Хотели принца? Нате - получите, распишитесь! - Poly Аkova

на свой цвет волос почему-то внимания никогда не обращала. Поэтому и была удивлена столь ярким оттенком своих волос. И оттенок-то какой-то, как мой кулон — рубиновый. Вдвойне странно. По идее он должен быть розового оттенка и бледненького совсем. Краска хоть и яркая, но быстро смывается. А тут"!

Пока я разглядывала свои волосы народ уже ушел. А Жива подсела ко мне.

— Ну как? Значит оживешь у нас!

— Т-так у меня выбора-то нет, — тяну я.

— Как так нет. Вона сколько пришло желающих чтоб ты у них жила. А ты ни кому не ответила. Стало быть у меня остаешься!

— А… — а я и не слушала ничего.

"Ушла, называется в свои мысли. Да, Эля, внимательнее надо быть. У тебя теперь малыш! Ты и за него теперь в ответе", — одернула я себя.

— Вы ведь не против? — спрашиваю.

— Что ты! Конечно нет! А малышу спать надо, — указывает она на свернувшегося в клубочек у меня на коленях Лимиуса.

— Да. Наверное.

Мы проходим в комнатку, что мне отвели. Я укладываю Лимиуса в люльку и прикрываю теплым покрывальцем.

— Странный он у тебя, — говорит вдруг Жива.

— Почему?

— И на человека не похож и на зверя тоже.

— Так такой уж он уродился. Видно разновидность такая. Разумного существа.

— Кого? — удивляется Жива.

— Не заморачивайся, — короче он просто такой, какой есть. Коточеловек одним словом.

— Э-э. Мы таких ни когда не встречали.

— И не встретите, — говорю, вспоминая его слова. — Он один остался из своего вида.

Утром я проснулась от того, что кто-то тыкался влажным носом мне в щеку. Открываю глаза — Лимиус сидит у моей подушки.

— Малыш, то чего? Ты вообще как тут оказался? Ты сам выбрался из люльки и ко мне залез?

— Мяв, — был мне ответ.

— Так малыш. Я понимаю, что в тебе и от кота что, то есть, но и от человека тоже. Поэтому нам надо учится говорить, а не мяукать.

— Так он еще маленький же! — раздалось от входа.

Лимиус ухватил меня за шею лапками-ручками и прижался ко мне.

— Арыся! Ты чего его пугаешь-то? Нельзя же так людей пугать.

А сама думаю: "Как хорошо, что не сказала в слух, что помню — ты же говорил".

— Ой. Не думала, что напугаю. Думала раз разговариваете — значит встали уже.

— Ну, мелкий меня разбудил, — призналась я.

— Ну вот и ладненько. Я своих уже накормила. Вы сами кормить будете или может я?

— Да у тебя и так забот хватает.

— Так мне же в радость!

— Ну давай, попробуй, покорми.

— Че тут пробовать! Вон уши уже навострил. Точно есть хочет, — она подхватила его с кровати.

— Пошли, малыш.

Я встала, прибрала кровать и вышла в большую комнату. Арыся кормила Лимиуса, а вокруг уже бегали, ползали накормленные детки.

— И как ты с ними управляешься одна-то? — удивляюсь.

— А че? Я привычная. К тому же они мне и помогают иногда. Вот им в радость яйца поискать в сарае. А я тем временем всех напою, накормлю.

— Так может я чем помогу? — спрашиваю.

— Так вам то вроде как не положено, по хозяйству-то. Если только помощь какая нужна в лечении…

— Должна же я как то и в другом быть полезной. К тому же, я же не местная. Мне нужно с вашей жизнью познакомиться поближе. Что и как тут у вас, — говорю.

— Ну, вроде вы правы, — она отпускает Лимиуса на пол и он смешно ковыляет ко мне на задних лапках

— Ой, он как мы ходить может? — удивляется Арыся.

— А как же! Он же почти человек, — отвечаю я ей.

— Тогда идемте все вместе, — встает Арыся.

И мы выходим из дома и идем в сарай, что примостился у задней стены дома. На встречу нам выбегает… Детеныш дракона!

— Ой! Летун! — вырвалось у меня.

— Кто? — вскидывает брови Арыся.

— Ну, у нас их так называли, — показываю на смешно бегающего дракончика.

"Надо же, у нас! Уже мир Эвена своим считаю", — мысленно улыбаюсь таким своим мыслям.

— А, этот, — Арыся машет на него рукой. — Вот бестолковая скотина! Яиц совсем не несет, только жрет.

— Э… А вы их яйца… кушаете? — осторожно спрашиваю я.

— Так, а чьи еще? — удивляется Арыся. — Больше никто яйца и не несет. Только эти птицы и несут.

— Птицы? А это птицы? — спрашиваю и удивляюсь уже я.

— А кто еще? Они ж с крыльями! Больше ни у кого крыльев нет.

— И они что, летают?

— Кто?

— Ну ты же Арыся говоришь они с крыльями! А раз с крыльями — значит летать должны, — отвечаю я.

— Да? А не яйца нести? — удивленно вскидывает брови Арыся.

— ??

Мы тем временем зашли в сарай. В небольших гнездах сидели штук десять подросших драконят. На яйцах, мелькает догадка. Детишки привычно стали их стаскивать с гнезд и искать там яйца. А так как эти куры-драконы свои гнезда покидать отказывались, то детишки стало быть будут заняты некоторое время. Лимиус с интересом наблюдал, но сам участия в детских забавах не принимал. А мы тем временем принесли чистой воды и насыпали какой-то каши что ли, этим драконам. Мне так их птицами язык не поворачивается назвать. Надо ж додуматься, драконов как кур использовать! А вот они ж по идее вырастаю огромные. И хищники они.

— Арыся, — спрашиваю. — А они до какого размера у вас вырастают?

— А, так это, чуть побольше станут и сварим их уже…

— Э-э… А это не детеныши разве?

— Не, раз яйца несут — уже нет.

"Да странные у них драконы. Видно все наоборот здесь. Люди едят драконов. И какие-то они мелкие, драконы — в смысле".

— А если не несут — детеныши. Стало быть тот, что во дворе бегает — детеныш, — размышляю в слух я.

— Да нет. Взрослая уже должна быть. Только все ее сородичи, что с ней вылупились уже второе яйцо откладывают. А она — ни одного еще. Наверное сварим ее завтра.

— А может это мальчик. Мальчики ведь яйца не откладывают. Только девочки, — выдала я версию.

— Разве? Я думала это только у людей так. А у птиц — они все одинаковые.

— Нет. У любого вида всегда есть женская и мужская особь, — говорю я.

— А?

— Иначе бы они плодиться перестали. Так понятнее?

— Да не, из яиц новые вылупляются! Старые яйца высидят — новые вылупятся. Старых мы едим, пока молодые яйца несут. Потом они стали старыми и высидели новых. Так и есть всегда.

— А может того, что во дворе, оставить. Пусть растет. Детям вместо домашней зверушки, —