Что ты сделал - Клер Макгоуэн

уже было смято. Когда они приехали, мама сказала, что хочет переодеться, и отправила его к Кэсси. Переодевание это длилось очень долго, почти час.

Джейк видел свет в окне комнаты Кэсси, когда отправлял ей сообщение:

«Собираешься к нему?»

Некоторое время она не отвечала, но он знал, что ответ придет. А пока стал изучать вкусы этого придурка Майка: скучные диски на полках, содержимое бара, оформленного под музыкальный автомат, красное кожаное кресло… Рабочий кабинет джентльмена! Когда Джейк был маленьким, мама заставляла его общаться с Майком, конечно же думая, что сыну необходима мужская ролевая модель поведения или что-то вроде того… Это у нее называлось «уик-энд-мальчишник». Но Джейк быстро дал понять Майку, что ни гольф, ни футбол, ни другие глупые мужские увлечения его не интересуют, и тогда все прекратилось.

«Не твое дело», — ответила Кэсси.

«Не делай этого», — написал он.

Она послала в ответ гневную мордашку, и Джейк понял, что она все равно ускользнет из дома к своему парню. Тот начнет добиваться ее, она, конечно же, сдастся, а потом он выбросит подружку, как использованный носовой платок.

Эта мысль разозлила Джейка, он вскочил и начал мерить кабинет шагами. Очень хотелось что-нибудь разбить. Что, если расколотить один из дисков Майка, а потом положить его обратно в коробку? Все равно хозяин никогда их не смотрит. Джейк был уверен, что Майк, сидя в своем кабинете, только и делает, что грузит порнуху из Интернета.

Больше ничего не происходило. Кэсси перестала отвечать, отправившись осуществлять свой план, мать по-прежнему пила и хохотала на лужайке, а он остался в одиночестве.

Джейк пнул стол Майка, сел на диван, но потом все-таки стал смотреть один из его дисков — «Похмелье» — и незаметно для себя увлекся.

Поэтому он не заметил, что в саду стало тихо. Он узнал, что на его маму напали, только после того, как она начала кричать. А Эли выбежала из дома и стала звать своего мужа. Она была еще хуже Майка… Этот ее покровительственный тон, эти подарки на день рождения и вопросики: «Как дела, Джейк? Как там с поиском университета, Джейки? А девушка у тебя есть?» Такая же фальшивая, как ее муженек. Джейк никак не мог понять, почему его мать до сих пор с ними общается. Хотя Каллум и Джоди еще хуже. Всегда стремятся устроить самый модный прием или как можно больше денег потратить в отпуске. Вот Билл — тот ничего, единственный из всех. Остальных бы Джейк послал куда подальше.

— Рэмплинг!

Джейк услышал, что его зовет охранник, и вернулся к действительности.

Охрана оказалась здесь доброй. Да и вообще было не так уж плохо. Ему разрешили играть в видеоигры, смотреть телик и носить свою одежду.

— Смотри, — предупредил веснушчатый сокамерник, — не сболтни им лишнего.

Джейк поднялся со стула, и охранник жестом поманил его к выходу.

— Твоя мать пришла! — сообщил он.

Джейку почему-то не хотелось, чтобы это услышал его новый товарищ, погруженный в «Гонки Марио». Игры, в которых есть насилие, здесь были под запретом. Охранник провел Джейка сквозь несколько помещений, и они оказались в комнате для посетителей, где он увидел мать. Синяки выделялись на ее бледной коже. Джейк почувствовал, как в нем поднимается злость — на Майка, на Эли и на мать. На всех!

— Что тебе надо? — спросил он грубо.

Он ненавидел ее за то, что с ним случилось, но в то же время любил и, если бы она попросила, разбил бы стекло рукой.

— Милый… — Она сглотнула, и ее горло, покрытое темными пятнами, дернулось. — Мне нужно тебе кое-что рассказать.

Глава пятнадцатая

Я поспешно завязала пояс шелкового халата, подаренного Майком на Рождество. По серому ковру в прихожей протянулись мои мокрые следы.

— Она здесь? В доме?

— Не надо было ее впускать? Но на улице дождь.

До чего же нелепая ситуация.

— Конечно, надо было. Все в порядке.

Меня качнуло от нахлынувшего страха. Последний раз, когда Карен была здесь, в моем доме, случилось все это. И теперь наша жизнь разрушена.

Билл спустился за мной и пошел на кухню:

— Я буду там, позови, если понадоблюсь. Принести чая или еще чего-нибудь?

— Нет-нет, не нужно.

Мне совсем не хотелось вспоминать все наши с Карен тысячи чаепитий, начиная с университета и заканчивая тем самым проклятым вечером. У нее даже была здесь своя кружка, слегка кривобокая, которую Кэсси сама сделала на уроке труда и настояла, чтобы ею пользовалась именно тетя Карен.

Я замерла, положив руку на дверь гостиной. Входить туда не хотелось, и я вообще сомневалась, что заставлю себя это сделать. Но пришлось.

В комнате стоял полумрак, и Карен, забившуюся в угол серого дивана, я заметила не сразу. Как я радовалась, когда отделка гостиной закончилась и я стала украшать ее, раскладывая голубые подушки, покрывала, расставляя разные красивые мелочи! Часто мне было достаточно лишь посмотреть на эту комнату, чтобы наполниться ощущением счастья и покоя. Но, увы, не сегодня. Я повернула выключатель и при свете лампы как следует рассмотрела Карен.

Она выглядела ужасно. Непричесанные волосы — мне только теперь бросилось в глаза, сколько у нее седины. Помятое лицо. Мешковатый серый свитшот. Руки зажаты между коленей.

— Эли…

— Как ты? — напряженным голосом спросила я, сев в противоположном углу дивана и поплотнее запахнув халат.

— Не очень… — проговорила она с большим трудом. — Это ужасно… То, что случилось.

— Ты о чем именно? — поинтересовалась я, почувствовав, какой ледяной у меня тон. — Боже, Карен, я просто не знаю, что тебе сказать! И вообще, можно ли тебе здесь находиться…

Я была уверена, что разговаривать мы с ней точно не должны.

Она посмотрела на свои кроссовки, которые оставили на ковре грязные следы.

— Скорее всего, нельзя. Но я должна. Я не выдумала все это… — почти прошептала Карен. — Это правда случилось. Посмотри на мою… посмотри на меня. — Она отогнула воротник, чтобы я смогла увидеть чернильно-синие отпечатки пальцев. — Я знаю, что ты не веришь… Я тоже не хотела верить. Вот почему тогда просто замерла, не могла поверить, что это правда… А потом… потом было уже поздно.

— Ноу тебя был секс с ним буквально за несколько часов до этого! — Мой голос сорвался. — Разве не так?

Карен побледнела еще сильнее:

— Это он тебе сказал?

— Да, объяснил, зачем ты приехала так рано — чтобы вы могли потрахаться, пока меня нет дома. Боже мой, почему?! Почему сейчас? После всех этих лет?

Это говорю я? Я себя не