Поток - Дэниэл Суарез

– Да. Действительно доставляет. – Грейди прислонился спиной к стене, почувствовав некоторую уверенность. – Если ты – специализированный интеллект, то в чем заключается твоя специализация?

– В вас. Я создан для того, чтобы изучать вас.

Плохие новости.

– Как мне тебя называть?

– Зовите меня Джон.

– Ну уж нет, только не Джон. Джон – это мое имя.

– Это наше имя.

Грейди задумался над своим положением, отчаянно стараясь забыть хотя бы на мгновение о пучке углеродных игл, застрявших в его мозге.

– Я буду полностью откровенен с вами. Я хочу, чтобы вы знали, какова наша цель, и как она вписывается в общую цель.

– В чью?

– Об этом у меня нет никакой информации.

– Это тюрьма «Гибернити»? Я сейчас в ней нахожусь?

– Мне незнаком этот термин.

– Где я нахожусь?

– Я хотел бы начать с описания того, чего мы от вас ожидаем. Моя задача – проанализировать, как ваш мозг творчески функционирует под воздействием различных стимулов. Для того чтобы получить эти данные, мне необходимо ваше сотрудничество, когда я попрошу вас подумать об определенных идеях и выполнить определенные задания. Вы меня понимаете?

– А если я не захочу сотрудничать?

– Я надеюсь на ваше сотрудничество, так как не смогу получить нужную информацию без вашей помощи.

– А если я не хочу, чтобы ты получил эту информацию? Если я не хочу, чтобы ты понял, как я мыслю творчески?

– Но я не смогу получить эти данные без вашей помощи.

– Да… это я уже понял.

– Так вы будете помогать мне?

– Нет.

– Но я не смогу получить эти данные без вашей помощи.

– Я все услышал и в первый раз.

– Так вы будете помогать мне?

– Господи. Ты долго намерен долдонить…

– Вы будете помогать мне?

– Нет!

– Но я не смогу получить эти данные без вашей помощи.

Грейди заткнул уши и свернулся клубком на полу.

– Замолчи!

– Вы будете помогать мне?

Это, кажется, продолжалось несколько часов; ИскИн повторял свою просьбу, и как ни старался Грейди заглушить его голос, тот упрямо звучал в его голове. Наконец Джон сел, прислонившись спиной к стене:

– Все, стоп! Хватит уже.

– Вы будете помогать мне?

Он вздохнул.

– Да. – «Может, если изменить сценарий…»

– Отлично. Мне бы хотелось, чтобы вы кое-что представили.

Грейди попытался унять ярость, бушующую внутри.

– И что же?

– Представьте себе следующую ситуацию: вы совершаете длинное путешествие из своего дома в Нью-Джерси. Для начала вы направляетесь на юг и проходите десять тысяч километров.

– Хорошо. – Он попытался не представить, но сопротивляться не мог.

– Отлично. Теперь представьте, что вы преодолели десять тысяч километров и повернули на девяносто градусов и прошли строго на запад еще десять тысяч километров.

Он представил себе, что делает это, но не сказал ни слова.

– Прекрасно, Джон. Теперь представьте себе, что вы преодолели эту дистанцию; снова сделали поворот на девяносто градусов, но теперь обратно на север и прошли еще десять тысяч километров.

– Ладно.

– На каком расстоянии вы находитесь от вашего исходного местоположения?

Грейди покосился на потолок, словно на полного идиота:

– Я там, откуда начал.

– Большинство людей так не сказали бы.

– Это же неевклидова геометрия – Земля сферическая. В таком треугольнике может быть три прямых угла.

Внезапно на стене возникла точная проекция того, о чем он сказал.

стр. 143

– Вы использовали несколько интересных областей своего мозга для того, чтобы прийти к этому заключению, Джон.

– И что, я теперь получу угощение или еще что-нибудь?

– Как я понял, вы обладаете и цветовой, и цифровой синестезией. У меня есть материалы о нескольких обследуемых с подобной мутацией. Какие цвета вы воспринимаете, когда слышите эти звуки?..

Зазвучал вторая часть моцартовского концерта № 20 для фортепиано с оркестром. Джон словно погрузился в прекрасную музыку и почувствовал, как разум загорается от правильности ее структуры. Перед глазами пошли красивые цветовые волны, они приятно отвлекали Грейди от окружавшей действительности. Через несколько секунд он мог практически представить мысли молодого Вольфганга, когда тот сочинял свои аккорды. Сам Грейди не мог создать столь проникновенную музыку – но видел смысл, скрывающийся за нотами. Строение звука.

– Очень хорошо.

Грейди открыл глаза – хотя не заметил, что закрыл их, – и снова посмотрел на потолок, по которому сейчас бежали волны: синие, золотые и индиго.

– Пожалуйста, сосредоточьтесь на музыке.

– Пошел к черту.

Моцарт не умолкал.

– Джон, вы знаете, что такое глиальные клетки?

Грейди не знал.

– Иди к черту.

– На протяжении многих десятилетий считалось, что нейроны являются главной движущей силой в человеческом мозге. Глиальные клетки, с другой стороны, превосходят нейроны по численности более чем в десять раз, но в отличие от них не реагируют на электрическую стимуляцию. Поэтому полагали, что они – это некий структурный клей, удерживающий мозг воедино. Само слово «глиа» по-гречески означает клей.

– Отстань от меня!

Музыка все еще звучала во всем своем великолепии, и Грейди пытался загнать подальше свое представление о ней. Пытался сопротивляться.

Голос ИскИна-надзирателя тоже не умолкал:

– Когда мы исследовали срезы тканей из законсервированного мозга Альберта Эйнштейна, то обнаружили, что количество нейронов у него не больше, чем у обычного человека. Однако у Эйнштейна, как оказалось, необычайно высокая концентрация глиальных клеток.

Грейди слушал музыку, сопротивляясь изо всех сил. Она же ласкала его насыщенным светом. Красотой своей формы.

– Это особенность, которая объединяет вас с Эйнштейном, Джон.

Грейди раскрыл глаза. ИскИну все-таки удалось его удивить.

– Фактически, глиальные клетки – это как бы второй мозг внутри основного – только он предназначен для реакции не на электрические сигналы, а на химические. Что-то вроде аналогового компьютера, сопровождающего работу цифровых нейронов.