участие в уличных драках с другими гопниками. Он знал, что Фрэнки занялся квартирными кражами, отправился за это на нары, а потом вышел на свободу. При этом Брок ни на секунду не сомневался, что Фрэнки как был в прошлом рванью и чмом, так им и остался. Брок гонял его по комнатушке и, не обращая внимания на вопли Пирса, пытавшегося объяснить, что он изменился, устроился на работу, стал честным человеком, все бил его и бил по сломанному носу, пока тот не превратился в бесформенную массу. Невзирая на мольбы, он бил его, когда Фрэнки рванулся к телефону и попытался снять трубку, невзирая на мольбы бил его, когда он повалился на пол, склонившись над ним, он орал: «За что ты его убил, сука? За что ты убил Нордена?! Говори, падла!» и бил, бил, бил, не останавливаясь, даже когда Пирс уже не мог произнести ни слова.

Девушка прождала Фрэнки в парке целых два часа, но он так и не появился. Брок и Мастерсон допрашивали его целых шесть часов. Они избивали его до потери сознания, приводили в чувство, после чего снова принимались избивать, требуя, чтобы Фрэнки ответил, за что он убил человека, которого не видел целых пять лет. В итоге они окончательно убедились, что он не имеет никакого отношения к убийству. Детективы составили протокол, в котором говорилось, что Фрэнки нарушил режим УДО, напав на офицера полиции во время допроса.

Фрэнки Пирса отправили в тюремную больничку на острове Уокер-айленд, чтобы привести в порядок и поставить на ноги перед тем, как вернуть в тюрьму Каслвью.

Расследование стояло на месте, и при этом ничего не происходило. Ну да, мелкого уголовника отделали в участке и отправили обратно на нары, но это, разумеется, не в счет. А время шло. Нельзя отрицать: с тех пор как Эндрю Маллиган за бокалом виски получил в голову пулю, больше убийств не было, но время при этом неумолимо уходило. Самым лучшим доказательством его быстротечности стало возвращение из отпуска Берта Клинга, загорелого, пышущего здоровьем, с выгоревшими на солнце русыми волосами. Вид хорошо отдохнувших людей представлялся лейтенанту Бернсу совершенно невыносимым, и он тут же подключил Берта к расследованию дела о снайпере.

Днем седьмого мая, после того как Мейер и Карелла уехали опрашивать миссис О’Грейди, ставшую свидетельницей гибели Сальваторе Палумбо, Берт Клинг расположился в инструктажной и, чтобы войти в курс дела, принялся знакомиться с материалами предварительного расследования. Когда в инструктажную вошла молоденькая светловолосая девушка, он едва удостоил ее взглядом.