Становление нового бога - Рим Борисов

мы увидели огромный шатер с табличкой "Рынок рабов".

На входе стоял амбал, его кожа была темно коричневой. Я сначала подумал, что это какой-то турок, а потом вспомнил, что тут такие не водятся. Значит есть места с жарким солнцем, где люди имеют темный цвет.

— Вы знаете куда пришли? — он грозно посмотрел на меня и спросил, скорее, чтобы убедиться, что я не перепутал рынки, а не для того, чтобы отпугнуть.

— Это ведь рынок рабов?

"По-мо-ги-те".

— Проходите, — он пропустил нас внутрь, при этом не ответив на вопрос.

Шатер изнутри был куда больше, чем казался снаружи. В другом конце помещения, напротив входа стоял стол, за ним сидел человек. У стен стояли клетки, почти все были пустыми. Лишь в некоторых из них сидели люди, гномы и зверолюды. Примерно на сотню пустых клеток, осталось штук двенадцать, в которых кто-то был. Но одна клетка была завешана тряпкой.

— Добро пожаловать, дорогой мой друг! — человек заметил нас и подошел быстрым шагом. — Вы уж простите меня великодушно, но почти всех рабов раскупили. Осталось совсем немного. Но и среди них еще можно выбрать более или менее хорошего раба, для разных нужд.

Этот человек слишком много болтает. Он меня отвлекает от поиска того, кто просил о помощи.

— Вот эта эльфийка, — он показал на клетку где сидела девочка лет семнадцати или сто семнадцати из расы эльфов, — хорошо подойдет если вы любите поразвлечься с рабынями, ну вы же понимаете меня?!

Он подмигнул мне и, осмотрев Лилит с головы до ног, легонько толкнул "по-дружески" локтем в бок.

— Вот этот гном очень силен и может делать тяжелую работу.

"По-мо-ги-те". Голос доносился из клетки, что была закрыта тканью.

— Что у вас тут? — я указал на клетку из которой доносилась просьба о помощи.

Человек нахмурился, покачал недовольно головой, поцокал языком, но все же снял тряпку. В клетке находился в очень плачевном состоянии зверочеловек из племени тигролюдей. Он лежал почти при смерти на полу, его шкура была вся в шрамах от плети, местами не хватала шерсти, будто ее выдрали, а сам он был настолько тощим, что через его шкуру можно было увидеть рёбра. Единственное, что выдавало в нем живое существо, это его тяжелое медленное дыхание.

— Он скоро сдохнет. Поэтому я не советую его покупать, ведь я его больше назад не приму.

— Больше? — похоже его уже возвращали.

— Мне два раза его вернули. Он слишком агрессивен. Кидается на своих хозяев, разрушает все в домах, куда его купили и постоянно пытается сбежать. Поэтому я не советую его брать.

"По-мо-ги-те".

Несмотря на то, что продавец рабов и отговаривает меня от этой сомнительной покупки, я не могу пройти мимо. Я слышу его мольбу о помощи, как слышал молитвы Лилит.

— Сколько?

Продавец посмотрел на меня недоверчиво.

— Я назад его не приму.

— Я и не верну.

— Тогда отдам за десять серебряных монет, лишь бы вы забрали его отсюда. А то мне ведь еще тратиться на его похороны придется.

Человек побежал к столу, чтобы оформить документы, пока я не передумал.

— Мне нужна будет повозка, чтобы довести его. Вы сможете помочь?

— Еще одна серебряная монета, — человек не упустит возможности заработать копеечку.

— По рукам.

Зверочеловек был настолько слаб, что никак не среагировал на клеймо раба. Я надеюсь он не умрет, пока мы едем.

Через пару минут к выходу из шатра подъехала повозка. Ей управлял такой же коричневый, как и охранник на входе, но уже тощий паренек. Я с Лилит дотащили моего нового раба до повозки и с трудом впихнули его туда.

Я создал около рта воду и попросил раба попить. Он очень медленно высунул язык, чтобы попробовать то, что появилось перед мордой и когда понял, что перед ним действительно вода, выпил все без остатка.

Пока мы ехали, я все думал, какого черта меня так тянет на таких рабов? Сначала Лилит, избитая и измученная в тюрьме девушка, которая держалась из последних сил. Теперь вот этот полудохлый тигр. Да и еще особо буйный, если верить словам работорговца.

Вот что я буду делать, если он сбежит? Погонюсь за ним, или махну рукой и отпущу с миром? А если он нападет на меня? Ну ладно я, смогу отбиться, что уж прибедняться, я сражался с инквизиторами, пусть они и сожгли меня. Но если пострадает Лилит? Тут я могу вспылить! Этот демон единственный кто дорог мне в этом чертовом мире.

Вот почему я не могу жить спокойно? Вечно нахожу себе проблем на пятую точку!

Зверочеловек лежал на моей кровати, он не реагировал на голос и прикосновения, был слишком слаб. Шкура изъедена, по всему телу проплешины, на спине шрамы от плети, одно ухо порвано, а на груди можно было разглядеть ребра.

Я снова дал ему попить, но он сделал лишь пару глотков. Поэтому я приступил к лечению. Конечно, можно было доверить это дело Лилит, отличная возможность попрактиковать свой навык исцеления, но похоже, что конкретно в этом случае счет идет на минуты. Стоит чуть промедлить, и раб умрет.

В первую очередь я приступил к лечению внутренних органов. Я даже не знал, целы они или нет. Хотя вероятность того, что часть органов повреждена, весьма высока, ведь его довели до такого состояния.

После того, как я посчитал, что органы восстановлены, то перешел к шкуре. Сначала исцелил шрамы на спине, конечно, потребовалось его перевернуть на бок, но это не составило труда. Уж слишком он был легким. Потом продолжил лечить проплешины. Их на теле было очень много, поэтому тут я дольше возился, чем со шрамами. И наконец срастил порванное ухо.

Видимых ран больше нет. Остается только ждать, когда он проснется. И мне необходимо быть очень осторожным, ведь со слов работорговца, этот зверь опасен.

Лилит, по моей просьбе, спустилась в таверну и заказала ужин в комнату на троих. Для нового раба, я попросил суп или похлебку. Если его действительно долго не кормили, то тяжелая пища может пойти во вред. По крайней мере такая информация у меня осталась с прошлой жизни, хотя она может быть и не верной. Но лучше перестраховаться.

Еду принесли быстро, но раб еще не очнулся. Поэтому мы с Лилит решили не дожидаться его, а поесть сейчас. Тем более голод уже давал о себе знать.

Уже прошло более часа, как мы принесли зверочеловека в комнату, однако он все еще не очнулся. Хотя его дыхание стало более размеренным,