Мой (чужой) жених - Елена Кутукова

ниже, коснулись шеи. Кожа горела от поцелуев. И вновь вопрос:

— А так? — он игрался со мной, знал, что сейчас я ничего не могу против этого сделать, просто потому что не хочу. Но все же я нашла в себе силы сказать:

— Андрей… нам нельзя...

Кажется, он быстро вспомнил, по какой причине нам нельзя. Слишком быстро. И от этого я почувствовала легкий укол разочарования.

— Ничего, у меня есть другой способ тебя убедить. Как насчет завтрашнего свидания?

Судя по его выражению лица, можно было сказать две вещи. Первое — я не могу отказать, и второе — я вляпалась. Но самое худшее — я, похоже, и не против.

Алена, Алена, не могла просто заниматься работой?

Никогда не пробовала медитировать, собственно говоря, и мысли такой не было, как и времени, сегодня же убила на это дело час. Нужно как-то пробудить Лерины воспоминания, потому что, как недавно я выяснила, память осталась. Это логично, за память отвечает мозг. А значит, нужно радоваться, что при перемещении в это тело я помнила, кто я, более того, даже не сразу поняла, что что-то не так.

А сейчас мне как никогда требовались воспоминания предшественницы. Я ведь почти не знала Андрея. Это о Лере я прочитала все, от еды — что она обожает мисо-суп, роллы и чизкейки — до любимых цветов и песен. Благодаря многочисленным интервью, я могла знать все о ее предпочтениях, вплоть до марки зубной пасты. Андрей же давать такие подробные интервью не стремился, более того, не слишком-то эту публичность ценил, редко посещал светские мероприятия, и то только при необходимости. Аня здесь мне помочь не могла, своего шефа она знала не слишком много, никакого личного нерабочего общения у них не было, так, редкие слухи и общие фразы от Леры

Вот и оставалось медитировать в надежде, что нужное воспоминание придет само, хоть какие-то подробности отношений. Ибо я начинала понимать, что вряд ли найду в интервью что-то ценное.

Никаких воспоминаний о женихе не появилось, зато я выяснила другую, не менее ценную вещь. У Леры был дневник. Маленькая розовая книжечка, в которой она выводила аккуратным почерком строчки, пытаясь уложить все свои воспоминание. Кто бы мог подумать, что у нее могла быть подобная привычка? Если я вообще могла догадаться о факте подобного, то тут же бы перерыла всю квартиру. Боюсь представить, сколько бы за эту тетрадочку заплатили журналисты. Может, продать? Сейчас мне нужно все-таки собирать деньги. Правда, перед этим лучше тщательно изучить содержимое дневника.

Интересно, а некто, подсказавший все рассказать Ане, не мог и об этом упомянуть?! Оставить записку со словами «ищи дневник в комоде с нижним бельем». Книжка оказалась толстенная, нужно бы ее на досуге прочесть. Но пока меня волновал лишь один аспект Лериной жизни. Андрей.

И вот, листая страницы, я глазами зацепились за одну строчку. Андрей увлекается прыжками с парашюта. Какой смелый, хоть бы ничего не сломал. Судя по записи, он ее еще ни разу не брал с собой.

О Господи, хоть бы не взял, я ведь до одури боюсь высоты. Хоть бы прыжки с парашютом не стали оригинальной версией свидания с его точки зрения.

Увы, фортуна в очередной раз меня подвела и повернулась задом. Все начиналось достаточно романтично. Андрей завязал мне глаза, сказал, что это сюрприз, что мне это обязательно понравится.

Честно, я надеялась на ресторан, с этими диетами чувствовала себя вечно голодной. Но вместо того чтобы насытить желудок мы приехали на огромное поле, где ждал самолет. Сюрпризом оказался тандемным прыжком с парашютом. По-моему, у кого-то странное понятие о романтике. И аргумент «ну ты же меня любишь?» казался довольно подлым. Чистой воды манипуляция. Так и хотелось крикнуть, что нет, но я сдержалась, нужно было продолжать играть роль. Вот только вся это пьеса, кажется, зашла не туда. А что будет, если я разобьюсь?

Инструктор, как назло, попался с весьма заметным черным юмором, что еще больше нервировало. Шутил, что не стоит волноваться, неудачные прыжки бывают лишь раз в жизни. Первый и последний. Поэтому по дороге в раздевалку в моих мыслях не было никакой романтики, лишь то, как убраться подальше от своего чокнутого жениха-экстремала. Но мне не дали сбежать и запихнули в самолет, где я, добравшись до сиденья, тут же в него вжалась, мурашки бежали по коже, от страха я даже закрыла глаза. А в ушах ревел мотор самолета. Андрей неподалеку громко разговаривал с инструктором, заливисто смеялся и вовсе не понимал, как мне страшно, как я до одури боюсь разбиться. Я с ужасом ждала момента, когда отроется люк, и он настал. В самолет ворвались сильные порывы воздуха, словно напоминая, что ждет меня за бортом.

Скованная ужасом, упустила момент, когда Андрей поднял меня с насиженного места, нацепил мне на нос пластиковые очки и начал пристегивать к себе. Через мгновение мы оказались перед пропастью.

В этот момент я вообще была действительно согласна на все. Я и так умерла, второй раз умирать не хотелось. Крепко вцепилась в него как в спасательный круг, наверное, это были самые крепкие объятия в моей жизни. Но это чудовище, именуемое моим женихом, уверенно сделало шаг в пропасть, утаскивая меня за собой. На мгновение от ужаса я закрыла глаза, приготовившись к страшному. Но вместо неизбежного потоки воздуха подхватили наши связанные тела. Непередаваемое ощущение, словно я лечу, смесь ужаса и восторга, подогреваемая адреналином. Безумное чувство полета и неописуемая свобода. А мир под ногами казался таким далеким и незначительным. Сейчас мы далеко от всего.

— Вот это я и хотел тебе показать!

Я чувствовала его ликование, его восторг, такой же, какой испытывала сама. И внезапно поняла, что ни капли не злюсь, наоборот, даже рада. Сейчас у нас одно небо на двоих и одни и те же ощущения, безумное чувство свободы. Из-за таких мыслей я чуть не пропустила момент, когда он открыл парашют и падение замедлилось. Наконец мы приземлились. Андрей посмотрел на меня и спросил:

— Как ты?

У меня не было сил ни злиться на этот коварный сюрприз, ни описать свой восторг, поэтому, тяжело отдышавшись, я ответила ему улыбкой и увидела в ответ его ухмылку. И в этот момент нам совсем не нужно было слов.

Андрей

Я не понимал свою невесту. Я привык предугадывать, привык все планировать, это необходимая вещь для бизнеса, но Лера никак не хотела соответствовать моим предположениям и