Жестокие игры - Ульяна Громова

Но ответить парню прямо сейчас поостереглась — мало ли на радостях целоваться полез бы с продолжением?! Вон как по телу моему его взгляд гулял…

— А когда ответишь? — напирал Антон, уже сделавший последнюю нужную ему копию, выключая принтер.

— Я с этой мыслью ночь пересплю и утром скажу.

Он хмыкнул, а я мысленно схватилась за голову — надо за словами следить, а то пересплю не с мыслью, а с ним. И не по своей воле.

Хотя с чего я вообще так о нем думаю?! Сама придумала невесть что о парне! Ну подумаешь, со старшекурсниками общается, выгоду во всем ищет. Можно подумать, он один такой! Нина, вон, тоже, и с той же Верховой треплется.

— Антон, а ты был в «Синем филине»?

— Конечно, — повел плечами непонимающе, типа, что за глупый вопрос?

Как он — и не был в этом крутом московском закрытом клубе, куда вход стоит как запчасть космической ракеты или допуск по приглашению?! Такие вечеринки, как будет завтра, там устраиваются нечасто, и это единственный шанс попасть в клуб по вполне приемлемой стоимости.

Споткнулась на этой мысли. А сколько стоит вход в клуб завтра?

Быстренько включила компьютер и зашла на сайт под хруст челюстей Антона, уминавшего пирожки.

— Ничего себе! — вырвалось расстроенно. — Та-акк до-оро-ого-о-о…

В уме пометила идею крестиком. Десять тысяч!

— Оу! Круто! Я пойду! — заинтересовался парень, отобрав у меня компьютерную мышь и просматривая меню. — Девчонкам до одиннадцати вечера вход и коктейли бесплатно. Норм! А для парней цену подняли. Пойдем вместе? Если уж переплачивать, так за тебя, а не какую-нибудь стерву, которую в глаза не видел!

У меня от души отлегло. Вот я дура! Ну откуда у Нинки были бы деньги на эту вечеринку, когда она вообще приезжая и живет в общаге?! Конечно, она ищет бесплатные или малобюджетные развлечения!

— Ну, вообще-то я иду со старостой. Как раз сегодня договорилась с ней, — выдала скептически.

— Ну и что? — удивился парень моей отмазке. — Она одна не будет, всяко с Яшкой с третьего курса придет, они уже пару месяцев встречаются.

Так вот, наверное, чей голос я слышала в трубке!

— Ну… тогда ок, давай пойдем вместе.

Пусть это будет репетицией перед балом для первокурсников. И вчетвером не так страшно, все-таки ночью в таком месте может быть слегка неуютно девушкам одним. Ну, то есть мне — точно. Пронырливая и острая на язычок активная Нина, которая мне даже и не подруга по-настоящему, вряд ли бы испугалась, а если будет со своим парнем, то ей вообще до меня особого дела не будет. Так что компания Антона все-таки лучше, чем совсем никого. Да и не такой он плохой так то. А что хочет меня и демонстрирует это — так надо радоваться! Это я привыкла, что, кроме Витали, мне никто не нужен, только он своей королеве сиськи мнет, так что…

А Антошка даже вот с поцелуями не лезет…

…Сглазила.

Поднялась унести опустевшую тарелку и попала прямиком в объятия парня. Он сковал меня с руками по швам и завладел губами. Глаза в глаза: мои — ошалевшие от неожиданности, его — как пеленой заволокло. Я немного пометалась в душе, а потом подумала: если отвечу на поцелуй, и он на большее замахнётся — ни клуба ему, ни бала. А если на том и остановится — значит, можно ему доверять.

И я ответила.

Целовался, как оказалось, он классно. Мне даже стесняться, что я не особо-то умею это делать, не пришлось. Он сам вел и никакого отвращения не вызывал. И руки не распускал, ну, максимум — по спине погладил и чуть ниже положил и остановился.

В общем, прошел проверку. И когда уже губы мои отпустил, еще лоб ко лбу постоял и снова нежно губ коснулся, будто «спасибо» сказал.

— Проводишь до остановки? — спросил. — По пути тезисы свои выложишь.

Ну нормальный же парень!

— Конечно! Хочешь, пирожков с собой положу? — расчувствовалась я отчего-то.

Как мало женщине надо! Не трахнул тут же — уже сама готова распинаться!

Он улыбнулся:

— Я сам тебе пирожков, каких хочешь, натаскаю, у меня мама их классно готовит! Кстати, приходи на ужин? Сама узнаешь. Я тебя кое с кем познакомлю.

— Ну… давай сначала с клубом и балом разберёмся, а то как-то всего много сразу, — отстранилась.

— Ну да, извини. Ты мне просто нравишься давно, — сказал в глаза. — Раньше не смотрела даже, хоть голым перед тобой пляши, а тут вроде на контакт пошла. Я и гоню коней, боюсь, что передумаешь, — развел руками.

Вот так просто все оказалось. У меня в душе даже гордость нахохлилась.

— Тогда пойдем? — спросила с улыбкой.

А и пусть Виталька свою дойную корову обхаживает! И член пусть свой забирает и ей хоть в рот, хоть в жопу засовывает!..

* * *

Место у подъезда Маринки оказалось занято, я бросил машину в другом конце двора за детской площадкой, закурил и шел к ее дому, когда она в платьишке выше колен на целый локоть, вышла из подъезда вместе с каким-то уродом.

Придирчиво окинул его взглядом: спортивный, среднего роста, коренастый — такие девчонкам нравятся. Хорошо одет — не мажор, но шмотки не с рынка. Лицо не успел увидеть. По тому, как он приобнял за талию, а Маринка спокойно шла и о чем-то ему увлеченно рассказывала, между ними что-то было. Он слушал ее внимательно, что-то спрашивал, они смеялись и выглядели как пара.

В груди запекло от злости и ревности. Хотелось развернуть ушлепка, вмазать в рожу и потребовать обоснуй всему происходящему, но…

Блядь!

Так и шел потихоньку за ними на расстоянии, не выпуская из вида. Курил одну за другой в стороне, рассматривая девчонку в коротком платьице и прозрачных колготках, с распущенными волосами. Она просто секси-крошка. Хотел ее дико. И что какой-то урод рядом, добавляло мрачной решимости не отдать.

Это девочка — моя. Точка.

Блядь!

Как все слетело с катушек, стоило ей появиться! Мои собственные катушки опухли просто! Я распял девчонку и тряхнул раз двадцать, пока они стояли на остановке, и едва не подлетел к ним, когда, стоило на горизонте нарисоваться автобусу, он обнял ее за талию и поцеловал. Сука! Она положила руки ему на грудь и не отталкивала, а потом еще улыбалась и кивала!

Убью, на хуй, обоих!

Уже вышел из тени набравших зеленой дымки деревьев, но ублюдище запрыгнул в автобус, а она махала ему ручкой, словно провожала на фронт!

Отступил снова за толстые стволы лип и ждал, пока поравняется со мной.

Едва подошла к дереву, за которым стоял, заступил ей дорогу и спросил зло:

— Ну и кто этот урод, и какого хуя ты с ним сосешься?

Она взвизгнула от неожиданности и положила руку на грудь. На грудь, которую я еще даже не целовал! А этот покойник… уже? Губы оторву! У-у-у, меня бесило и корежило! Смотрел исподлобья, потому что чувствовал, как глаза налились кровью от ярости и ревности.