История руссов. Варяги и русская государственность - Сергей Лесной

Когда же прерванная переживаемою ныне небывалою катастрофою нить исторического развития русской государственной жизни будет снова связана, то в России, несомненно, восстановятся здоровые и спокойные славянские течения, как следствие присущего русскому народу сознания своей миссии в семье славянских народов».

Эта цитата из Янушевского взята нами потому, что: 1) содержит в себе немало ценных мыслей, 2) является довольно типичной для миросозерцания русского эмигранта, 3) принадлежит человеку, с которым, в сущности, можно было бы сговориться, 4) наконец, дает прекрасный материал для разъяснения типических ошибок, общих многим русским эмигрантам.

В чем Янушевский прав? Он верно понимает значение истории для народа. Народ, знающий свою историю, — действительно народ; народ, не интересующийся своей историей, — только аморфная масса людей, живущих по-животному, только своим настоящим, это только сырой материал для создания народа.

Однако надо помнить, что в ходе истории народы неоднократно попадают в такие тяжелые условия существования, что вынуждены бывают вовсе или временно отказаться от своих национальных идеалов.

Прекрасными примерами служат массовые эмиграции, когда громадное количество людей из-за различных причин (религиозные, политические преследования, безземелье и т. д.) отказываются вообще от своей национальности и уезжают туда, где они могут жить, удовлетворяя наиболее необходимым потребностям своей жизни.

Когда временами борьба за существование становится исключительно жестокой, от национальных идеалов часто отказываются, заботясь только о сохранении жизни. Это, однако, не значит, что национальных идеалов вообще никогда не было, но указывает на людей, которые временно от них отказались.

Приводя цитату из Шмурло, что русский народ не дорос до национального сознания, Янушевский делает огромную и совершенно очевидную ошибку: если бы национального сознания не было, то не могло создаться государство от Ленинграда до Владивостока, от Новой Земли до Афганистана. До революции 1918 года русский народ, совершенно ясно, прошел многовековую историю с полным ее сознанием.

Ошибка Шмурло, Янушевского, а вместе с ними и огромной части эмиграции, в том, что они сразу решили, что всё пропало, что корабль России тонет, что никакой надежды нет, что всё произошло от того, что у русских нет национального самосознания.

Прошло 27 лет, и перед нами та же империя, распростершая свои пределы далеко на запад и включившая в себя не только все славянские народы, но и совершенно чуждые, вроде Венгрии, Албании или Румынии.

Значит, всей этой панике, воплям, истерике, всем бесконечным писаниям о гибели России была грош цена.

Русские историки, русские политические деятели, вообще русские с национальным сознанием не сумели отличить временное, преходящее, второстепенное, от постоянного и главного. Этим они показали, что хотя историю они и знали, но понять урока истории не смогли. Они забыли бессмертное замечание известного юмориста И. Ф. Горбунова, вложившего его в уста одного из своих любимых персонажей, генерала Дитятина: «Всякое движение России вперед начинается с левой ноги, но с равнением направо».

Допустили они и другую, гораздо более серьезную ошибку: недостаточно только понимать уроки истории, но и необходимо заглядывать в будущее, улавливать в настоящем зародыши того, что в будущем расцветет пышным цветом, понимать не только прогресс своего государства, но и путь ведущих государств современности.

И Янушевский, и другие, даже профессиональные историки не усмотрели того, что человечество переходит на иной этап в организации жизни государств. Принцип грубой, скотской силы уступает принципу справедливости и целесообразности.

До сих пор психология наших историков основывалась на принципе: «хватай, что плохо лежит», «грабь награбленное» и т. д. Всякое приращение России за счет других народов, совершенно отличных от нее по языку, обычаям, религии, характеру, истории и т. д., считалось за благо. Если сосед ослабевал под ударами врагов, то его старались разорвать в клочки, как в волчьей стае, где раненого волка разрывают свои же собственные собратья. Этот скотский принцип возвеличения России проповедует и Янушевский. Для него, например, Грузия, Армения и т. д. только и существуют для того, чтобы быть проглоченными Россией. «Караси любят быть жаренными в сметане».

Принцип готтентотской морали: «Зло — если украдут у меня жену, добро — если я украду чужую жену» возводится в непререкаемый, божественный закон. Угнетение других народов считается высшей добродетелью только потому, что это ведет к возвеличению России (весьма сомнительному). Без Дарданелл жизнь таким патриотам кажется бесцельной и немыслимой (хотя общее развитие человечества явно указывает на то, что всякие проливы, перешейки и проч. теряют постепенно всё свое значение).

Когда процесс уничтожения (ассимиляции) происходит по отношению к народам, стоящим на низкой ступени развития, т. е. к народам без письменности, без истории, без государственности в прошлом, например, с мелкими народностями севера Сибири, с этим еще можно скрепя сердце согласиться, ибо этот процесс часто не является результатом намерения, целенаправленной воли. Но когда Финляндии, Польше, Армении, Украине, Грузии и т. д. навязываются формы жизни, совершенно чуждые духу этих народов, когда применяются самые жестокие меры к ассимиляции их Россией, когда над многовековыми культурами этих народов ставят крест, — это, да позволено будет назвать вещь настоящим именем, черт знает что такое….

Кричат о немецком фашизме, об американском империализме, об английском колониализме и т. д., а сами ни на йоту от них не отличаются. Под звериный эгоизм подводят теоретические установки: о высшей миссии России и т. д. И в результате умные и культурные люди, вроде Янушевского, оказываются в плену самого низкого фарисейства.

Вопрос решают в такой плоскости: «Если хочешь жить, — души другого…» Могут возразить, что это закон жизни. Допустим, что это так, но зачем свинство окружать ореолом добродетели? Если русский народ добился права на существование, то почему он отказывает в этом праве другим народам? Если, по Янушевскому, каждый народ имеет свой лик, свою душу, то зачем эту душу уничтожать?

Нельзя (это преступление против культуры, против элементарных правил человечности) из здорового национализма создавать русский шовинизм и думать, что только русские являются носителями культуры и высшего блага. Оглядываясь назад на тысячелетнюю историю, нельзя не отметить, что у русских не много вкладов в общечеловеческую культуру.

В то время как французы, немцы, англичане дали целый ряд выдающихся мыслителей, ученых, изобретателей, медиков и т. д., русские, кроме Менделеева да Лобачевского, никем не могут блеснуть.

За все время существования русской культуры Россия не создала ни одного выдающегося философа, какой-нибудь Гегель или Кант заткнет за пояс всех русских философов, вместе взятых. Ни одного блестящего международного изобретения! Конечно, Попов изобрел радио, но Маркони ввел его в употребление всех народов. Если и были замечательные открытия и изобретения, то большинство из них не стало достоянием всего человечества.