Невыносимая жара - Ричард Касл

— Извините за беспорядок, — произнес Ноа Пакстон. Он бросил в мусорное ведро картонную коробку с остатками салата и вытер салфеткой письменный стол. — Я вас не ждал.

— Я проезжала мимо и решила зайти, — сказала детектив Хит.

Возможно, он понял, что она лжет, но ей было все равно. По опыту она знала, что неожиданные визиты к свидетелям иногда дают неожиданные результаты. Когда люди расслабляются, они говорят больше, и от них можно больше узнать. В это утро ей было кое-что нужно от Ноа и, прежде всего, понаблюдать за его реакцией на фото из «Гилфорда» в тот момент, когда он увидит их без предупреждения.

— Здесь какие-то новые снимки?

— Нет, — ответила она, выкладывая на стол фотографии. — Вы уверены в том, что не узнаете никого из них?

Никки говорила небрежным тоном, но слова «вы уверены?» добавляли напряжения. Она хотела перепроверить слова Кимберли насчет того, почему бухгалтер не узнал Мирика. Как и вчера, Пакстон медленно и методично осмотрел каждый снимок и заявил, что по-прежнему не может узнать никого из этих людей.

Она забрала снимки, оставив лишь два: Мирика и Поченко.

— Как насчет этих двоих? Ничего?

Он пожал плечами и ответил отрицательно.

— Извините. А кто это такие?

— Эти двое мне интересны, вот и все. — Работа детектива заключалась в том, чтобы получать ответы, а не давать их, если, конечно, из своего ответа невозможно было извлечь какой-либо выгоды. — Я также хотела узнать по поводу карточных долгов Мэтью. Как он платил в случае проигрыша?

— Наличными.

— Вы давали ему эти деньги?

— Да — это были его деньги.

— А когда он был должен букмекерам, как выплачивались эти долги?

— Точно так же наличными.

— А к вам они за этим не приходили — я имею в виду, букмекеры?

— О черт возьми, конечно, нет. Я сказал Мэтью, что если он желает якшаться с этим отребьем, это его дело. Я не хотел, чтобы они приходили сюда. — Для наглядности Пакстон передернул плечами. — Нет уж, спасибо.

Она перехитрила его, но получила ответ. Объяснение Кимберли насчет того, почему финансовый директор не знал букмекера, подтвердилось. Затем Хит расспросила Пакстона о Морган Доннелли, женщине, имя которой назвала ей Кимберли. Той, которая написала любовное письмо.

Пакстон сообщил, что Доннелли действительно работала в компании и возглавляла отдел маркетинга. Также он подтвердил, что между ней и боссом возник тайный служебный роман, который ни для кого не был тайной, и пространно пересказал, что говорили об этом сотрудники и как они называли Мэтью и Морган — «ММ…». По его словам, Морган заслужила отдельной клички.

— Среди офисного персонала победили две: Ведущая Позиция и Ценный Вклад.

— Еще один вопрос, и я от вас отстану. Сегодня утром я получила отчет судебных бухгалтеров. -

Никки вытащила из сумки папку и взглянула на вытянувшееся лицо Ноа. — Мне сказали, что вы — не Берни Мейдофф;[67]думаю, именно это мне и требовалось узнать.

— Ясно. — Прозвучало это вполне естественно, но детектив прекрасно разбиралась в выражениях лица, и сейчас во взгляде Пакстона она уловила признание вины.

— В вашей бухгалтерии обнаружена одна необычная деталь. — Она протянула ему лист с таблицей и комментарием; он напрягся. — Ну?

Он положил бумагу на стол.

— Мой адвокат посоветовал бы мне не отвечать на этот вопрос.

— Вам кажется, что вам нужен адвокат для того, чтобы ответить на мой вопрос, мистер Пакстон?

Никки видела, что давление оказывает на него свое действие.

— Это было единственное нарушение этики с моей стороны, — пробормотал он. — Единственное за все эти годы. —

Никки молчала и смотрела на него. Тишина бывает громче всяких слов.

— Я прятал деньги. Несколько раз я переводил крупные суммы на частный счет. Я скрывал часть личных средств Мэтью Старра на колледж для его сына. Я видел, как деньги утекают у него между пальцев — на карты и проституток. Я просто наемный работник, но мне больно было смотреть на то, что происходит в этой семье. Я делал это для их же блага, чтобы Мэтти-младший смог получить образование. Мэтью обнаружил это, так же, как алкоголики находят припрятанные бутылки, и истратил все. Кимберли была не лучше. Думаю, вы уже поняли, что она обожает бросать деньги на ветер.

— У меня создалось такое впечатление.

— Одежда, драгоценности, курорты, машины, косметические процедуры. К тому же она сама припрятывала деньги. И конечно, я это заметил. Как ваши эксперты — если вы знаете, что искать, цифры говорят сами за себя. Среди прочего, у нее было любовное гнездышко, трехкомнатная квартира на Коламбус-авеню. Я велел ей избавиться от нее, а когда она спросила зачем, я ответил: потому что они разорены.

— И как она отреагировала?

— «Впала в отчаяние» — наверное, не самое подходящее определение. Думаю, лучше сказать «взбесилась».

— И когда вы сообщили ей об этом?

Он взглянул на календарь под стеклом, которое покрывало письменный стол.

— Десять дней назад.

Детектив Хит кивнула, размышляя над его ответом. Десять дней. За неделю до убийства ее мужа.

Когда детектив Хит вывела «краун викторию» из подземной парковки башни «Старр-Пойнт», она услышала низкий, монотонный гул, который мог издавать только вертолет, и опустила стекло. Три вертолета зависли слева, в четверти мили от нее, над дальним концом здания «Тайм Уорнер». Она знала: тот, что висел ниже, принадлежал полиции, а два, державшихся на почтительном расстоянии — телекомпаниям. «Последние новости», — обратилась она к пустой машине.

Она нашла оперативную частоту и вскоре поняла, что прорвало трубу с горячей водой, над которой теперь поднимался фонтан, — очередное доказательство того, что древняя инфраструктура Готэм-Сити[68]не может выстоять перед природными катаклизмами. Жара стояла меньше недели, а Манхэттен начинал пузыриться и лопаться, как разогретая пицца с сыром.

Хит поняла, что проехать по Коламбус-серкл не удастся, поэтому выбрала более длинный, зато более быстрый путь в участок — въехала в Центральный парк со стороны отеля «Плаза» и двинулась на север по Ист-драйв. До трех парк был закрыт для автомобилей, так что Никки была здесь одна, отчего у нее возникло чувство, будто она совершает загородную прогулку; она включила кондиционер, и прогулка стала даже приятной. У 71-й дорогу ей преградил барьер, но женщина — сотрудник вспомогательной полиции — узнала служебную машину и пропустила ее. Никки остановилась около будки.