Мишенью может стать каждый - Сергей Макаров

Мила понимала, что похитившие ее люди только между собой говорят не по-русски, и, поглядывая сквозь прикрытые веки в окно, прикидывала, с чего можно начать с ними разговор. Машина уже выехала за город, и, поскольку туман немного рассеялся, была возможность запомнить хотя бы какое-то название на дорожном указателе. Поэтому Мила, притворяясь спящей, не спешила начинать разговор.

Но тут у одного из сидящих рядом с ней парней зазвонил мобильник. И он заговорил по-русски. Мила сразу поняла, что звонит тот, кто заказал и оплачивает похищение. Выслушивая указания, парень реально напрягся, а потом, окинув Милу оценивающим взглядом, проговорил:

— Да с нами, с нами она, чего сомневаешься, дорогой! Пиковые не подведут. Спит еще. Ты же сам дал то, чего ей занюхнуть нужно. Дрыхнет еще, не волнуйся. Не знаю. Если просишь, разбудим. Да жива она, жива твоя Лина. Раз заплатил, чтобы живой была, то живой и будет. Готовь бабки, те, что обещал. Никто нас здесь не тормозил. Это в Москве хай. В Москву не пускают. А из Москвы езжай — не хочу.

— Это он? — спросил у говорившего по телефону тот, что сидел впереди, делая знак, что ему нужно переговорить со звонившим.

— Да, — кивнул, не отрывая от уха трубки говоривший и добавил в трубку: — Тут с тобой Туз говорить хочет.

— Але! — отозвался Туз. — Там, на даче, у тебя точно никто не тусуется? А то нам западло пушки доставать и светиться. Мы твою кралю запрем, одного часового с ней оставим, а ты дальше сам с ней разбирайся. У нас своих дел по горло. Нет, бумаги сам подписывай. Прикатывай и разбирайся. Дорогой, за бумаги ты нам не платил. Я сказал, с бумагами сам разбирайся. Ни в какие столы и ящики мы лазить не будем. Как знаешь, дорогой. Но с нами расплатись.

Он отключил мобильный и грубо выругался.

Машина резко повернула, и Мила, качнувшись, чисто механически ухватилась за спинку переднего кресла.

— О, а красавица-то наша проснулась! — проговорил сидящий с ней рядом парень по-русски и, заглядывая ей в лицо, усмехнувшись, проговорил: — Ну, и как себя чувствует наша прелесть?

Мила, пока что слабо понимая, что с ней происходит, куда и зачем ее везут эти незнакомые мужчины неславянской внешности, интуитивно чувствовала, что биться, кричать, требовать, чтобы ее отпустили, бесполезно. Единственное, чего бы она добилась, это еще одной дозы усыпляющего, от которого до сих пор кружилась и болела голова. Да и чего кричать на пустой проселочной дороге? И Мила решила приберечь свой звонкий голос и острый маникюр для более подходящего момента. Теперь разумнее было притаиться и получить как можно больше информации. Ведь не зря говорят: кто владеет информацией, тот владеет миром. К тому же Мила знала, что у нее есть более действенное оружие — томный взгляд, полуулыбка и мягкое «Где я?».

С этого она и начала. И обезоружила сразу всех, похоже даже водителя, потому что машину резко качнуло в другую сторону.

— В машине. — проговорил, не спуская с нее глаз, парень, что сидел рядом.

— А куда мы едем? — едва преодолевая страх, но продолжая ворковать, расспрашивала Мила, при этом не забывая поглядывать в окно.

— Сейчас все узнаешь. — сказал с сильным кавказским акцентом тот, что сидел впереди и кого называли Тузом.

Машина сделала еще один поворот, и Мила с удивлением узнала один из загородных домов Лининого мужа, дом, о котором, как в свое время утверждал Фатеев, Лина не знала. Да. Так получилось, что Мила провела здесь однажды ночь с Лининым мужем. И ее подруга Лина об этом до сих пор не знала.

Машина затормозила у высокого кирпичного забора, за которым белел современный двухэтажный коттедж. Один из парней, тот, что сидел ближе к дверям, разобрался с воротами и сигнализацией, и они въехали в пустой двор. Ворота за ними захлопнулись.

— Ну что ж, Лина, выходи, — проговорил Туз, распахивая дверцу и подавая руку, а потом добавил: — Здесь, в тишине, тебе есть о чем подумать и одуматься.

— Лина? — переспросила Мила, пристально глядя на Туза.

Она только теперь поняла, что сопровождающие ее мужчины думают, что похитили Лину. Но вместо того, чтобы разочаровать их, она решила продолжить игру и, закатив глаза, вылезая из машины, проворковала:

— А откуда вы знаете мое имя?

— Знаем. — сказал Туз. — Мы о тебе, детка, все знаем.

— И что же вы обо мне знаете? — спросила Мила, продолжая играть.

— Знаем, что сегодня у тебя ресторан открывается, но, увы, тебя на открытии не будет. — сказал Туз, предлагая Миле взять его под руку.

— Ну и что. — вдруг неожиданно для самой себя сказала Мила и вздохнула. — Жалко, конечно, но и без меня мой ресторан откроется. Там все на мази. У меня же администратор есть и подруга Милка.

— Мы тебя сюда привезли для того, чтобы ты крепко подумала о том, чей это на самом деле ресторан.

— А чей он на самом деле?

— Скоро узнаешь, — сказал Туз.

Идя через двор, Мила успела заметить, что два соседних дома еще не достроены и вообще окружающий пейзаж ничего, кроме чувства одиночества, не навевает. Страшно представить, как тоскливо, даже жутко будет здесь, когда стемнеет. Поэтому действовать нужно как можно быстрее.

— Так ко мне сюда кто-то должен приехать? — спросила Мила, когда Туз открыл входные двери и они оказались в просторном холле.

— А ты хоть знаешь, чей это дом? — спросил Туз, зажигая шикарную хрустальную люстру.

— Ты что, Туз, он же просил молчать. — попытался остановить его водитель.

— Я сам знаю, когда мне молчать, а когда говорить, — резко оборвал его Туз. — Ты давай кофе лучше вари, а то нам еще назад ехать.

— Так чей это дом? — продолжала исполнять роль Лины Мила.

— Мужа твоего, Фатеева, это дом! — сказал Туз с ухмылкой. — То есть был его дом. Если он у тебя сейчас ресторан не заберет, то этот дом и еще один, квартира в Москве — все-все будет нашим.

— А если заберет ресторан? — уточнила Мила. — Тогда этот дом останется?

— Это еще думать надо, высчитывать, — проговорил Туз, усаживаясь на белый кожаный диван.

Водитель тем временем пошел варить кофе.

Мила села в кресло и, переводя глуповатый взгляд с одного на другого, проворковала:

— А мне этот дом больше, чем ресторан, нравится. Я меняться готова. Только тогда мне надо перезвонить Милке, чтобы отменили открытие ресторана, а то придут там чиновники всякие, как им объяснишь, почему хозяева так быстро меняются.

— Не волнуйся, без тебя объяснят.

— Так вы думаете, что Фатеев так просто вам ресторан отдаст? — переспросила Мила, растягивая время.

— И ресторан, и этот дом. Он все равно собирается за границей жить. На фиг ему там дом. А без ресторана мы ни тебя, ни его отсюда не выпустим, — сказал Туз.

— То есть как это без ресторана? — уточнила Мила.