Любовь на мушке - Владимир Григорьевич Колычев

этом.

Вадим принимал душ, когда позвонила Рита, трубку взяла Оксана.

— Девушки тебе какие-то звонят, — вроде как в шутку сказала она.

— Да? — Ворошилов глянул на нее с легким укором. Он не уполномочивал ее отвечать на телефонные звонки, так что зря она.

— Рита звонила. Приглашает на чай.

— Когда? — удивленно и заинтригованно повел бровью Вадим.

— Прямо сейчас. Семибратова будет.

— Семибратова? — теряя интерес к разговору, сказал Ворошилов.

Определенно, Рита заводила его, и он бы не отказался остаться с ней наедине.

Но компания Семибратовой его не вдохновляла. Во всяком случае, сейчас. Устал он, ему в постель после горячего душа.

— Вернулась уже, хотелось бы на нее посмотреть.

— А почему «будет»?

— Значит, еще не подъехала.

— А если подъедет? На ночь глядя… По собачкам своим она соскучилась. А мы с такими рожами возьмем да и припремся, — вспомнив слова старой, некогда популярной песни, сказал Вадим.

— С какими это рожами? — возмутилась Оксана.

— Да у тебя-то все в лучшем виде… — Вадим потянул за тесемку на халате девушки.

Он взял Оксану практически с ходу, в тот самый день, когда пригласил в ночной клуб. Не устояла она под его натиском, сдалась на милость победителя. Ночью он с нею был, утром и все никак остановиться не мог. И до сих пор насытиться не может. Но когда-нибудь она ему приестся, Вадим чувствует это. Когда-нибудь, но не сейчас.

— Эй, кто-то спать хотел! — Оксана взялась за полы халата, но сдвигать их не спешила.

А она сама после душа, только халат на ней. Формы под ним чудесные, зовущие и увлекательные, как эротическая версия сказок Шахерезады.

— А я и сейчас хочу!

— Мне страшно! — качнула девушка головой, под его давлением усаживаясь на стол.

— Страшно интересно, — кивнул Вадим.

— Ты сексуальный маньяк!

— Придется снять с тебя погоны, — сказал Ворошилов, снимая с Оксаны халат и обнажая плечи, сильные, крепкие, но вместе с тем по-женски красивые.

— За что? — спросила девушка, откидывая назад голову.

— За то, что страшно. Такая возможность взять маньяка с поличным, а ей страшно, — пробормотал он, теряя над собой контроль.

Он смотрел на Оксану, как будто видел ее в первый раз, а брал так, как будто завтра случится конец света.

— Уже не страшно, — прошептала она, прижимаясь к нему всем телом.

— А маньяк все ближе!

— Если можешь, арестуй.

— А ты?

— Я сдаюсь!

Маньяка остановить не удалось. К счастью, он всего лишь расшатал кухонный стол, пытаясь его развалить.

* * *

Майор Капитонов не карьерист, но и не пьяница. И на службу старается не опаздывать. И сегодня он не подвел — ни себя, ни начальство. И ему все равно, будет Марина гордиться им или нет… Или не все равно?

— Чем ты Славиной не угодил? — спросил Глотов, показывая на кресло за приставным столом в своем кабинете. Он улыбался, но при этом не выглядел веселым.

— Не понял.

— Тебя сказала на убийство отправить.

— Что там? — усаживаясь в кресло, спросил Капитонов.

Как ни цинично это звучит, но убийства — его хлеб. И он уже давно привык воспринимать смерть как часть своей работы.

— Семибратова, — Глотов не моргая смотрел на него.

— Что Семибратова? — нахмурился Макар.

Он знал, что Семибратова освободилась, Славина говорила о ней вчера. Но не могла же она погибнуть… Или могла?

— Семибратова, — кивнул Глотов.

— Убили?

— Под поезд кинулась. Или кинули. В районе Мичуринского переезда.

— Когда?

— В три часа сорок минут. Машинист позвонил, подъехала группа, думали, что суицид, но я-то знаю, кто такая Семибратова. И какие у нее проблемы.

— Где тело?

— В морге.

— В каком состоянии?

— В мертвом.

— Никита!

— Ну в каком состоянии тело, попавшее под поезд? Пополам переехало, и голова всмятку. Сам не видел, Багулин в морге был, он там рядом живет.

— А Багулин где?

— Там же, в морге. Но тело в живом состоянии, — поторопился уточнить Глотов.

— Я съезжу?

— Съездим. Или я, по-твоему, кабинетный опер?

Глотов позвонил Багулину, сказал, что выезжает, велел ждать. И только он нажал на мобильнике кнопку разъединения связи, как появился Ворошилов.

— Выспался? — спросил Макар.

— Частично.

— Это как? — усмехнулся Глотов. — Одной частицей головного мозга?

— Давай с нами! — Макар вышел из кабинета, увлекая парня за собой.

— А что случилось? — спросил Ворошилов.

— А как узнали, что Семибратова? — обращаясь к Глотову, на ходу спросил Макар.

— Так документы… Справка об освобождении.

— Ну да, справка — это сильно… — не мог не согласиться Макар. — А опознание провели?

— Я пока что знаю не больше твоего.

— А что Семибратова? Чье опознание? — разволновался Ворошилов.

— Нет больше Татьяны Викторовны, — глянул на парня Макар.

— Как же так?… Котлярова Рита вчера звонила, сказала, что на чай нас ждет. Семибратова, сказала, будет.

— Когда звонила?

— Вечером. Я уже спать собирался.

— Кому звонила?

— Мне!

— Звони!

Котляровой Вадим дозвонился уже в машине. Сначала гавкнула собака, затем послышался голос.

— Я бы тебе сказала, что утро доброе, — хныкающим, но вовсе не скорбящим голосом сказала Котлярова.

— Ты где? — спросил Ворошилов.

— Лучше не спрашивай!

— Собака там у тебя…

Разговор шел по громкой связи, а смартфон у Вадима серьезный, динамики сильные, звук плотный, да и сигнал хороший.

— Так Шельма, сволочь…

— Ты в приюте?

— Могу приютить… Только не сегодня. Мне бы голову свою приютить, или она сейчас взорвется.

Макар кивнул, знал он такое утреннее состояние, когда свет не мил. Видно, Рита вчера очень хорошо провела вечер. Не зря она Ворошилова на чай приглашала.

— А где Татьяна Викторовна? — спросил Вадим.

— Не знаю, не видела, может, здесь где-то… Нет, вру, ушла она вчера. Да, ушла. Я ее еще до калитки проводила, хотела до остановки…

— В какое время это было?

— Точно не помню. Но посидели крепко… А что случилось? — наконец-то забеспокоилась Котлярова.

Вадим хотел что-то сказать, но Капитонов подал знак, останавливая его. И сам вступил в разговор.

— Здравствуйте, Рита, майор Капитонов.

— А почему так официально? И почему вы?

— Куда вчера отправилась Татьяна Викторовна?

— Домой… Может быть, все-таки скажете, что стряслось?

— А где она живет?

— На Железнодорожной улице.

— В районе железной дороги?

— Ну да, дом у нее как раз у самой железки. А что?

— Рита, вы сейчас чем заняты?

— Ну чем… Да скажете вы, наконец, что случилось?

— Татьяна Михайловна сейчас в морге.

— В морге… Кого она там лечит… Так, постойте!.. Она что, мертва?!

— Бросилась под поезд.

— Какой ужас! — голос у Котляровой сорвался на хрип.

— Давайте подъезжайте сейчас к моргу судебной экспертизы, это на улице Белинского.

— Да знаю… Но сейчас я не могу… Хотя нет, могу… Я сейчас!.. — засуетилась Рита.