Его (не)приличная ведьма - Юлия Созонова

— Врешь, — я нахально улыбнулась, с нажимом пройдясь ногтями по его спине. Ловя ртом судорожный вздох, проведя языком по чужой губе, дразня и провоцируя.

И расхохоталась, уткнувшись лбом в плечо своего волка, когда за спиной так знакомо и так манерно протянули:

— Блять, кролики, снимите уже мотель, а? И не дразните ведьму на сухпайке. Я заипалась сублимировать и…

— Клуб «ВанЛайт», — недовольно рыкнул Монтгомери, скаля клыки и явно борясь с желанием свернуть чью-то хрупкую, нежную шейку. Когда нас обломали в первый раз, это было забавно, когда нас прервали во второй, это было неприятно…

В третий раз Кайл явно внес Рейкен в список своих врагов, закрепив за ней почетное первое место, и всерьез задумался о том, как ее уничтожить. Волчье либидо не любит ограничений. Особенно таких наглых и самонадеянных, да.

Оставив еще один поцелуй на ключице, я с сожалением отстранилась и обернулась к своей сестре по ковену. Довольно улыбнувшись, когда чужие руки стиснули меня в объятиях, прижимая к напряженному, откровенно недовольному мужчине.

— И че я там забыла, блохастый? — Вар надула пузырь из жвачки и громко лопнула его, подкидывая на ладони ключи от собственной тачки. Всем своим видом, начиная от кривой ухмылки, заканчивая насмешливым взглядом, так и говорившим «Ну же, попробуй, удиви меня!».

— Я слышал у Бренонна там встреча. И очень симпатичная барменша, что не прочь скрасить пару одиноких ночей с ним, — голос волка понизился до мягкого, вкрадчивого ворчания. От которого у меня пересохло во рту и белье промокло насквозь, выдавая с головой то, как на меня влияет один чертов оборотень.

— Вот как… — Вар снова надула пузырь из жвачки. И лопнув его, стиснула челюсть, явно о чем-то размышляя. После чего кивнула собственным мыслям и махнула рукой, щелкая брелоком сигнализации. — Благословляю вас дети мои, ебитесь как хотите. А я… А я пожалуй, посвящу этот вечер и эту ночь самому лучшем мужчине в мире…

— Бренонну? — невинно поинтересовалась, откинув голову на плечо Кайла и подставляя шею под нежные, легкие поцелуи.

— Кобели не мой профиль, — Рейкен коротко рассмеялась, усаживаясь за руль своей машины и, заведя двигатель, уточнила, открыв окно и смерив нас шальным взглядом из-под зеркальных темных очков. — Сегодня меня ждет Фэймус Граус и его знаменитая куропатка. И никаких волков в радиусе десяти метров точно. Чао, кролики!

Визг шин от рванувшей с места шевроле почти перекрыл ударивший из колонок тяжелый рок. На какую-то долю секунды я всерьез задумалась над тем, чтобы проследить за Джазз. Тяга к разрушению, помноженная на алкоголь и херовый характер, этот коктейль не каждый бар мог вынести, что уж говорить про названный ночной клуб? Но горячие ладони, скользившие по животу под кофтой, дыхание опалявшее кожу на шее и откровенные пошлости, что Кайл шептал мне на ухо, склонили чашу весов в нужную сторону.

В конце концов, Война большая девочка, сама разберется, кого убивать, а с кем трахаться. Или совместит, если не сможет определиться.

— М-м-м, — довольно протянув, я повернула голову, ловя губами чужие губы. — На чем мы там остановились?

Это была провокация. Открытая, наглая, яркая. Как и то, что чуть прогнувшись в пояснице, я потерлась о выступающий сквозь ткань джинсов член, глотая глухой рык сквозь голодный, совершенно неприличный, мокрый поцелуй.

Позорно взвизгнув, когда резко отстранившись, брюнет подхватил меня под задницу, закидывая на плечо и уверенно шагая в сторону перекрестка:

— Эй! Куда ты меня тащишь, сукин ты сын?! Моя квартира в другой стороне!

— У тебя не квартира, сладкая, у тебя проходной двор, — нагло усмехнулся этот придурок и шлепнул меня по заду, пресекая попытки бегства на корню. — Мы едем в мое логово.

Конечно, я могла применить магию. Я могла ударить его мелким проклятьем и скрыться в городе, показав напоследок средний палец. Я могла бы…

Я насмешливо фыркнула, безнаказанно облапив потрясающую (на мой скромный вкус) задницу своего бойфренда. Я могла бы много чего сделать, можно сказать — дохера. Но это гребанное, сакральное «мы», прозвучавшее так мягко и так ласково, обрубило на корню все мои возражения. И позволив себе парочку мелких проклятий в сторону слишком уж пристально разглядывающих Монтгомери девиц, я покорно повисла на его плече, заявив:

— Со своей стаей сам будешь объясняться, волчара. Я в адвокаты дьявола не нанималась.

— С нашей стаей, конфетка, — довольно рыкнул оборотень, беспардонно запихав меня на заднее сиденье такси и устроившись рядом. Успев заглушить все мои возражения жарким, жадным поцелуем, как только водитель двинулся по названному адресу. И я была очень эгоистичной, малодушной и совершенно не принципиальной ведьмой, чтобы отказываться от этой чувственной, грубой и такой потрясающей ласки.

Очень неприличной ведьмой, да.

Оборотни ненавидели ведьм. Просто как сам факт их существования в этом мире. Ненавидели, презирали и всячески старались избегать. И уж тем более, никому из его стаи даже в голову не могло прийти, что вожак, собравший их в кабинете, сделает ЭТО. Назовет надменную, ершистую и проклятую ведьму собственной парой.

Кайл хищно улыбнулся, развалившись в кресле, широко расставив ноги. Опершись локтем на подлокотник, он подпирал щеку кулаком, вертя в пальцах бокал с виски. Медленно цедя терпкий, пряный напиток, отдающий тонкой, горькой ноткой полыни и аконита. И щуря сверкающие золотом глаза, он откровенно наслаждался воцарившейся в кабинете тяжелой, давящей атмосферой ненависти и взаимной нелюбви.

«Морган «Мор» Доу, ведьма и… Моя пара».

Волк растянул губы, демонстрируя острые клыки, и втянул носом удушливый запах злобы и возбуждения, с едва уловимой ноткой азарта. Всего лишь два слова, а какой эффект. Недоумение сменилось недоверием, а затем взорвалось фейерверком злобы и ненависти. Бившим в голову похлеще алкоголя, туманя разум и обостряя инстинкты, оставляя томительное, пьяное предвкушение будоражившее кровь.

И не только ему.

По шее прошлись тонкие, прохладные пальцы, забираясь под ворот футболки, легко оглаживая напряженные мышцы плеч. Острые ноготки чертили замысловатые узоры, посылая по телу искры острого возбуждения, отдающего уже привычной, мгновенной тяжестью в паху. Горячее дыхание опалило висок, а чужой, проворный язык скользнул по коже, оставляя влажное, мягкое прикосновение. Обманчиво неторопливое, отвлекшее всего на долю секунды, не больше.

Но этого хватило, чтобы вредная девчонка выхватила из его пальцев бокал с виски и поднесла его к носу, вдыхая тонкий, изысканный аромат дорогого алкоголя. Присев на подлокотник, Мор небрежно, нагло закинула ногу на ногу и сделала небольшой глоток, позволив одной единственной золотистой капле скользнуть по припухшим от поцелуев губам на подбородок, а оттуда вниз, на шею и тонкие, трогательно выступающие ключицы.