Шоу не должно продолжаться - Алексей Макеев

Небольшое событие, произошедшее после того, как он вышел из подъезда, еще больше утвердило его в этой мысли.

Продолжая свое путешествие по периметру здания, Гуров вновь слышал голоса, в основном женские, доносящиеся из забитых фанерой окон, и вдруг в потоке непонятных слов уловил совершенно внятно произнесенное: «Юсуф».

Неизвестно, тот ли это был Юсуф или какой-то другой, рискнул ли преступник сообщить бывшим соседям о своем возвращении в общагу или, может, просто жил у них, а вовсе не пережидал время в пустынных помещениях верхних этажей. Как бы то ни было, услышав это имя, Гуров решил подыскать подходящее место, где можно было бы устроить наблюдательный пункт.

Во дворе, где ничто не препятствовало буйному росту когда-то аккуратно обрамлявшей постройки растительности, найти такое укрытие было совсем несложно, и вскоре он нашел укромное, почти со всех сторон закрытое кустами и деревьями местечко, где вполне можно было пристроить машину так, чтобы она не бросалась в глаза окружающим. К тому же из укрытия отлично просматривался подъезд общаги. Гуров сел в машину и, аккуратно припарковав ее в потайном месте, достал телефон.

— Маша? Как дела? Нормально? — поинтересовался он, когда жена взяла трубку.

— Так, ничего, — усталым голосом ответила она. — Нагрузка большая, до трех репетировали, а вечером еще спектакль. Сложный день.

— А, так ты тоже сегодня припозднишься?

— А что, ты тоже?

— Да, похоже, придется поработать внеурочно.

— Надо же, как некстати. А я надеялась, что ты меня вечером домой отвезешь. Наверняка буду как выжатый лимон.

— Извини, в этот раз не получится. Дело очень важное, нельзя пускать на самотек.

— Ладно. Если надо, значит, надо. Возьму такси. А когда тебя ждать?

— Даже не знаю. Возможно, придется задержаться.

— Только не говори, что снова вернешься под утро.

— Ну что ты, нет, конечно. И потом, что значит «снова»? Кажется, в последнее время я прихожу… более-менее.

— Да, кажется, уже дня три подряд.

— Не злись. Такая работа. По крайней мере, в этот раз, надеюсь, надолго не затянется. Думаю, вернусь ненамного позже тебя.

Успокаивая жену, Лев и не предполагал, что попадет домой даже не под утро, а только под вечер следующего дня.

Время шло, картины, которые наблюдал Гуров из своего укрытия, периодически менялись, но никто, хотя бы отдаленно напоминавший с виду Юсуфа, не входил и не выходил из общаги.

В восьмом часу вечера в открытый настежь подъезд вошла довольно многочисленная группа мужчин, из чего он сделал вывод, что рабочий день в управляющей компании «Рассвет» закончился.

Несколько раз в поле зрения появлялись женщины, выходившие, чтобы повесить или снять белье, но в целом обстановка не баловала разнообразием.

Когда стало темнеть, Лев понял, что укрытие, очень удобное для наблюдений в дневное время суток, ночью может оказаться совсем неподходящим.

Ввиду заброшенности и ненужности предназначенного под снос общежития никто, конечно же, не заботился о том, чтобы обеспечить комфорт на придомовой территории. Ближайшие уличные фонари стояли далеко от подъезда общаги, и с расстояния, на котором он находился сейчас, рассмотреть, что там происходит, было не так-то просто.

Пока совсем не стемнело, Гуров стал подыскивать для себя укрытие поближе, из которого он мог бы продолжить наблюдение ночью.

Возле общаги, так же, как и везде здесь, растительности было достаточно, и вскоре он присмотрел вполне подходящее местечко.

Подождав, пока сумерки окончательно сгустятся и его перемещения станут незаметными, Лев выбрался из машины и устроился в зарослях неподалеку от входа.

Впрочем, о случайных свидетелях в этой пустынной местности, похоже, можно было не беспокоиться. С того момента, как в общежитии скрылись труженики фирмы «Рассвет», люди почти не появлялись.

Время шло, часовая стрелка уже перевалила за два ночи, а возле подъезда ничего не менялось.

Не раз и не два за время этого унылого ожидания Гурову приходила мысль бросить эту бессмысленную затею и ехать домой. Но, поколебавшись, он всякий раз говорил себе: «Ладно, еще чуть-чуть посижу», — и оставался.

Такое упорство просто не могло остаться без награды.

В третьем часу ночи, когда не только в близлежащих жилых домах, но и в выморочной общаге все наверняка видели десятый сон, из подъезда вышел человек. Вышел так тихо и незаметно, что Лев, уже начинавший впадать в летаргический сон от бесконечного ожидания, чуть было не пропустил его. Вздрогнув и моментально очнувшись, он поднялся на ноги и стал внимательно наблюдать за ним.

Это был коренастый, плотный мужчина со сферически-округлой головой. Черты его лица плохо просматривались в темноте, но Гурову удалось заметить, что растительности на этом лице не было.

Появившись в проеме, мужчина высунул голову, обводя пытливым и настороженным взглядом окрестности, и только после этого вышел наружу.

Оказавшись на улице, он еще раз огляделся вокруг и, развернувшись, быстрым шагом направился в сторону, противоположную той, откуда наблюдал полковник.

Боясь потерять его из виду, Лев выскочил из кустов и поспешил следом.

Пистолет торчал за поясом брюк, и он, чувствуя себя в полной боевой готовности, уже не сомневался, что коренастый мужчина, несколько минут назад вышедший из подъезда общаги, не кто иной, как Юсуф.

Несмотря на все желание поскорее поймать преступника, Гуров старался соблюдать осторожность, чтобы раньше времени не спугнуть беглеца. Но чуткий и внимательный Юсуф все-таки заметил его.

Заворачивая за угол очередной пятиэтажки, Гуров ненароком ступил на асфальт, и негромкий звук стукнувшей по твердому покрытию подошвы ботинка тут же привлек внимание Юсуфа. Он оглянулся и, поняв, что этот высокий мужчина оказался здесь вовсе не потому, что любит ночные прогулки в одиночестве, припустил со всех ног.

Гуров, которому теперь уже не было смысла скрываться и осторожничать, ринулся следом.

Юсуф явно очень не хотел быть пойманным. Он бежал, не замедляя темпа и, казалось, не замечая препятствий.

Стоявший поперек дороги автомобиль, удачно припаркованный хозяином на газоне, преградивший путь забор детского сада, огромная фура, «уснувшая» у обочины, — все это Юсуф перепрыгивал, перелетал и огибал четко, быстро и почти не примериваясь. Жизнь и свобода были слишком высокой ставкой в этом марафоне с препятствиями.

Лев старался не отставать, но разница в возрасте давала о себе знать. Препятствия, которые Юсуф перепрыгивал, почти не замедляясь, он предпочитал обогнуть, и на это уходили лишние секунды. А проворный Юсуф уже пробежал почти весь периметр здания, вот-вот он завернет за угол соседнего дома и скроется из виду.