Пепел и кокаиновый король - Александр Логачев

Понятно, здесь не запирали двери — Европа. Сергей нырнул в отчаянно пахнущую свежескошенной травой тьму, задел лопаты и они с зубовным скрежетом поползли вдоль неясной опоры, убыстряясь, пока не грохнулись с вызывающим лязгом. Однако на где-то не дремлющую собаку это не произвело впечатления, как лаяла в полсилы, так и продолжила сотрясать воздух с ленцой. Закралось подозрение, что даже не прокравшемуся злоумышленнику посвящалось ее соло, а кому-то другому. Но пес, судя по тембру, был внушительный.

Пепел чуть не впилился лбом в деревянный столб, нащупал на нем какие-то болтающиеся кожаные ремешки. Обошел справа, под ногами запружинило сено. И вдруг дверь за его спиной всполошено хлопнула. Сергей мгновенно обернулся, готовый скованными руками рвать кадыки и выковыривать вражьи глазные яблоки. Но этого не понадобилось. Незнакомец лет тридцати с чемоданом в отвисшей руке не спешил нападать на Пепла, а стоял навалившись на дверь спиной. Он удерживал дверь и пялился на Сергея с совершеннейшим безразличием, на сосредоточенной роже читалось только одно желание — удержать эту проклятую дверь во что бы то ни стало.

Сергей тоже не стал ничего пока предпринимать. Только крепче впился в гражданина глазами, благо они помаленьку свыклись с мраком. И ведь по всем статьям выходило, что судьба свела с соотечественником. Русый, округлые щеки и широкий нос, подбородок рыхлый, закушена губа, а в глазах чисто российская печаль. Последние сомнения в гражданстве незнакомца отступали, стоило разглядеть чемодан. Очень родной чемодан, продававшийся во всех галантереях Советского Союза от Калининграда до Находки.

Собака залаяла гораздо ближе и гораздо азартней. И почти сразу снаружи на дверь обрушился мощнейший удар. Соотечественник удержал дверь, и тут же завертел руками в манере глухонемого, бессловесно призывая Сергея на помощь. Пепел не долго раздумывал, и вот уже они бок к боку подперли спинами дверь на пару. Собака еще пару раз прыгнула на преграду снаружи и умаялась. И слава Богу, потому что весом равнялась с теленком.

— Друг, одолжи наручники, — вдруг горячо на самое ухо зашептал оказавшийся не немым соотечественник. Куда-то из его глаз канула и вселенская печаль, теперь там млел веселый азарт.

Оказавшись в нелепой ситуации, Пепел и ожидал услышать какую-нибудь нелепицу, посему ответил в том же духе:

— Я тебе разве Игорь Кио?

— Я ща, подержи дверь, — незнакомец скользнул в глубь помещения.

Ситуация своей абсурдностью стала Пеплу даже нравиться, однако на донышке души оставалось подозрение, что русский господин просто имел железные нервы и, натолкнувшись в сарайчике на «окольцованного» гражданина, нашел силы разыграть полное к этому равнодушие. Сам же теперь измышляет, как справиться с незваным гостем. Пока Сергей гадал, не отправился ли на самом деле соотечественник вооружиться чем-нибудь железным, чтоб одолеть Пепла наверняка, сосед по двери (он в сарае прекрасно ориентировался) вернулся на покинутый пост с шилом. Но к облегчению Сергея держал инструмент не в боевой позиции.

— Витась, бардзо видчиняй! — раздался за дверью властный женский голос. Надо признать, вполне мелодичный, и даже гневу оказалось не по силам эту мелодичность загубить.

— Бажена, не надо этих сцен! Я ухожу на этот раз навсегда! — изогнувшись над вытянутыми руками Сергея, Витась почти наугад заковырял шилом замок браслетов. Один раз шило соскользнуло и царапнуло кожу.

— Витась, я тебя добже прошу, я тя умоляю!

— Бажена, убери Хорвата и дай мне спокойно уйти. Если дашь мне уйти, я тебе потом как-нибудь позвоню. Но сейчас я не вернусь. Мне надо побыть одному.

— Витась, давай сядем за стол, як цивильни люди и все промовим. Не ругаться же нам через взарвженый вступ.

Пепел откровенно любовался женским голосом. Были там, как в первоклассном коктейле и слезы, и злость, и лукавость. И самое главное — звенела в этом голосе неподдельная страсть. Сергей иначе, уже с доброй долей уважения, взглянул на ковыряющего шилом замочную скважину парня. Но парень, кажется, относился к волшебным нотам в голосе крайне отрицательно.

— Бажена, убери собаку! Я все равно не останусь! — Витась наконец разомкнул наручники и на все том же языке глухонемых показал Сергею, чтобы партнер отстранился от двери. А затем рывком дверь распахнул.

И только чудовище по кличке Хорват впрыгнуло в сарай, как Витась за ошейник пристегнул зверя к тому самому столбу, об который Сергей чуть не расшиб лоб. Пес — огроменная кавказская овчарка — отнесся к плену вполне спокойно, но стоило хозяйке запоздало крикнуть: «Фас!», как в тварь вселились бесы. Столб выдержал, однако от метаний хрипящего и рвущегося с поводка Хорвата даже крыша заходила ходуном.

— Бажена, ты проиграла! — Витас пнул дверь и вышел на теперь уже безопасное пространство, размахивая чемоданом, как отпущенный на каникулы школьник портфелем. — Бажена, я не врал, я действительно тебе как-нибудь позвоню. Но сейчас мне нужна свобода. Я не могу без свободы.

Сергей хмыкнул, и выбрался наружу следом за освободителем. Его появление не имело для женщины ни какого значения, женщина переживала, что от нее уходит Витась. А жаль, хозяйка была очень даже ничего. Смуглая, будто провела год на каком-нибудь фешенебельном курорте, с тугой косой до попы, она жгла Витася фиалковыми глазищами. И одета была не как российские доярки. Одна больше говорящая, чем скрывающая блузка чего стоила!

— Так будь же ты тяжко немочь! Проваливай на все четыре краины, чтоб ниц се твого хнуса зждесь больше не было! Чтоб ты сблазнил в путе! Чтоб тя кони недотикали! Чтоб ты подох на сесте роджного дома!!!

— Бажена, ты ведешь себя не как приличная девушка, а как цыганка!

— А я и же е цыганка, когда мне нема чут к живу. Еще раз повторю, будь ты пржоклят! Я сейчас же мушу заяву до полиции, ниц ты мя обокрал!

Витась полуобернулся к Пеплу и развел руками, дескать, что тут скажешь? И они пошли, не сговариваясь, вместе по вьющейся вдоль леса тропинке. И выскользнувшая из-за туч луна стала тереться об их плечи.

— Брыдло, собаку приковал! — вместо прощания донеслось сзади, — Я немедленно иду звонить в полицию!

— Слушай, почему ты не испугался, встретив меня в сарае? — как бы между прочим, полюбопытствовал, сглотнув горькую слюну, Сергей. Головная боль отпустила окончательно, зато теперь дьявольски хотелось курить.

— Во-первых, на этой территории в чужой сарай может забраться только россиянин. А во-вторых, когда человек в браслетах, он свое уже отпугал. Согласен? — и Витась широко улыбнулся.

Что ж, Сергей решил пока довериться этому человеку, благо тот ступал в темноте уверенно, не боясь напороться глазом на ветку, и явно знал, куда идет. А всякие объяснения и речи за знакомство можно отложить на потом.

Ночью лес был похож на русский гораздо больше. Так же, как и на Родине, заглядывала в лужи и серебрила кроны луна. Чирикали какие-то пичуги и гудели голодные комары. Глухо похрустывали под ногами сырые ветки, и очень скоро сбитая с травы влага пропитала туфли.