Пророк смерти - Крис Карлден

– На алтаре в церкви, откуда Вайднер ускользнул вчера ночью, лежала Библия. На раскрытой странице был выделен текст из Евангелия от Матфея: «Что Бог сочетал, того человек да не разлучает». Священник церкви не оставлял там Библию. Видимо, Вайднер принес ее и положил туда. Вероятно, он считает, что призван Богом судить тех, кто нарушил священную сакральность брака.

– Религиозный фанатик? – уточнил Мюллер.

Хартман помотал головой, откинулся на стуле и провел рукой по лицу. По его шумному дыханию Сара поняла, что он скоро взорвется. Она бросила на него серьезный и решительный взгляд. Даже если он не хочет этого слышать, придется потерпеть. Затем продолжала:

– В раннехристианской консервативной традиции женщины исполняли роль рабыни мужчины. Они должны были беззаветно ему служить. Если брак распадается, строгий католик непременно будет винить в этом женщину. Как бы мужчина с ней ни обращался. А поэтому и судить всегда нужно женщину. Лишь после смерти жены мужчина становится свободным для нового брака. Не зря говорится: «Пока смерть не разлучит вас». Любое другое расставание, кроме смерти, – грех, который можно искупить только смертью жены. И одновременно свершить божественное правосудие. Эта теория объяснила бы и послание, которое убийца хочет донести до людей.

– И какое же послание? – уточнил Мюллер.

– Устрашение. Женщин, которые посмеют отречься от своих мужей, постигнет наказание в виде смерти. Если Вайднер убийца, то как раз из-за собственного развода он считает, что призван бороться за сохранение сакральности брака, и одновременно выступает как судья и исполнитель Божьей воли на земле и хочет, чтобы весь мир узнал об этом.

– Тогда медийный интерес, который мы спровоцируем, раструбив о случившемся, будет ему очень даже на руку, – размышлял Мюллер.

– Возможно, он этого и добивается. При таком раскладе вполне объяснимы и слишком уж очевидные улики. От человека, настолько детально планирующего убийства, обычно ждешь, что он примет меры, которые не позволят так просто связать его с преступлениями. Но ему, кажется, все равно. Главное – довести дело до конца и совершить очередное убийство, которое, по его мнению, является всего лишь справедливым наказанием. Вайднер знал, что мы следим за ним. И все равно решил скрыться. Но улики против себя он оставил в своей квартире.

– Сумасшедший, – пробормотал Мюллер после короткого молчания.

Пока Сара говорила, Хартман бросал на нее укоризненные взгляды. Но Сара не обращала на него внимания. Она знала, как рассуждает Лу. Психологические профили не его. Он считал, что любой убийца устроен просто. Ревность, месть, алчность, ненависть, сокрытие других преступлений – вот обычные и понятные мотивы. Религиозные фанатики не укладывались в эту схему.

– Одна из заповедей гласит: не убий, – сказал Хартман. – Как это сочетается с убийством по религиозным мотивам?

Сара знала, что Лу потешается над ее психологическим анализом. А теперь он еще и попытался расшатать фундамент ее теории. Она коротко взглянула на него и подняла бровь, прежде чем ответить:

– Именем Бога совершалось уже много убийств. Например, инквизиция. А участники Крестовых походов находили себе оправдание в цитате из Библии: «Итак идите, научите все народы». Это толковали так, что по воле Бога все иноверцы должны быть либо обращены в христианскую веру, либо казнены. Убийства во имя Бога не могут быть грехом. И сегодня фанатики еще находят сомнительные доводы, чтобы оправдать свои деяния перед Богом. – Она сделала короткую паузу. – Однако я не могу представить себе, что Вайднер настолько религиозен. Поэтому еще много вопросов остаются открытыми.

– И какие же? – спросил Мюллер.

– Ах, Сара, заканчивай со своей психологической болтовней, – махнул рукой Хартман.

На Сару это не произвело ни малейшего впечатления.

– Мы не знаем, почему он надевает маску палача и заставляет детей смотреть на убийство матерей. Почему он топит женщин и выбирает именно такое время: 2 часа 41 минута? Для этого должна быть особая причина. Исполнение тщательно спланировано, и за этим кроется какой-то глубокий смысл. Спонтанный убийца, у которого сдали нервы, не вписывается в эту картину. В конце концов, не ясно, что послужило толчком для того, что он именно сейчас начал эту серию убийств. В его жизни должно было произойти что-то существенное, подтолкнувшее его на такие действия.

– Да Вайднер спятил, и его жена подала на развод. Этого вполне достаточно, – рявкнул на нее Хартман. – Я не понимаю, почему мы должны терять время на дальнейшие расследования в других направлениях. Это мог быть только Вайднер. Вспомните о волосах в его джинсах.

Сара знала, Лу не понравилось, что она вызвала у прокурора сомнения в виновности Бена Вайднера, и все-таки возразила:

– Я вижу это по-другому. – Она не позволит Лу заткнуть ей рот. – Чем больше об этом думаю, тем больше вижу несовпадений, которые не согласуются с версией, где Вайднер убийца.

Мюллер удивился такому крутому повороту и поднял брови, показывая, что он внимательно слушает.

– Базилика Святого Иоанна названа в честь Иоанна Крестителя. Он крестил водой, как знаком жизни. Наш преступник, наоборот, использует воду как знак смерти, возможно, так же как знак очищения. Но в первую очередь речь идет о наказании женщин за их грех. Только почему он их обязательно топит? Существуют и другие способы убийства, которые гораздо проще в исполнении. Вероятно, у него есть особое основание для этого метода убийства, какого я не вижу у Вайднера.

Мюллер прочистил горло и взглянул на часы. Видимо, он все же принял решение.

– Хорошо, – сказал он, обращаясь к обоим комиссарам, – время действительно поджимает. Проинформируйте СМИ!

– По полной программе? – спросил Хартман.

– Да, по полной программе. При нынешнем положении дел мы можем проиграть, только если не примем всех мер, чтобы арестовать Вайднера до 2:41. Особо подчеркните, что осталось всего несколько часов, чтобы схватить подозреваемого Бена Вайднера и предотвратить следующее убийство. Предостерегите всех женщин, особенно темноволосых, у кого есть ребенок и кто развелся с мужем. Я позабочусь о приказе об аресте Вайднера. Кроме того, распоряжусь, чтобы за женой Вайднера, Николь, было установлено наблюдение. Мы не можем исключить, что она станет его следующей жертвой. В конце концов, подав на развод, она, возможно, и спровоцировала этот его психоз. – Прокурор сделал многозначительную паузу, которой воспользовался, чтобы перевести дух. – А кроме того, я распоряжусь, чтобы расследование продолжалось дополнительно во всех возможных направлениях.

Когда Хартман и Сара вслед за прокурором Мюллером вышли из комнаты, к ним подошел Андрэ Слибов и отвел в сторону.

– Там вас ждет девушка. – Он указал большим пальцем за спину в сторону маленькой приемной, дверь которой всегда стояла нараспашку. – Ее зовут Дженнифер Браун, ей восемнадцать, и она живет в Вестэнде, в местечке Айхкамп. Думаю, вам стоит с ней поговорить.