Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне - Константин Закутаев

Бескудников жестом показал, чтобы его опустили на пол.

— Сейчас мусора подъедут им всё расскажешь… От них сейчас жизнь твоя зависит, — голос звенел металлом и если они скажут, что ты пиздишь… Разговоров больше никаких не будет… К корешу поедешь…

* * *

Таричев и Липатов, натянув Турпалу остатки мешка на глаза, оттащили его вглубь ангара. Подстанывая от каждого вздоха-всхлипа тот успокаивался.

— Ну что? — шёпотом спросил Рябинин вышедшего на воздух Беса.

Тот молча показал большой палец и пошёл подальше от ангара. Сергей последовал за ним.

«Расстрелянный» Капустин, сидя на корточках и поливал водой на испачканные ладони, пытаясь оттереть промазученную землю. «Палачи», Кочур и Гапасько, забрались в УАЗ к Саламбеку, сменив Катаева и Долгова, ушедших к зданию.

— Клиент готов, — сообщил Сергей подошедшим, — минут пятнадцать ждём и мой выход…

— Со вторым-то, что будем делать? — спросил Костя.

— А он выстрелы слышал? — судя по загоревшимся глазам, у Беса родилась импровизация.

— В дежурке услышали. Вон, эфир оборвали, а он в пяти метрах в машине сидел — ответил ему Катаев.

— Сань, давай тебя в трупа нарядим? — азартно сверкнув зубами, обратился Бес к Долгову.

— Какого трупа? — не врубился тот.

— Под Турпала… Ты по фигуре подходишь, пакет на башку намотаем и у входа положим… Саламбек увидит, про стрельбу вспомнит и в штаны навалит…

— А под спину кетчупа нальём, для красоты… — Костя ухватил идею. Остальным она тоже понравилась. Рябинин, куснув кончики усов, развил тему:

— Значит так… Я сейчас общаюсь с Турпалом, если он в раскладах, я ему говорю, мол, надо форму одеть военную, чтоб без «палева» обратно вернуться. Ты, Саня, надеваешь его шмотки и валишься где-нибудь в углу…

— Я пока пойду, подготовлюсь ко второму отделению — вставил Бес, подразумевая под этим распитие очередной пивной порции.

— Мы тогда с Саней в кубарь сгоняем за кетчупом и курткой какой-нибудь… Ты ещё к нему долго «ехать» будешь? — кивнул на ангар с кающимся Костя.

— Ещё одну сигарету — Сергей вытряхнул из пачки «эл эмину».

Пока Катаев с Долговым бегали в кубрик, покуривший Рябинин буквально за три минуты проник в потёмки чеченской души Турпала Бадалаева. Разговор получился откровенным. Освобождённый от пакета и напившийся воды, Турпал рассказал следующее.

Он и Саламбек действительно учились в Баку, в каком-то исламском институте почти два года. Вроде хотели оставаться, но родня призвала вернуться. У него семья не очень богатая, но отец Саламбека, троюродный брат матери Турпала, оплативший учёбу, постановил им поднимать порушенное хозяйство на родине. Почти перед окончанием учёбы на них вышли «ваххабисты» и, запугав, а может, банально разведя, велели купить у них оружие и быть готовыми, по приказу шариата, выйти из подполья (возможно здесь Турпал наврал). В Баку они отдали деньги, а, приехав домой, в указанных местах обнаружили мешки с «калашами», разгрузками, гранатами и рациями (про АПС забыл, наверное). Оружие они с Саламбеком перепрятали и стали ждать приказа, но до сих пор с ними никто на связь не выходил.

Естественно, его сырая «покаянка» была сырая и трещала по швам, но он выдавал оружие и называл тех, кто вербовал его в Азербайджане. Фамилии были интересные. Перепроверить его слова предстояло в общении с Саламбеком. Однако, Сергей уже понял, исходя из своего оперского опыта, что крови на них пока нет. Тем проще будет отрабатывать, не вступая в сделку с совестью, второй, «немокрый» вариант.

В дверном проёме Рябинин разглядел силуэт кого-то из «десантников» и помахал ему рукой. Кочур (это был он) в маске, с закинутым за спину автоматом, похлапывая кулаком о ладонь, подошёл к беседующим. Турпал, на глазах, уменьшился в размерах и, сидя на полу, прижал голову к коленям.

— Парни, у вас «комка» лишнего не будет? — поднялся с корточек Рябинин, — а то в таком виде не хочу его обратно везти…

— Нам его не оставите? — Кочур всё ещё «работал» кровожадного палача, — первого-то закопали уже…

С пола раздался всхлип и явственная дробь застучавших зубов.

— Да он особо не при делах… Нет, если обманет тогда забирайте…

— Я нэ… я… эк… — Турпал вроде что-то хотел сказать, но, икнув, осёкся.

— Так что с формой-то? — напомнил Серёга.

— Сейчас посмотрим… — «десантник» тяжело ступая, удалился. За порогом его уже ждали. Пакет со старой камуфляжной курткой, оставшейся ещё от предшественников, и парой растоптанных «гадов», всунул ему в руки Саня Долгов.

— Короче, сейчас переодеваете его и в машину, — стоящий тут же Катаев ткнул в один из УАЗов, — Вань, — повернулся он к Гапасько, — покатай его минут десять и в камеру… Рябина с вами поедет, он его и сдаст…

— У меня второй выход? — швырнув опорожненную пивную тару, спросил Бес.

— Да. Как этого увезут и Саня заляжет, вы Саламбека из машины вытаскивайте. Фонарик возьмите, а то уже ни хера не видно.

— Бес, мне где лучше лечь-то? — спросил Долгов.

Тот на секунду задумался.

— Думаю, слева при входе, около стены. Мы перед входом внутри гильз набросаем, когда «духа» потащим, он и тебя увидит и гильзы почувствует. Стереоэффект, блин…

— Всё, Ваня, идите, время, — Катаев перебил Беса, — цейтнот.

Гапасько и Кочур скрылись в проёме входа. Долгов и Катаев отошли за угол здания, чтобы исключить возможность быть замеченными, когда будут выводить, пусть и с мешком на голове, Турпала. Бескудников ушёл в машину, где Таричев, Липатов и Поливанов, фиксировали Саламбека.

Минут через десять, придерживаемого за локотки, Турпала вывели из помещения. В камуфляжной форме, с пакетом на голове он осторожно перебирал ногами, обутыми в безразмерные «гады». Его одежда, с белыми кроссовками была оставлена в пакете при входе. Ваня Гапасько обогнав процессию, прыгнул за руль и распахнул дверцы.

Дождавшись когда машина уедет, Катаев и Долгов зашли в ангар. Там, бормоча на манер Ивана Грозного из известной комедии, «У-у бесовские одёжи…», Саша сноровисто напялил на себя куртку, штаны и белые кроссовки из мешка, оставленного уехавшими операми. Одевал прямо поверх формы, закинув свои берцы от входа подальше. Костя в это время, походив по зданию, прикинул место от входа для гильз и «трупа». Слева, на высоте метров трёх, зиял широкий пролом, через который проникал слабый сумеречный свет заканчивающего вечера. В этом подсветлённом месте Катаев и разлил, принесённый с собой, жидкий кетчуп из гуманитарии.

Закончив, он позвал Долгова полюбоваться творением.

— Как лучше лечь-то? На спину или на живот?

Саня сел на корточки около красной лужицы, зачем-то потрогав её мизинцем.

— Давай на живот, на голове всё равно пакет будет… Пыли не наглотаешься. А на спине я тебе дырок наделаю…