Испытание - Елена Богатырева

Обычные слова благодарности: письма от ее почитательниц были похожи друг на друга как две капли воды. Но одно из писем заинтересовало ее больше других. Виктория читала его и лицо ее становилось все серьезнее, когда наконец появилась Полина.

– Я готова! – радостно сообщила она, смущенная тем, что заставила Викторию жать.

Виктория отложила недочитанное письмо на полку и в ту же минуту зазвонил телефон: такси стояло у подъезда.

В ресторанчике, куда любила время от времени заглядывать Виктория, им предложили столик на двоих, скрывающийся в нише между колоннами. Горячие блюда и напитки Виктория заказала на свой вкус, предоставив Полине выбирать десерт по красочным картинкам в меню. Они выпили шампанского, причем короткий тост в собственную честь Вика произнесла сама, так как Полина от волнения ничего путного сказать не смогла. Надеясь, что алкоголь хоть чуть-чуть избавит Полину от смущения, Виктория сказала:

– Скажи, тогда, в больнице, ты знала, кто я?

– Нет, – смущенно улыбнулась Полина. – Я думала – ангел…

Сбивчиво и пространно она рассказала Вике о слезах великанши Поповны и своем первом знакомстве с романами, стараясь называть при этом «психушку» – «другой больницей». Виктория выслушала ее с задорной улыбкой.

– Твоя Поповна стоит того, чтобы подарить ей новую книгу с моим автографом. Слушай, а можешь ты пригласить ее от моего имени на презентацию новой книги? Очень хочется посмотреть на нее, наверно замечательный типаж…

– Правда? Она была бы на седьмом небе от счастья!

Им принесли мясо. Вместо пианиста, тихо перебиравшего клавиши, за пультом на сцене появился ди-джей. Ритмичная музыка оживила обстановку.

– Я хочу спросить тебя, – сказала Виктория. – Ты можешь не отвечать, если тебе не понравится мой вопрос. Я не обижусь. – Она заглянула Полине в глаза. – Как ты оказалась в больнице? То есть.., почему?

Полина грустно смотрела на Вику.

– Я понимаю, – пробормотала она, – со стороны это должно выглядеть глупо…

– Глупо? Разве про такое можно сказать «глупо»? Скорее – страшно, горько… Несчастная любовь? Такая сильная, что можно решиться расстаться с жизнью?

– Нет. То есть – да. Даже не знаю. – Полина растерялась.

В последние несколько месяцев она не вспоминала своего бывшего дружка.

– Ты до сих пор любишь его? – осторожно спросила Виктория.

– Нет. Это быстро прошло. Да я, наверно, и не любила…

– Но ведь ты могла сделать непоправимое, – обескуражено проговорила Вика.

– Наверно мне повезло, что этого не случилось. Да и потом, может быть, не в любви суть?

Мне было очень тяжело одной. Не с кем даже поговорить…

Виктория молчала. Она ожидала другого. Ей хотелось узнать из первых рук, как любовь заставляет человека расстаться с жизнью. А Полина не удовлетворила ее интереса. Виктория достала из сумочки длинную дамскую сигарету и закурила. Говорить было больше не о чем.

– Это для вас. – Официант поставил в центр стола узкую длинную вазу с орхидеей.

Полина ахнула и с восторгом взглянула на Викторию, но та ничуть не обрадовалась: едва уловимая тень тронула ее лицо и она чуть отпрянула от цветка. Потом дважды коротко затянулась и воровато обернулась через плечо. Музыка внезапно оборвалась и тут же снова обрушилась на зал песней ДДТ «Гори, гори, моя звезда!». Вероятно в аппаратуре возникли какие-то неполадки, потому что звук вырвался на свободу с такой силой, что стены кафе задрожали.

«Ты будешь вечно незабвенная в душе измученной моей…»

Это было похоже на шабаш ведьм, на вакханалию. Гремело и вибрировало само пространство вколачивая в посетителей предельными децибелами истину о беспредельной любви. Вопль о невозможном – вот что слышала Полина, зачарованно вглядываясь в полумрак сцены.

Ди-джей ползал вокруг аппаратуры и жестами успокаивал посетителей, которые все как один повернулись в его сторону.

Только Виктория сидела неподвижно и смотрела прямо перед собой на пепельную орхидею.

Лицо ее ничего не выражало, сигарета выпала из тонких пальцев и медленно тлела в пепельнице.

Едва песня закончилась, звук вернулся в свои обычные рамки.

– Здорово, – выдохнула Полина. – Ужас, как здорово.

И этот цветок, и эта песня показались ей не случайными, а частью какого-то особенного романтического приключения. Виктория, наверно, давно привыкла к таким сюрпризам, и, судя по ее лицу, они ей порядком поднадоели.

– Действительно – ужас, – тихо сказала она и вдруг озорно предложила:

– Давай допьем шампанское! Не знаю как тебе, а мне это сейчас крайне необходимо.

Ее словно подменили. Она теперь говорила без умолку, рассказывая о том, как ходили в детстве с отцом на рыбалку, о выпускном бале, когда у нее сломался каблук в самый неподходящий момент и она вышла получать аттестат босиком, и еще о сотне милых пустяков, которые могли заинтересовать Полину. Виктория заказала еще шампанского и старательно подливала вино Полине, делая вид, что и сама не отстает от нее.

Тем временем мысли ее были далеко от собеседницы…

С тех пор, как насквозь промокшая вернулась из клуба «Летучая мышь», она ни разу не видела Вадима. Только чувствовала его присутствие… Да что там – чувствовала, знала наверняка, что ему известен каждый ее шаг. Хотя поняла она это не сразу.

Она тогда пережила серьезный разговор с матерью. Дина вторые сутки пила валидол к тому моменту, когда дочь позвонила в дверь. Виктория стояла на пороге промокшая и опустошенная.

Сил на то, чтобы плести для матери небылицы у нее не осталось. Едва взглянув на Дину, она решила: хватит игр, мать должна знать правду.

В конце концов кто-то ведь должен знать про тебя правду, иначе жить становится невмоготу.

Она рассказала ей о своем пребывании в клубе, а заодно и о чудесной однокласснице Милочке, давно исчезнувшей с ее горизонта. Виктория проводит у нее чуть ли не каждую субботу. Виктория ждала сцен, истерики, скандала, но ничего этого не последовало. Мать смотрела на нее печально.

– Господи, как ты на него похожа! – сказала она и отправилась курить на кухню.

Разговор они продолжили нескоро. Вернувшись в комнату Виктории, Дина застала ее крепко спящей и не стала будить, лишь укрыла пледом и посидела тихонько рядом, вглядываясь в черты лица дочери. Наверно не всех женщин Господь сотворил такими, как она, спокойно обходящейся без мужчины. Есть и другие женщины, которым мужчина необходим как воздух.

И вероятно, Виктория – из их числа. Она вспомнила, как муж сказал ей однажды, когда она, сославшись на головную боль, пыталась отвертеться от супружеской «повинности»: «Если ты мне откажешь сейчас – я сойду с ума!» Она заглянула ему тогда в глаза и поняла: он говорит правду. Значит, и Виктория…