Из гусеницы в бабочку. Психологические сказки, притчи, метафоры в индивидуальной и групповой работе - Ирина Стишенок

Приведу пример.

На консультацию пришла мать «трудного» подростка, назовем ее Наталья, и рассказала о своих трудностях в воспитании сына Николая, ученика девятого класса. По словам Натальи, сын пропускает школу, ворует деньги, а с пятого класса периодически уходит из дома. Между ней и ребенком нет взаимопонимания. Она и отец требуют, чтобы Николай ходил в школу, заставляют его учиться, контролируют. Их усилия всегда наталкиваются на сопротивление подростка. Как выразилась Наталья: «Его стиль жизни – жить в свое удовольствие, ничего не делая. Он растет бессовестным и нахальным человеком».

Между родителями и сыном постоянно возникают конфликты.

Работа с матерью подростка велась над принятием ею своего ребенка таким, какой он есть на данный момент. Учитывая, что в словах, которые Наталья говорила Николаю, было много негативных установок: «Куда ты катишься, в тюрьму попадешь, не станешь нормальным человеком», на консультации ей была дана рекомендация использовать больше позитивных установок в общении с ребенком. В ролевой игре была показана возможность выхода на другой стиль общения с ним – сотрудничающий, в то же время не исключающий определенной требовательности. Также были показаны новые формы взаимодействия с сыном.

На одной из консультаций, учитывая склонность Натальи к назиданиям, опеке и повышенному контролю за сыном, с целью обойти ее сопротивление и подвести к осознанию ситуации, в которой она находится, был использован метод сказкотерапии. Я сочинила сказку «Птенец», в ней описывается диалог между птенцом и скорлупой, в которой он живет. Птенец вырос, хочет выйти в мир и жить в нем, но скорлупа не готова отпустить его.

Сказка была прочитана Наталье, а затем мы обсудили ее, используя метафору.

Приведу наш диалог. Для удобства обозначу себя буквой «П» (психолог), а Наталью буквой «Н».

П.: Как вы считаете, насколько вы с сыном едины?

Н.: Я и он – целое. Но целы мы только на 20 %. Боюсь, что на 80 % я его теряю.

П.: Давайте представим, что он птенец. Кто тогда вы?

Н.: Я курица. А он не птенец – он уже хороший петушок.

П.: Представьте, что петушок и курица находятся во дворе своего дома. Что хочет петушок? Все время быть около курицы?

Н.: Нет, я понимаю, что он не мой. Ему нужно погулять, побежать к соседу. Вот он находит интересного червячка, съедает, прибегает ко мне и хвалится: «Мама, я нашел червячка и съел его!»

Предлагая Наталье проанализировать сказанное ею и сделать выводы из этой метафоры, спрашиваю: «То есть диалог между вами возможен?»

Н.: Да. Я посмотрела на нас со стороны. Теперь буду стараться молчать, когда он станет проявлять свою самостоятельность. Буду не выпускать из виду, но дам ребенку право выбора.

П.: И ответственность за свой выбор. А что вы чувствуете к сыну?

Н.: Злость чувствую. Требую, чтобы он сделал все так, как правильно. Раздражение чувствую от того, что если он и делает, что я от него требую, то со злостью. Даже дрова колет со злостью.

П.: (возвращаясь к метафоре) А если вы распространите на сына не злость, а любовь, как поведут себя Петушок и Курочка?

Н.: Тогда Курочка и Петушок будут в одном озере плавать вместе.

П.: Вам задание на дом: принимать ребенка таким, какой он есть.

Н.: О, это самое трудное. Я уже поняла, что он нас не слушает. Но принимать и любить его таким – попробую.

Так с помощью метафоры мать подростка осознала, что они с сыном являются разными, отдельными друг от друга людьми, и пришла к пониманию необходимости выработки новой стратегии взаимодействия со своим ребенком.

В процессе консультирования бывает полезно предложить клиенту написать собственную сказку, иногда предварительно изобразив сложную ситуацию в рисунке или разыграв ее с помощью игрушек. Сам процесс написания сказки несет в себе большой психотерапевтический потенциал.

Иногда в ходе консультации сказка сочиняется устно, подчас с помощью психолога или при его направляющей роли, когда клиент не знает, куда повести главных героев.