Три грани мизерикорда - Анна Волошина

– Ну, допустим, есть… и ты предлагаешь мне таскать их твоими руками?

– А для тебя в этом будет что-то новое? – язвительно фыркнула Агата.

Платина видел, что подруга на пределе, ещё немного – и полетят клочки по закоулочкам. Успеть бы перехватить… а девушка продолжала говорить, уставившись на столешницу и странным образом напоминая сейчас змею, нависшую над чашей.

– Знаешь, ты уж определись. Хочешь помочь, можешь помочь – давай обсудим. Заплатить я в состоянии, не сомневайся. Не хочешь или не можешь – было приятно встретиться… и до свидания. Мне надо подумать, и вообще я спать хочу. Кстати, о приятных встречах: люди, сидящие там, внизу – твои?

Хорошенький вопрос! Тони переглянулся с Францем. Тонкие губы Спутника на секунду изогнулись в улыбке, которая сделала бы честь самому Игнатию Лойоле, и помощник снова посерьёзнел.

– Госпожу Ставрину достойно подготовили, экселенц. Кто бы ни организовал этот фарс, Спутницу – золотой сертификат, коллега, не так ли? – в расчёт не приняли. А зря.

– Что зря, то зря… нет, девочка, внизу не мои люди, но это не должно тебя волновать. Меня тут вообще нет. И не было.

Кертис уже принял решение и неожиданно почувствовал себя молодым и готовым послать всё к чёрту. Восхитительное ощущение! А что задачка не по профилю и шкуру можно подпалить… зато не скучно.

– Ну-с, давай исходить из того, что помочь я могу и хочу. Итак?

Агата задумалась, потянулась к бокалу и обнаружила, что тот пуст. Впрочем, пустым он оставался недолго: Франц тут же налил девушке вина. Оглянулся на шефа, но тот отрицательно покачал головой. Варфоломей в ответ на вопросительный взгляд выставил перед собой ладони. Царапина уже не кровоточила, только слегка саднила.

В номере опять воцарилась тишина, прерываемая только странным скребущим звуком: Агата, потягивая вино, водила ногтем по столешнице, раз за разом рисуя заключенную в круг пентаграмму. Наконец она встряхнулась и скривила губы в мрачной усмешке.

– Кондовый, ты со мной?

– Спрашиваешь! – возмущению Варфоломея не было границ.

– Тогда так. Мне и Платине нужна некоторая свобода действий. А парочка мы довольно приметная. Да еще и выпущенная под залог. В общем, хорошо бы нам сдохнуть, Тони. Максимально громко и максимально правдоподобно, чтобы поверили не только копы, но и наши… хм… друзья. Соответственно, смена внешности и надёжные документы.

– И место, где отсидеться, верно?

– И это тоже.

– Франц?

Спутник на секунду задумался – или сделал вид – и почтительно предположил:

– Эдвард Молбери?

– Идеально, Франц, – Кертис был намерен вступить в игру и теперь просто бурлил энергией. – Ты доверяешь своему адвокату, детка?

– Не больше, чем тебе, – где-то глубоко, под серьёзной обстоятельностью, в голосе Агаты сквозила насмешка. – Но и не меньше. Он покамест не дал мне повода. И что?

Тони ухмыльнулся и изменил позу. Теперь в его манере сидеть в кресле отчетливо проявились покровительственные нотки.

– Сам Трейси человек до отвращения законопослушный. Аж скулы сводит. Но вот его дядюшка… Короче, завтра твой, с позволения сказать, поверенный свяжется с тобой и предложит познакомиться с братом его покойной матери. Принимай предложение, Неда я предупрежу. Он, конечно, вполне безобидный старый хрыч, но… ты понимаешь меня?

– Понимаю, – кивнула Агата.

– Отлично. Франц, обеспечение на тебе. И вот что ещё…

Кертис внимательно посмотрел на Варфоломея, и под этим взглядом Платине захотелось выпрямиться, а лучше – вскочить и щёлкнуть каблуками.

– У меня только один глаз, парень. Но следить за тобой – хватит. Береги девчонку. И сам не подставляйся. Уразумел?

– Уразумел, – спокойно кивнул Кондовый. – Да ты не беспокойся, дядя, если с ней что и случится, так только после того, как сдохну я. А убедить меня сдохнуть не так-то просто. До сих пор, по крайней мере, никому не удавалось. И – с Божьей помощью – не удастся.

– Ну, Бог-то тебе поможет, надеюсь… – проворчал Кертис. И веско заключил: – А мы проконтролируем.

Платина остался ночевать в номере Агаты. После ухода гостей девушка позволила себе расслабиться и её сразу же и заметно затрясло. Абсент, добытый с таким трудом, она с видимым отвращением отставила в сторону, горячий душ ничем не помог… в общем, Варфоломей отказался оставлять ее одну.

Помочь, правда, он почти ничем не мог, разве что просто лечь рядом, прижать к себе и укачивать, как ребенка. Попытаться хотя бы кольцом своих рук защитить её от прошедшего дня и наступившей ночи. Ночи, от которой член его экипажа, человек, за которого он отвечал, не ждал ничего, кроме отчаяния, прорвавшегося, наконец, через деловитую браваду.

Кондовый давно уже не был наивным юнцом и прекрасно понимал, каким способом мог бы успокоить Агату. Понимал, да. Однако переступить через восприятие её как сестры и подруги не получалось. Да и не стоило, строго-то говоря. Есть такие отношения между мужчиной и женщиной, которые складываются крайне редко. И то – если очень-очень повезёт. И портить их сексом глупо и не слишком рационально. Хотя иногда и необходимо. Но тут, хотелось бы верить, не тот случай.

Поэтому они просто лежали, обнявшись, в темноте и уговаривали друг друга, что поспать нужно, что утро вечера мудренее, а решать проблемы следует на свежую голову. Уговорить получилось только под утро. И, как назло, совсем ненадолго. Потому что около девяти запищал коммуникатор Агаты.

Лейтенант Даркхолл пришёл на службу очень рано, но всё-таки не первым. Первым был Тревор Хартман, совмещающий прихлебывание дрянного кофе из пластикового стаканчика с просмотром результатов вскрытия тела Дмитрия Десницы. Разумеется, Даркхоллу пришлось немало потрудиться, чтобы уговорить эксперта работать сверхурочно, но дело того стоило.

– Привет, – кивнул лейтенант подчиненному. – Ну что там? Тармин?

– Тармин. И вот ещё, полюбуйся: гель, использованный для раны на бицепсе, закатский. Только другой. Я тут ночью кое с кем поболтал. Говорят, тот, которым залили рану потерпевшего, стандартный. А в саквояже нашей мадам лежит улучшенный вариант, причем – армейский, просто так не купишь, разве что по знакомству презентуют. То есть, будь мисс Ставрина «условно стандартным» врачом, могло и прокатить. Энди, мне кажется, или нас старательно подталкивают к этой докторше?

В отсутствие остальных сотрудников они могли себе позволить разговаривать по-приятельски.

– Может, кажется, – скривился Эндрю. – А может, и нет. Вот что мне точно не кажется, так это то, что у этой закатской красотки завелись здесь влиятельные покровители. Или у пилота, но как-то не похоже. Не того полёта птичка. Думаю, дело в ней.