Портрет лива в Старой Риге - Гунар Рейнгольдович Приеде

в сад.)

Д е д у ш к а  идет по коридору на кухню.

Появляется  Д и д з и с. Бросается к столу, где лежит альбом, открывает, смотрит…

Внизу мимо станции с грохотом проносится скорый поезд Москва — Рига.

Входит  Л о н и я  за свертками, оставшимися на столе.

Л о н и я. Добрый вечер, сын. Дали посмотреть?

Д и д з и с. Добрый вечер. Ты уже видела?

Л о н и я. Заглянула. Тщательно подобранная коллекция, насколько я понимаю.

Д и д з и с. Она моя.

Л о н и я. Твоя?

Д и д з и с. Я тебе сейчас объясню. Тот цыган, который приходил к нам за водой, был и сегодня утром, когда вы уже ушли, и спросил, не собираю ли я марки, понимаешь, и когда я сказал, что собираю, предложил мне это, потому что он больше не собирает и…

Л о н и я. Обожди, говори помедленней. Цыган?

Д и д з и с. Я сейчас все расскажу, мам. Он видел, что мне очень нравится, ведь птицы — мое увлечение, и спросил, сколько у меня денег. У меня было пять рублей, которые ты дала мне на школьные обеды и на экскурсию, и я…

Л о н и я. Дидзи! У меня просто нет слов…

Д и д з и с. Не волнуйся, мам. Я получу за работу в колхозе, и…

Л о н и я. И тебе не пришло в голову, что этот альбом краденый?

Д и д з и с. У кого?

Л о н и я. Откуда мне знать.

Из сада идет  В а л д и с.

Валдис, иди сюда и скажи что-нибудь.

В а л д и с. В каком плане?

Л о н и я. Дидзис скупает краденые вещи.

В а л д и с. Ну, ну.

Л о н и я. Разве ты не видишь, сынок, что творится на белом свете? Или совсем не слушаешь, что говорят люди? У одного картошку ночью выкопали, у другого морковь… Ты бы и это не отказался приобрести, если б тебе предложили?

В а л д и с. Лония, ты…

Л о н и я. Извини, но сейчас будет так, как я скажу. Дидзис возьмет альбом и отнесет его этому человеку. Ты ведь его помнишь? Узна́ешь?

Д и д з и с. Да… Мне сейчас идти?

Л о н и я. Сейчас. Потом сядем за стол.

Д и д з и с (стоя в дверях, медлит). Сначала я у него спрошу, где он…

Л о н и я. Ничего не надо спрашивать, все и так ясно.

Д и д з и с  уходит.

Невероятно. Хорошо, что отец не слышал.

В а л д и с. Лония, и ты веришь, что они вернут мальчику деньги? Сколько там было?

Л о н и я. Пять рублей. Валдис, ты так спокойно говоришь об этом. Неужели ты не понимаешь, что произошло? Мой сын стал…

В а л д и с. Да, да, но зачем ты его туда послала? За пятью рублями?

Л о н и я. Дело не в рублях!

В а л д и с. Разве ты не знаешь, как он застенчив, особенно с чужими людьми?

Л о н и я. Нечего растить тепличное растение, пора привыкать. Ему ведь шестнадцать… Валдис, как он мог? Ну скажи, чего ему не хватает.

Д е д у ш к а (показываясь в коридоре). Закипело, дочка.

Л о н и я. Я сейчас. (Уходит.)

Д е д у ш к а. Дидзис еще не приходил?

В а л д и с. Придет. (Находит ботинки, обувается.)

Д е д у ш к а (подходит к окну, смотрит). Костер развели… Появляются неизвестно откуда, устраиваются в палатках чуть ли не у самой станции и ставят на огонь котел, а в котле варится… могу себе представить, что у них варится в этом котле… Как им позволяют?

В а л д и с. А кто может запретить?

Д е д у ш к а. На них советские законы, по-твоему, не распространяются? Кто не работает, тот не ест… Теперь, когда требуется рабочая сила и всюду не хватает людей, в колхозе не хватает, не говоря уже о любой фабрике… Нет, им на это наплевать. Они шастают по свету и живут себе припеваючи. Туристы.

В а л д и с (надевает пиджак). Положим, не все.

Д е д у ш к а. Разумеется, не все. В Латвии те, кто бросил эти штучки, работают и считаются уважаемыми людьми.

В а л д и с. Наверно, не так все просто, дедушка. У меня в Риге был товарищ, тоже шофер в нашей АТК, и однажды я пошел к нему в гости, они жили в Чиекуркалне{42}… Знаете, что я увидел в комнате на самом почетном месте? Лошадиную сбрую. Да. На крюке висел полный комплект, включая дугу и хлыст… Ни лошади у них, ни упряжки, сам работает шофером, жена машинистка, тесть в какой-то ремонтной конторе, а смотри-ка, сберегли… (Идет к дверям.)

Д е д у ш к а. Ты еще куда?

В а л д и с. Я скоро. (Уходит.)

Дедушка закрывает за ним дверь и снова смотрит на далекий костер внизу у станции.

Входит  Л о н и я.

Л о н и я. Прошу к столу! Где Валдис?

Д е д у ш к а. Вышел куда-то… Спросила бы, где Дидзис. Как ушел с этой Рудите… Как не тревожиться. Далеко ли тут — через рельсы.

Л о н и я (становится рядом у окна). Смотри, как странно выглядят при свете костра старые деревья в парке.

Д е д у ш к а. Как бы чего не подпалили. Целая туча искр… Еловые ветки подбросили в огонь, бродяги этакие.

Л о н и я. В «Кармен» было похоже, такие же шатры…

Д е д у ш к а. Помню, помню, как же… На сцене все это восхитительно… Здесь не опера и не «Кармен». Здесь ты остерегайся, костер, может быть, только для отвода глаз, а в это время кто-то крадется в темноте у тебя за спиной.

Л о н и я. Где?

Д е д у ш к а. Это я к примеру.

Л о н и я. Я даже вздрогнула… Нет, там кто-то есть. Смотри.

Д е д у ш к а (отворяет дверь). Кто там? Входи. Ах ты…

Входит  Д и д з и с.

Что, уроков не задали, раз у тебя столько времени на проводы?

Л о н и я. Пойдем к столу.

Д е д у ш к а. Я еще только взгляну на машину Валдиса. (Уходит.)

Д и д з и с. Возьми. (Протягивает Лонии пятирублевку.)

Л о н и я. Он тебе отдал? Этого я не ожидала, скажу тебе… Зачем ты мне отдаешь, отнеси завтра в школу и… Возьми. (Кладет деньги на стол.) Ох, сынок, сердце болит за тебя. И как ты мог… Я понимаю, что тебе нелегко было идти к ним и требовать деньги назад, но больше тебе такое не придет в голову, правда? Дидзи!

Д и д з и с. Мама, но…

Л о н и я. Ну?

Д и д з и с. Как ты могла так сразу утверждать, что он украл альбом? На каком основании?

Л о н и я. Видишь ли, сынок, если б ты дольше жил на свете и сталкивался с разными людьми, ты тоже сразу бы понял… Теперь пообещай, что в подобных случаях прежде всего спросишь совета у меня, ладно? У меня, у Валдиса, у дедушки…

На веранду возвращается  д е д у ш к а.

Д е д у ш к а. Тень мелькнула, а показалось, будто кто стоит за кустом смородины у колодца… А может, и стоял да убежал. После ужина ввинчу двухсотваттную лампочку над дверьми, во дворе станет светло, как днем. Поговорили?

Л о н и я. Да, отец.

Д е д у ш к а. Тройки эти, сынок, не честь и не радость, в девятом классе пора понять… Учиться — это твоя единственная задача, о другом думать не приходится; твоя мать на звероферме зарабатывает больше, чем иной профессор, дядя Валдис ездит без аварий и получает премии, я на свое садоводство тоже