Потерянные сны - Елена Эйхен

стороны дома. Арина одёрнула тюль — сад, открывшийся её взгляду, определённо стоило изучить получше. Потом, когда для этого появятся силы.

Арина подошла к кровати. Такой размер для одного Олега? Сомнительно. Тут же вспомнилась девица с красной сумочкой. Должно быть, она здесь частенько бывала. Да и не только она. Внезапно, будто только теперь сообразив, Арина распахнула глаза — а не думает ли будущий ненастоящий муженёк, что она станет спать с ним рядом? Нос к носу, как пара лебедей у его дома.

— Даже не мечтай.

Арина вздрогнула. Олег появился у открытой двери и, казалось, прочитал её мысли. А может она говорила вслух? Нет, конечно, нет.

— О чём ты?

— О моей кровати. Она тебе не поможет. У тебя даже шанса не будет.

— Я тебя не понимаю.

Арина пожала плечами. Стоя посреди комнаты с сумкой в руках, она кусала губы и хлопала ресницами.

— Ты-то? Всё ты отлично понимаешь. Не строй из себя невинность. Увидела мою кровать и решила, что сможешь мной манипулировать? Уже и планы строишь? Что именно ты хочешь? Хочешь, чтобы я снова тебе поверил? Или оттяпать денег при разводе? Ничего не выйдет.

Олег нёс какую-то ерунду, и Арина даже не улавливала его логику.

— Не надо вселять мне свои мысли. Меня не интересует твоя кровать и ты вместе с ней. Я вообще не хотела здесь жить.

— Актриса, — Олег ухмыльнулся.

— Я бы с радостью жила в отдельной комнате.

— Редкий случай, когда мы одного мнения. Но есть проблема. У меня в доме персонал. И доверяю я только одному человеку, ну может двоим. Если будем жить в разных комнатах… сама понимаешь.

Арина приподняла подбородок и усмехнулась.

— У тебя каша в голове, ты знаешь об этом? — несколько секунд она молчала, наслаждаясь недоумением на лице Олега. — То ты думаешь, я претендую на твою кровать и собираюсь манипулировать, потом, что хочу жить в другой комнате. Определись уже с тем, во что веришь.

— А в чём правда?

Арине вдруг стала улыбаться. В голове появилась странная мешанина из веселья, злости и отчаяния, и она хотела, чтобы Олегу тоже стало больно, хоть немного, хоть на сотую долю от того, что чувствовала она. И хотя Арина не считала себя достаточно значимой для Олега, чтобы причинить ему боль, всё-таки сказала:

— Ты не узнаешь правду. Живи в догадках и сомнениях — у тебя отлично получается.

Олег всматривался в лицо Арины. Он так плотно сжал челюсти, что губы превратились в тонкие полоски. Глаза его сверкали, а ноздри раздувались, отчего Арина непроизвольно улыбнулась ещё шире. Увидев это, Олег вздрогнул, словно его ударили током. Не сводя с Арины глаз, он протянул руку и взял с кровати подушку и … запустил в Арину. Подушка прилетела ей в руки.

— Ты спишь там. — Тяжело дыша, будто после пробежки, Олег показал на диван у стены. Арина стояла неподвижно, приподняв брови от удивления. Олег добавил, показывая на кровать: — А здесь сплю я. И не всегда один.

Ядовитая улыбка расплылась по лицу Олега, и Арина почувствовала, как этот яд проникает в её рот, горчит язык, щёки, растекается по пищеводу, впитываясь в каждую клеточку и отравляя тело и душу. Желудок скрутило. Она бросилась в ванную.

* * *

Арина задержалась в ванной почти на час. Сначала ей было действительно плохо, а потом она просто не хотела встречаться с Олегом. Да и вообще никого видеть не хотела, ведь в этом доме не было ни одного человека, с которым она могла бы поговорить или просто помолчать. Впрочем, таких людей не было и в других местах. Как же она докатилась до такой жизни? Это надо менять.

Время от времени Арина отчётливо чувствовала, что с той стороны — за дверью, стоял Олег. Она и сама не смогла бы объяснить, почему, но знала наверняка — так и есть. Может он наслаждался её состоянием? Или боялся, что она испортит ванную? Самым близким к правде казался вариант, что Олег опасался, будто она что-то с собой сделает в его доме и ему придётся долго с этим разбираться. Впрочем, у Арины не было уверенности ни в одной из этих версий, зато она наконец улыбнулась вновь разыгравшейся фантазии.

Остаток дня она не выходила из комнаты.

Олег не появлялся до ночи, а вот Светлана исправно заглядывала, чтобы узнать, не нужно ли чего. Есть не хотелось. Лишь к вечеру Арина согласилась на пирожки волшебницы кулинарного искусства тёти Лиды и чай. Пирожки действительно оказались вкусными, и Арина умяла всё, что лежало на тарелке, опасаясь прибавить в весе с такой поварихой.

Постелив на диване, Арина мгновенно уснула.

* * *

— Что случилось? — удивилась Арина, когда проснулась ночью от неясного шёпота. Она поднялась и, медленно передвигаясь наощупь, подошла к кровати. Звук исходил от Олега. Включила ночник. Олег неразборчиво бормотал, а лицо превратилось в мучительную гримасу. — Олег! Олег!

Арина звала его всё громче, но он не откликался. Тогда она ткнула его несколько раз в плечо, но и это не принесло результата. Арина ладонью почувствовала тепло, исходящее от Олега. Потрогала лоб — горячо. Похоже он заболел.

— Уйди! — прошептал Олег, хватая Арину за руку, — Уйди! — повторил он и сжал её руку крепче, прижимая к горячей груди. Арина еле высвободилась и налила стакан воды из кувшина на прикроватной тумбочке.

— Молчи и пей, — сказала она так настойчиво, как только могла.

Олег послушался. Арина с трудом его приподняла, приобняв за плечи и напоила. Его глаза были закрыты. Казалось, веки склеены намертво. Лицо побледнело, тело обмякло. На одно мгновение Арине стало по-настоящему страшно, но она быстро взяла себя в руки — и не с таким справлялась.

— Олег! Посмотри на меня!

Арина положила его на подушку с попыталась разбудить.

— Не хочу на тебя смотреть. А будешь трясти — уволю.

Голос оказался слабым, но то, что он сказал… Значит всё нормально, жить будет. Арина вздохнула с облегчением и слегка улыбнулась. Она попыталась сообразить, что делать дальше. Лекарства. Ей нужны лекарства. Взглянула на часы — три. Персонал спит, а она даже не знает где их комнаты. И как найти лекарства тоже не знает. Арина вспомнила, что в её чемодане всегда лежали таблетки на экстренный случай. Да!

Всё оказалось там, где она и ожидала.

Арина снова подошла к Олегу, наклонилась:

— Олег, надо выпить лекарства. Это важно.

— Отравить хочешь? — скорее прохрипел, чем сказал он.

— Очень хочу. Мечтаю! Так помоги же мне.