Семь чудес и затерянные в Вавилоне - Питер Леранжис

Дария с любопытством наклонила голову.

– Это по-английски?

– Даю перевод: Бел-шар-уцур обещал нам показаться Висячие сады, если мы убьем мушушу, – пояснил я.

– Мы придумаем, как показать вам сады позже. – Дария оглянулась через плечо и быстро добавила, – Зинн говорит, что ты очень храбрый, Марко. Очень сильный. И ты тоже, Джек.

– По сути, я вообще ничего не делал, – возразил я.

– Ты оттащил меня в безопасное место, – сказал Марко. – Джек у нас сама крутизна.

Дария кивнула.

– Бел-шар-уцур думает, что вы владеете магией. Царь захочет вас. В качестве солдат.

– Нет! – воскликнул я. – Ни за что!

– Хорошо, – улыбнулась Дария. – Потому что Зинн и другие делают хорошее. Мы используем магию для лучшего будущего. Ради справедливости в Баб-Илуме.

Она, не отрываясь, внимательно смотрела на нас. Как и трое других мятежников.

– Дария, – осторожно начал я, – ты просишь нас присоединиться к вам? Мы не можем. Мы должны вернуться…

– Мы обдумаем это! – перебил меня Марко. – Покажите нам Висячие сады – и мы решим.

* * *

Мятежница. Не знаю почему, но теперь Дария казалась еще более потрясающей. Если это вообще было возможно.

Певица. Борец за свободу. Шпион из приближенных царя. Языковой гений. Просто брильянт в оправе из сюрпризов.

Марко, прихрамывая, опирался на нее. Его невинная ложь – что мы обдумаем возможность присоединиться к мятежу – прибавила Дарии оптимизма. С его стороны это было нечестно. И знаете, что еще? Он изображал из себя куда более немощного, чем на самом деле был, лишь для того, чтобы идти с ней в обнимку.

Я знал: она нервничает перед встречей с Бел-шар-уцуром. Во мне тоже начало зарождаться беспокойство насчет Касса и Эли. Поэтому мы старались двигаться так быстро, как только могли. Дария пела, стараясь поддержать наш моральный дух, и птицы вторили ей. Солнце, казалось, тоже засветило ярче, и у меня на душе полегчало. Закончив песню, она настояла на дополнительном уроке английского, так что оставшиеся несколько минут мы с Марко учили ее следующему:

1. Совершенный и несовершенный вид глаголов.

2. Разница между «лес» и «лез», «куст» и «густ».

3. Основы игры в баскетбол в демонстрации Марко при помощи большого камня и воображаемой корзины.

4. Двести двадцать девять новых слов и выражений, в их числе: война, запасаться, мир, покедова, следы от ног, запах тела, тропа, Читоз, дилемма, крутизна, состояние и туалет.

Предоставляю вам свободу догадаться, какие из них были предложены мной, а какие – Марко.

Вскоре Марко забыл о баскетбольных правилах и начал прыгать вокруг нас, совершая ложные выпады.

– Марко выздоравливает, – сказал я. – Вновь становится здоровым. Синоним выражению «ему лучше».

Дария быстро повторила эти слова, но ее взгляд не отрываясь следовал за Марко.

– Марко, пожалуйста, я не поняла, как забивается трехочковый?

Некоторые по жизни получают все и сразу.

– И он прорывает защиту… – Марко прыгнул между деревьями, словно те были игроками другой команды, делая вид, будто ведет камень-мяч перед собой. – Девчонки на трибунах скандируют: «Круто! Круто!» Он останавливается точно у трехочковой линии на расстоянии двадцати пяти футов от корзины и…

Он застыл, изобразив бросок в прыжке.

– Упс… – тихо сказал он, устремив взгляд куда-то вдаль. – Конец игры.

Мы подбежали к нему, и я тут же прищурился: в глаза забил блеск реки. Воздух переменился, сквозь вонь сгоревшей древесины и разложения прорвался освежающий ветерок. Его сладость была настолько упоительной, что у меня все поплыло перед глазами.

Наполовину ослепленный, я все же заметил кое-что впереди, от вида чего у меня просто дух перехватило.

– Это что… – пораженно выдохнул я.

Дария улыбнулась.

– Крутизна.

«Дыши, Маккинли!»

На другой стороне Евфрата раскинулись Висячие сады. Они оказались мало похожи на уже виденные нами величественные зиккураты, скорее то был застывший взрыв зелени. Если бы цвет был звуком, воздух бы наполнился оглушительным гулом от криков всех этих цветов, что выглядывали из каждого окна-бойницы, яркой накидкой свисали с плеч статуй и закрыли собой все замысловатые узоры стен. Лозы, подобно рукам балетных танцоров, покачивались на ветру, а рев воды, текущей по множеству мраморных желобов, напоминал далекие аплодисменты.

– Вы назвали – называли – это Висячими садами, так? Мы называем это Материнской горой, – сказала Дария. – В честь Амитис, жены царя Набу-Кудурри-Уцура Второго. Мать всех вардумов, самая добрая и нежная. Но всегда печальная. Она приходила… пришла из земель Мидии, где высокие горы и много садов. Набу-Кудурри-Уцур построил для нее первую Материнскую гору в Ниневии. Чтобы она ходила туда и радовалась.

– Постой, – сказал я. – Первую Материнскую гору?

Дария кивнула.

– Это вторая. Построена много лет назад. Но Набу-наид закрыл ее. Теперь там нельзя бывать.

Я подошел ближе, осматривая окрестности. За Висячими садами, окруженный кирпичной стеной, простирался парк, такой огромный, что я едва мог видеть его границы. За стеной протянулись высохшие дороги из щебня и маленькие домики, но внутри царило буйство красок, цветущих деревьев и зелени.

– Дария, нам нужно туда, – сказал я. – И как можно скорее.

– Зачем? – спросила Дария.

– Мы знаем, что там кое-что спрятано, – ответил я. – Кое-что важное. И… оно связано с Сиппаром. Это из-за него появился Сиппар.

Взгляд Дарии стал отстраненно-задумчивым.

– Поэтому Набу-наид приказал охранять Материнскую гору?

– Не знаю, – признался я. – Но мы должны это выяснить.

– А что будет, если вы заберете… эту вещь? – с надеждой спросила Дария. – Сиппар исчезнет?

Марко бросил на меня предупреждающий взгляд.

– Да! – быстро сказал он.

Еще одна ложь.

– Если честно, Дария, – не сдержался я, – мы не уверены, но…

– Марко! Джек!

Я развернулся на голос Эли. Они с Кассом бежали к нам из леса. Марко приветственно помахал, а вот друзья Дарии испуганно замерли, затем инстинктивно потянулись к трубкам для метания дротиков, но Дария остановила их ободряющей улыбкой.

Касс и Эли практически рухнули нам в руки. Оба были насквозь мокрыми от пота после бега.

– Мы думали, вы погибли! – вскричала Эли.

– Этот шум! – вторил ей Касс.