Интимная история человечества - Теодор Зельдин

слишком многогранна. На вид она карьеристка, но одновременно ей нравится шить. Она не желает соответствовать имиджу, подходящему для ее работы. Мужчины могут это делать, но не женщины. Если бы ей пришлось выбирать между карьерой и личной жизнью, она бы предпочла последнее. Если бы у нее был ребенок, она бы брала ради него отпуск, но не стала бы жертвовать своей карьерой. Слишком многим мужчинам мешает развиваться чувство, что они не в состоянии отдать моральный долг матери, пожертвовавшей своей жизнью ради них. Мужчины говорят, что Флоренс их смущает. Она отвечает, что встречала только пугливых мужчин. Они не понимают, что ей нужна не их надежность. «Самое интересное, что случалось со мной в жизни, происходило в отсутствие надежности. Когда я решаюсь на что-то, я сжигаю мосты. От надежности меня клонит в сон». Мужчина, очаровавший женщину, думает, что заполучил ее в собственность, а в отношениях нужно заново влюбляться каждый день. «Мне не нужна абсолютная надежность в отношениях. Я должна ощущать опасность». Одно из ее хобби – дельтапланеризм, но она хочет попробовать что-нибудь новое.

Флоренс вышла замуж в юном возрасте, прожила с мужем год, а затем три года отдельно от него. Ей нравилась идея совместного проживания, но одновременно привлекала и идея раздельного: мало кто из мужчин мог бы такое понять, как и то, что она уезжает на несколько дней. Они ожидают, что она будет отчитываться перед ними, где и с кем провела время. Они осуждают ее друзей, хотя она не просит общаться с ними. Она не выносит, когда хочет почитать наедине и ей мешают. Ее не беспокоит, что она слишком требовательна: «Мне повезло, что я умею жить одна». Но она не успокоится, пока не найдет того, кого полюбит и кем будет любима; это необходимо для внутреннего спокойствия, которое нужно ей, чтобы заняться другими делами. Возможно, мужчинам не нравится идея, что любовь лишь основа для других дел. Как жаль, что те, кто ей встречался в жизни, были не склонны рисковать; именно страх заставляет их вести образ жизни, который их не вполне удовлетворяет. «Я не хочу, чтобы моя история была среднестатистической, заурядной». Раньше ее идеал мужчины был таким же, как и у всех, – умный, красивый, обаятельный, с хорошим чувством юмора, – но теперь она хочет большего, хочет иметь возможность искренне восхищаться им. «Было бы самонадеянно утверждать, что ты не встречала мужчин, достойных тебя, но я не встречала никого, кому нравились бы мои противоречия. Я быстро меняюсь, но мужчины, которых я любила, не успевали за мной; они только тормозили меня. Мне нужен мужчина, который придаст мне уверенности, потому что порой меня начинают одолевать сомнения».

Из этого не следует, что нужно жить с мужем каждый день. Ее муж не стал бы хорошим отцом; и «я не настолько эгоистична, чтобы рожать ребенка для себя». Муж позволил себе попасть в финансовую зависимость от нее, и это стало катастрофой – зависимость портит отношения. Когда что-то идет не так, человек злится и уже не так ласков. Так что отношение Флоренс к деньгам изменилось. Раньше ей нравилось рассматривать витрины и делать покупки: «Мне сказали, что, если я расстроена, нужно пойти и потратить деньги. Я могла бы стать человеком, у которого пятьдесят пар обуви». Затем шоппинг ей разонравился: теперь она тратит большую часть денег на путешествия и книги, а не на одежду. Она считает, что ее скромных заработков достаточно, чтобы позволить себе то, чего хочется.

Риск привел к тому, что она отказалась от нескольких спокойных должностей. Все советовали ей этого не делать, но она не слушает советов, потому что работа – это как любовная связь: если ты ее не любишь, тебе следует с нее уйти. Очень важно, чтобы работа была любимой. Перестав преподавать, она работала журналистом крупной провинциальной ежедневной газеты. Однако за три года пребывания там никто так и не сказал ей, какова ее цель. Все катилось по наезженной колее. «Надоела рутина». Были способные журналисты, растратившие свой талант. Они знали, что пишут чушь, но их это не волновало, тогда как другим не разрешалось в полной мере использовать свои таланты. Никому не хотелось раскачивать лодку, потому что газета была надежной работой на всю жизнь. Когда Флоренс увольнялась, ей сказали, что она, видимо, сошла с ума; но она настаивала на том, что с работы нужно уходить, как только теряешь энтузиазм. Если б люди ее послушали, рухнул бы весь мир промышленного производства: только попробуйте представить, на что люди меняли бы работу там.

Сейчас Флоренс живет в Брюсселе, городе, устремленном в неведомое. «Из этой человеческой смеси что-то получится», но никто не знает – что. Смелость помогает получать удовольствие от сюрпризов, которые подкидывает жизнь. Сейчас она открывает издательское агентство, где журналисты со всей Европы со схожим темпераментом смогут работать вместе. Поиск совместимости, связанной с независимостью, продолжается. Ей постоянно осложняют жизнь новые приключения. Раньше у нее было предубеждение против США, ей не нравились их «жажда денег и одержимость эффективностью». Волей случая она побывала там и передумала. Конечно, ей попадались ограниченные люди, но встречались и другие. «Я избавилась от предрассудков». Эффективность ее впечатлила. В Канаде она познакомилась с чудесным человеком. Четыре дня они разговаривали. Он не боялся говорить о своих чувствах и казался искренним: «Он удовлетворял мою жажду гармонии и мягкости». Однако Флоренс не знает, что станет с этой дружбой, которая ей нравится лишь отчасти. «Он дает мне ощущение опасности. Мне не нужна полная эмоциональная безопасность». Время покажет.

Затем она отправилась в Ливан, где по-настоящему опасно. Она подружилась с ливанской семьей и выступает в роли своего рода крестной матери для их дочери, получающей образование в Европе. Для нее это новый тип отношений, новое веяние в дружбе – быть наставником очень юной особы восемнадцати лет (самой Флоренс двадцать семь), увлеченной идеями, сильно отличающимися от ее собственных.

Планы Флоренс на будущее призваны дать пищу ее воображению. В школе ее никогда этому не учили.

С веками женщины стали более требовательными к мужчинам. В то же время ученые обнаружили, что в мире животных доминируют не самцы. Кажется, что крупный самец павиана ведет себя так, будто доминирует в своем племени, но после внимательного изучения стало ясно, что именно самка решает, куда оно мигрирует и кто с кем может сидеть рядом. Раньше считалось, что самец сначала ищет пару, а затем оставляет самку присматривать за детенышами; но позже выяснилось, что инициативу чаще проявляет женская особь, и примерно у 40 процентов приматов именно самец заботится о детенышах. Считалось, что женщины – пассивные жертвы своих гормонов, но оказалось, что гормоны вырабатываются не только в результате физиологических процессов, но и в результате поведения человека и поведения окружающих.

Прежде всего ученые подчеркивают тот факт, что не все живые существа в природе четко делятся на мужских и женских особей, особенно те, что размножаются без полового акта, и те, чей пол может меняться в течение жизни. Есть виды, у которых самки преимущественно размножаются без полового акта, пока не наступит кризис и не закончится пища; тогда они перестают воспроизводить идентичное себе потомство и начинают рожать самцов, чья функция – предложить другие варианты решения кризиса. Самцы не обязательно сильнее; самки не обязательно заинтересованы в компании особей мужского пола, за исключением тех случаев, когда они совместно заботятся о потомстве. Им бывает очень трудно найти подходящего партнера: птица под названием «западноамериканская поганка» отвергает самца в 97 процентах случаев, и, что немаловажно, внешне она неотличима от самца, разница только в голосе. Есть много животных-одиночек, безразличных к сексу, – например, самка оленя живет с самцом только один день в году. Несомненно, животным потребовались многие тысячи лет, чтобы выработать эти причудливые и разнообразные формы независимости.

Если можно провести хоть какую-то параллель с людьми, неудивительно, что женщинам так трудно встретить мужчин, соответствующих их идеалу. Женщины очень долго