Змей Рая - Мигель Серрано

Когда Иисус впервые был погружен в воды Иордана святым Иоанном, он, должно быть, уже мог предвидеть свое будущее предназначение, и то невероятное сражение, которому предстояло произойти, и может быть даже, он мог уже тогда знать, что Пернатый Змей в итоге обратится в голубя. Он мог обрести и видение той эпохи Водолея, которой еще только предстояло придти. Тогда, наконец, образец мог бы исполниться: мир прошел бы из Овна и от огненного закона Отца через Рыб с их вниманием к Сыну и милости божественного прощения, пока, наконец, не достиг бы Водолея — эпохи Святого духа и вечного воскресения.

Но, несмотря на то, что Сын, в конце концов, воскреснет голубем Водолея, важно помнить, что он был рожден как рыба, и был тесно связан с земной жизнью человека. Сам Христос, должно быть, полагал это важным, ведь его первыми учениками были рыбаки — ловцы душ. Хотя в последующие века христианство и утратило эту близость к человеку, к телесному, в Индии она сохранялась. Так, Кришна родился и жил у реки, и в реке боролся со Змеем. Но тот же самый Змей обнаруживается и в горах: на горе Кайлас и в Андах — здесь он становится огненным Змеем. Хотя это может показаться странным, именно Змей творит единство огня и воды. Ведь даже на речном дне может быть постигнут тот огонь, что изменяет человеческую судьбу — это открыл сам Христос; очевидно неприродный огонь, вызывающий перерождение, обещающий достижимость существования за порогом смерти. И всё же, обнаружение этого огня, в реке или в горах, нельзя назвать неприродным; скорее, это наоборот принятие всей полноты природы. На самом деле, оно выявляет природное равновесие и взаимозависимость, ведь разрушительный огонь Змея может быть погашен лишь Потопом, когда вода признает свое фундаментальное родство с огнем. Так, вода в крестильных купелях церквей может быть подлинно святой лишь тогда, когда оплодотворена пламенем небес.

На Западе идея о стерильности души определила развитие обособления эго, а также появление понятия греха. Она также заставляет людей Запада беспокоиться о подчеркивании индивидуальности. Главным результатом всего этого стал упор на рационализм, в свою очередь породивший технологию и современную науку — именно они, по большому счету, являются сущностными плодами протестантизма. Символ креста своей формой очень точно выражает эти понятия: он состоит из жестких прямых линий и производит разделение сфер. Крест допускает лишь единственное направление движения. Когда Дитя пришло в мир, Звезда на Востоке указала путь, и три короля были первыми из тех тысяч, что последовали ему. Разделение мира на полярные области сторон света также служит обоснованием философии креста. Каждый полюс не только сам является крестом, поскольку делит мир на четверти, но и учреждает отдельную сущность. Северный полюс — первобытная область зла; исток опустошающих разрушительных ветров. Северный полюс обладает и магнетизмом, притягивающим физические тела; значит, именно здесь боги, подобные Осирису, были уничтожены физически. Южный полюс, наоборот, представляет собой регион души, но и он исполняет действие разделения. Когда много лет назад я отправлялся в Антарктику, я шел на бой с Ангелом льдов, но прибыв туда, нашел крест. Этот крест обозначал четыре направления моей души, но я осознал это, лишь оказавшись в Индии.

Поляризация мира, и длинная расчленяющая тень, отбрасываемая крестом, не сумеют дать человеку единства, ввиду необходимости выбирать одну из сторон. Подлинное воскресение возможно лишь в путешествии к обоим полюсам, и их одновременном принятии. Подлинно воскресший потому выглядит более подобным Кришне, чем Христу, или, по меньшей мере, имеет больше общего с Христом Атлантиды, чем с Христом Голгофы. Потому что Христос Атлантиды не отвернется от земли, но будет забавляться с гопи в водах жизни, и явит цельность — свет и тень, вместе и одновременно. Подлинно воскресший будет двупол: чтобы гопи смогли играть в его сердце, а не в застывшем внешнем мире.

Но сейчас, высоко в небе, вокруг полюсов обращаются темные звезды. Они подобны паломникам, следующим за гробом принесенного в жертву. Вероятно, это они убили Осириса и Орфея, Кришну и Христа. Они пожрали его и теперь рыдают: поглощая собственного сына, они не знали о том, что творят, поскольку были охвачены экстазом любви. Даже Исида, разыскивавшая останки супруга, не была уверена: не сама ли она разрубила его тело на куски и разбросала их по обширным пространствам. Ответа на этот вопрос не знает никто, и никто не открыл бы его, если бы знал.

Когда вакханки несутся сквозь заросли, опьяненные божественной любовью, они несут в себе бога. Но приближаясь и валясь в траву, они отдаются любому, кто окажется рядом — мальчику–пастуху или даже собственным сыновьям. Они пребывают в экстазе, и потому никогда не узнают о содеянном. Только после они обнаруживают, что беременны — и рождают дитя. У такого ребенка может быть только один отец: тот бог, который и так уже был внутри них.

А мальчик–пастух с этого момента и навечно остается в поисках чего–то, что он не может найти в здешнем мире. Потому что, овладев вакханкой, экстатичной любовницей, он никогда не сможет насытиться телом смертной женщины. Прикоснувшись к вечному огню Змея, он будет находить только смерть в этом мире.

Позже вакханки или девственницы поглотят своих сыновей, полагая, что вкушают мясо ягнят. И тогда они оденутся в черное, и станут печальными звездами, кружащимися вокруг полюсов, как сестры у гроба.

И тогда, неожиданно, поднимается Утренняя звезда. Это звезда любви, и звезда Сына. Ее глубокий свет тревожен, поскольку означает добровольную жертву любви, отдавшую тело ради вечной жизни и воскресения. Но эта звезда более не Он, и не Она. Скорее, это звезда двойная, навечно объединившая оба полюса на вершине Древа Рая. Она расцвечена кровью Искупителя, отравленного Змеем, и в его венах плавает рыбка Бога.

Но конечно, это событие еще не произошло. Возможно, оно случится в эпохе Водолея, следующего за Рыбами и представляющего момент, когда рыбка вплывает в аквариум. В любом случае, событие это не исполнится легко или само собой. Оно будет окончательным разрушением современного мира, Страшным судом. Его приближение уже заметно, и согласно индийскому преданию, оно станет завершением Железного века, называемого Кали–югой. Новая эра будет эрой Калки: последнего воплощения Вишну, грядущего на белом коне.

Водолей может быть и эпохой третьего лика Троицы — Святого духа. Мало известно об этой таинственной персоне: мы знаем лишь, что она имеет облик голубя и говорит языками огня. Любопытно, что Отец и Сын имеют человеческие черты, но третья сущность