Солнце в крови - Евгения Михайлова

– Руки прочь от моей мамы, – весело сказал Сергей. – Она не виновата в том, что мои самые близкие друзья – коварны. Но она научила меня понимать их и прощать. Слава, я в любом случае благодарен тебе за оказанное доверие. Короче, прекрасен наш союз. Я тебя тоже использую.

– Молодцы! – похлопал в ладоши Масленников. – Потренировались друг на друге. Теперь можно и убийцу искать.

В очень хорошей частной клинике, где Масленников был ведущим консультантом и иногда договаривался о лечении важных для следствия подозреваемых, у поста охраны их встретил главный врач.

– Николай Иванович Филин, – представился он. – Могу вам дать минут десять, не больше. Состояние его еще не стабильное. Ранения тяжелые. Игорь дает понять сиделке, что ему требуется. Питание пока получает через капельницу. И произнес, как сиделка утверждает, слово «пить». Она подала ему поильник, он сделал несколько глотков. Но! Я вас очень серьезно предупреждаю: любую попытку заставить его говорить пресеку немедленно. Я буду присутствовать при допросе.

– Николай Иванович, – сказал Масленников, – о чем вы? Это нормальные люди. Никаких попыток «заставить» не может быть. Мы вместе работаем. Не беспокойтесь. Ситуация сложная, никто не собирается лезть напролом. Парень подозреваемый и жертва в одно и то же время. Нужно, чтобы он окреп и захотел нам помогать.

Они вошли в крошечную палату, где лежал Игорь весь в бинтах. Первым к нему обратился Николай Иванович.

– Игорь, с тобой хотят поговорить. В общем, что можешь, скажи. Я рядом.

Игорь тревожно посмотрел на трех мужчин. Мысль его четко прочитывалась: может, закрыть глаза и вообще не реагировать?

– Игорь, – приблизился к нему Земцов, – чем раньше мы начнет работать, тем лучше, возможно, и для тебя. Ты – один из подозреваемых в убийстве Николая Кондрашова. Один из! Если мы получим доказательства твоей непричастности, у нас будет больше шансов найти настоящего убийцу. Ты меня понял?

Игорь опустил веки в знак того, что понял.

– Твое настоящее имя – Игорь?

Он вновь опустил веки.

– Фамилия, разумеется, не Кондрашов. Написать свою настоящую фамилию сможешь?

Он отрицательно покачал головой.

– Говорить на самом деле не в состоянии?

Этот вопрос Игорь оставил без реакции.

– Хорошо. Дай знать: тебе известно, куда уехала из кемпинга твоя подруга Аня, с которой вы были в гостях у Демидовых?

Ответ отрицательный.

– Неизвестно? – Сергей чуть отодвинул Славу и склонился над Игорем. – Но ведь это она – ник anka, по профилю Анна Сергеева, с которой ты познакомился на сайте otomstim? Ты там Гоша, фамилию свою не указал. Вот она – Анна, – Сергей вынул из нагрудного кармана фотографию, – и ее мы найдем. Она писала в личку всем, кто жаловался, что их бросили родители, просила электронный адрес. Ты не можешь пока сказать, что она тебе писала. Но можешь дать понять: не она ли убила Николая Кондрашова?

Игорь посмотрел на врача и закатил глаза, издав хриплый стон.

– Безобразие, – заявил Николай Иванович. – Прошу покинуть клинику!

Андреас съездил в страховую компанию, написал очередное заявление. Потом приехал в арендованное помещение, которое они уже приводили в порядок. Пока развалюха, конечно. Ну, что есть. Сгоревшая школа поначалу тоже имела неприглядный вид. Меньше всего Андреаса пугала физическая работа. Он всегда говорил ребятам: «глаза боятся, руки делают».

По дороге домой заехал на местный рынок, купил парного мяса и овощей. Пока Урсуса нужно кормить усиленно, чтоб он окончательно окреп. Может, потом придумает менее дорогое питание. Собственно, готовит он на двоих. Когда приходят ребята, варит несколько килограммов сарделек и макароны. Он уже покидал рынок, когда на глаза попалась клубника. Заморская, конечно. Он ее вообще не очень любит, но почему-то купил. За рулем задумался и, как ему показалось, случайно сделал круг: оказался неподалеку от дома Саши Павлова. Ну, раз так – зашел. Саша был дома, страшно обрадовался, затарахтел о пропавших женщинах, о том, как хотел бы провести лето, о том, что впервые учительница по литературе поставила ему пятерку по сочинению.

– Какая тема? – спросил Андреас.

– Вольная. Я написал о нашей школе!

– Благодарю, – Андреас был растроган. – Саша, клубники хочешь?

– Не-а! У нас была сегодня. Папа принес корзинку, я все съел, живот болит.

– Понятно. Я спросить хотел: как с твоими майскими каникулами? Мама позвонила?

– Нет, – скучно ответил Саша.

– А ты ей?

– Она недоступна.

– Не говорила, может, уехать куда-то собиралась? По делам?

– Ничего такого она мне вообще не говорит. Ей всегда некогда.

– Ладно, не расстраивайся, еще позвонит. – Андреас направился к выходу.

– А я и не думал расстраиваться, – сказал ему вслед Саша.

Андреас ехал домой, ругая себя нещадно. Он прекратил свои бесплодные расследования. Это смешно. А мамаша Павлова могла уехать куда угодно и с кем угодно. И бывшему мужу сообщать она не обязана. Никому не обязана. Она явно из категории дам «нет проблем».

Он подъехал к своим воротам, издалека увидел… И глазам своим не поверил. Только когда вышел из машины и дотронулся до руки Оксаны, которая смотрела на него молча, не здороваясь, он поверил в то, что это она. Она к нему приехала!

– Не ожидал, – улыбнулся он своей дежурной улыбкой. – Какими судьбами вы вновь в наших краях?

– Я приехала к вам, – просто сказала Оксана. – Можно мне войти?

Он пропустил ее в калитку, загнал машину в ворота, достал продукты, сказал:

– А я так и не понял, к чему клубнику купил, которую не люблю. Надеюсь, вам понравится.

– Мне понравится, – Оксана не приняла легкий тон, она явно была настроена решительно. – Вы можете со мной поговорить насчет Урсуса?

– Я вроде все сказал… Но проходите, поговорим, конечно.

Они вошли на кухню. Андреас выкладывал продукты, поставил варить кофе, помыл клубнику.

– Вам с сахаром?

– Да. И со сливками, если есть.

– Нет, – растерялся Андреас. – А с молоком можно? Оно настоящее, деревенское, соседка одна приносит.

– Можно.

Оксана съела мисочку клубники с молоком и сахаром, выпила чашку очень крепкого кофе – такой заказала. Андреас сидел напротив и смотрел на нее. Сегодня она была в джинсах и синей водолазке. Ему очень хотелось ее сфотографировать. Сделать большой художественный портрет. Он умел снимать практически профессионально, как-то сам по себе этот талант проявился. А такой девушки он никогда не встречал.

– Я приняла решение, – твердо сказала Оксана, промокнув губы салфеткой и отодвинув чашку. – Просить вас о том, чтобы вы разрешили мне несколько раз приехать к Урсусу, покормить его, погулять. Он привыкнет ко мне, и я его заберу. Подождите, – она не дала ему открыть рот для возражений. – Ему будет хорошо у нас. Вы ведь хотите, чтобы ему было хорошо? У нас отличные условия, большой сад, бассейн, прислуга…