Затерянные во льдах. Роковая экспедиция - Иннес Хэммонд

— Full fart forover babord motor. Full fart akterover styrbord motor. — Ловаас всматривался в белесую бездну. — Roret hardt over til babord, Henrik!

Судно развернулось, и я снова увидел черное пятно. Оно повернулось, оглядываясь на нас, и я отчетливо разглядел, что это голова человека. Он поднял руки из воды, явно пытаясь освободиться от одежды. Затем голова исчезла. Я понятия не имел, какая температура воды, но знал, что она достаточно холодная. Только человек, доведенный до отчаяния, отважился бы на подобный заплыв в этих водах. И в момент, когда он исчез, он направлялся в открытое море. Бедняга, наверное, совсем утратил чувство направления. Со своего места я видел смутные очертания острова, но с воды он, скорее всего, был совершенно незаметен.

Я бросил быстрый взгляд на Ловааса. Он всматривался в туман, туда, где исчезла голова человека, явно негодуя на то, как медленно разворачивается его корабль, и с такой силой стиснул поручень, что у него даже костяшки пальцев побелели. Я перевел взгляд на «Дивайнер». Лини, удерживающие яхту возле китобоя, натянулись так туго, что казалось, вот-вот лопнут. Если бы Шрейдера удалось выловить нам, а не Ловаасу… Я в мгновение ока слетел по трапу.

— Дик! Кертис! — крикнул я. — Рубите тросы. Быстро!

Я услышал, как взревел Ловаас, по-норвежски скомандовав что-то своей команде. Промчавшись через машинное отделение, я сбежал по трапу на главную палубу. Кто-то попытался преградить мне путь у самого подножия трапа. Я изо всех сил ударил нападавшего ногой и прыгнул прямо на палубу «Дивайнера». Дик и Уилсон уже вооружились топорами. Двух ударов хватило, чтобы разрубить швартовы, и не успел я подняться на ноги, как завелись двигатели и мы отделились от китобоя.

Ловаас бежал по мостику на нос судна и грозил мне кулаком. Я увидел, что он остановился возле гарпунной пушки и снова посмотрел на нас.

— Право руля! — закричал я Джилл, которая сидела у штурвала.

— Есть право руля, — откликнулась она, и яхта резко повернула в сторону.

Необходимо было как можно скорее оторваться от китобоя. Я физически ощущал ярость Ловааса, хотя расстояние между нами стремительно увеличивалось. «Интересно, что он будет делать, если нам удастся подобрать Шрейдера?» — мелькнула мысль.

Но нам это не удалось. И Ловаасу тоже. Наши суда еще очень долго бороздили этот крохотный участок моря.

Шрейдера мы так и не нашли. Только его пиджак плавал в воде, напоминая утопленника своими разбросанными в стороны рукавами. Стоял полный штиль, и поверхность моря была гладкой, как зеркало. Туман был таким густым, что временами мы теряли китобой из виду. Я потребовал, чтобы на палубу подняли ведро морской воды, и опустил в нее руку. Она была ледяной. Никто не смог бы выжить в ней больше нескольких минут. Спустя полчаса я сдался и последовал за китобоем, который уже медленно шел сквозь туман в «Бовааген Хвал».

Я увидел, что Джилл оглядывается, всматриваясь в море за кормой.

— Если бы нам только удалось его спасти, — пробормотала она. — Он так много мог бы нам рассказать. Я в этом убеждена. — Внезапно она развернулась ко мне. — Как вы думаете, что произошло на Йостедале?

— Я не знаю, — ответил я, думая о том, что чем меньше она будет об этом думать, тем лучше.

— Но что-то же там произошло, — прошептала она. — Он был там с Джорджем. А потом, после несчастного случая, попытался добраться до Англии. Он боялся оставаться в Норвегии. Настолько боялся, что предпочел рискнуть и прыгнул в ледяную воду. И эти образцы руды. Билл, я думаю, он забрал их с тела Джорджа. — Она схватила меня за руку и срывающимся голосом спросила: — Вы думаете… Вы думаете, он убил Джорджа?

— Я не знаю, что думать, — ответил я, стараясь не глядеть на нее, потому что не мог видеть ее страдальческий взгляд.

— Что бы он там ни сделал, — вмешался Кертис, — бедняга уже мертв. И мы никогда не узнаем, что же случилось на самом деле. — Он обернулся и посмотрел назад. — Ух ты! Туман немного рассеялся. Хотел бы я знать, что случилось с теми лодками.

— С какими лодками? — спросил я.

— Помните водолаза, который искал авиационный двигатель? Может, они были дальше? В такой туман ничего не поймешь. Но я думал, что они были где-то здесь. Я помню, что вон тот остров был именно там, где он находится сейчас, когда Дик их окликнул.

Он кивнул на остров, к которому мы приближались.

— Верно, — согласился Дик. — Это было здесь.

Кертис поднял глаза на вымпел. Он колыхался.

— Поднимается ветер. Смотрите, туман действительно рассеивается.

— Жаль, что он не сделал этого раньше, — заметил Дик. — Это могло бы спасти Шрейдеру жизнь. — Туман рассеивался очень быстро. Сквозь него уже начинало просвечивать солнце. — Водолазов не видно, — заключил он.

— Наверное, на сегодня уже закончили, — предположил Кертис.

Но Дик покачал головой.

— Нет, они бы этого не сделали. Не думаю, что им часто приходится работать в таком спокойном море, как это. Для водолазов это то, что надо. Кроме того, еще слишком рано. Они только недавно приступили к погружениям.

Я посмотрел на него. Думаю, что все мы думали об одном и том же.

— Вы думаете, что Шрейдер мог подплыть к лодкам водолазов и убедить их отвезти его на берег? — спросил я.

Дик пожал плечами.

— Мы не нашли его тело. И лодки мы тоже не нашли. И если они ушли, то из-за шума наших двигателей мы не услышали бы их моторы. Тем более их не мог услышать Ловаас на своем китобое. Но как он мог убедить их поднять якорь и уйти так быстро?

— Я не знаю, — отозвался я. — Но такая возможность не исключена.

Я приказал Картеру заглушить двигатель и спрыгнул в рубку. Сдвинув с карты груду карандашей и линеек, я всмотрелся в береговую линию Нордхордланда. Остальные столпились вокруг, заглядывая мне через плечо.

— Кертис, — окликнул я майора, — это по вашей части. Шрейдер очень чего-то боялся и хотел сбежать. Если бы вы оказались на месте Шрейдера и смогли бы убедить этих водолазов помочь вам, куда бы вы попросили вас доставить?

Он склонился над картой, обводя ее внимательным взглядом.

— Он хотел сбежать от Ловааса, — пробормотал майор. — И для него Ловаас означал «Бовааген Хвал». В этом случае я попытался бы уйти как можно дальше от отрезка берега, на котором расположен Бовааген. И я не отправился бы на Шетландские острова, как бы сильно мне ни хотелось попасть в Англию. Там я чувствовал бы себя отрезанным от мира и помощи. Нет, я думаю, что попросил бы их доставить меня на следующий остров дальше к северу и высадить в какой-нибудь тихой бухте неподалеку от Аустрхейма. На противоположном берегу острова наверняка нашелся бы рыбак, который согласился бы перевезти меня через Фенсфьорд в Халсвик. Оттуда уже можно было бы подняться в горы и затеряться, пока не стихнет шум погони.