Путь. Книга вторая - Анюта Соколова

Лэнгиэх. Папа чувствует их заранее, иногда в самом зародыше.

Она вдруг лукаво засмеялась:

– Стэн, а Дэрэк теперь точно начнёт ревновать! Взять с собой не его, а тебя!

– Для него же и брал! Чтобы потом показать запись!

– Вот и будешь доказывать это принцу! А я поприсутствую! Прослежу, чтоб ты в живых остался. После того как он застанет его в твоей постели!

– Издеваешься?

– А что ж ещё остаётся! Нет, Стэн, – она вздохнула, – лучше, если Дэриэн действительно ничего не узнает. И остальные тоже. Мы и так узнаём не всё и не сразу. Про Мариник Тор рассказал через полгода! Он – а не Дэрэк или папа!

– Мэль… Эта скрытность – всего лишь желание уберечь вас от лишних волнений.

– Откуда ты знаешь?!

– Знаю. Как и то, что вы своей заботой сковываете его. Заставляете мучиться. Что больше всего на свете он хотел бы сегодня любоваться взрывом звезды с Дэрэком – если бы не чрезмерная тревога принца.

– Стэн!

– Вы поступаете с ним как с гигантским штормовестником… Режете крылья, боясь, что он погибнет в очередной буре. Но он-то создан для бурь! Это его стихия, суть его существования. Мэль! Вы всё равно его не удержите… но подрезанные крылья однажды не дадут ему уйти от стихии.

Она широко распахнула невероятные глаза:

– Стэн, мне не по себе… Почему ты говоришь так уверенно?! Словно знаешь что-то такое, чего не знаем мы, живущие рядом. Ты его увидел пять дней назад! А говоришь, как деда, живущий две тысячи лет!

– Тор согласен со мной?

– Он постоянно твердит, что мы не правы, требуя от его сына соответствия нашим представлениям об осторожности… Стэн, кто ты?!

Он улыбнулся:

– Дэрэк задал мне вчера тот же вопрос. Мэль, я всего лишь новый член семьи, которому вы доверились… и доверили видеть вас такими, какие вы есть. Вот я и вижу. Вижу совсем юного, хрупкого, уставшего парня, уснувшего в моей постели, и одновременно великого и всемогущего мага, управляющего законами мироздания, хранящего миры, усмиряющего звёзды… Мэль, не режьте ему крылья! Он и так ради вас готов отречься от полёта…

Она склонила голову:

– Как странно, Стэн… Я почему-то знаю, что ты прав. Штормовестники летают там, куда остальным дорога заказана… Лишь ради подруг и детей они спускаются на землю. Им тоже нужна семья! И опора для новых полётов.

– Вы и есть эта опора. Ты, Эльгер, Дэрэк… Что, принц в самом деле ревнует?!

– Ещё как! Кто постоянно говорит, что у Дэйкена нет недостатков? Кто сказал Ариэль про плен синих глаз? И Гэссе – что нельзя остаться равнодушным к свету целого мира? Дэрэк не на шутку занервничал. Мама еле его успокоила.

Стэн покраснел.

«Как сказать ей, что я имел в виду другие глаза? Те, что сейчас смотрят на меня в полумраке комнаты так доверчиво и лукаво одновременно. Моя королева… Ты тоже штормовестник. Мне никогда за тобой не угнаться. Но, может, ради меня ты спустишься вниз?»

Вместо этого он сказал другое:

– Я же мужчина, Мэль…

Она не дала продолжить:

– А сам Дэрэк – кто?!

Стэн рассмеялся:

– Да, действительно…

– К тому же, если бы я была на месте папы, я… – Мэриэль вдруг ярко вспыхнула и отвернулась.

У него перехватило дыхание. Нет, он наверно, неправильно понял… Он поднялся, подошёл к окну. Тэор уже почти исчезла, небо постепенно светлело. Солнце вставало с другой стороны Оржа, но вершина Солха уже ловила первые его лучи.

– Раньше я никогда не замечал, как прекрасно утро в Саоре. Начало нового дня. Ожидание невероятного. Я вставал очень поздно по сравнению с вами. И ждать мне было нечего.

Девушка подошла, встала рядом, любуясь восходом:

– Пошли на балкон. Не будем мешать, у папы очень чуткий сон.

Устроившись поудобнее в плетёных креслах, они какое-то время молчали, думая каждый о своём.

– Расскажи мне о себе, Стэн. О нас ты знаешь всё. А мы тебя совсем не знаем… Нет, не так. Мы не знаем, каким ты был раньше. Что любил, что делал, к чему стремился.

– У меня была очень скучная и одинокая жизнь, Мэль. Маму я почти не помню – так, смутный образ ласковой женщины с мягкими руками. Даже лицо не сохранилось в памяти. Она ушла за Грань, когда мне было пять лет, а Аскору два года. Братом занималась даже не Наставница, а няня, Тирэн, дочь Марэна. Они жили в той комнате, где сейчас ты. Я редко там бывал. Отца я не видел неделями. Только повзрослев, пройдя в двадцать лет Посвящение, я начал принимать участие в собраниях Круга и там уже разглядел его как следует. Он всегда держался очень отстранённо. Говорил высокопарно, близко не подходил и к себе не допускал.

– Аржэн был очень сильный маг. Он не учил тебя?

– Что ты! Ему это и в голову не приходило. Чтоб он возился со мной, как Синеглазый с тобой и Дани?! Упаси Создатель! Я был целиком передан Наставнице Тее, а после неё – Айе. Магии меня учил Риан, Советник. Тот самый, что усыпил на четыре века и отобрал Диэнэль. Может, поэтому я и маг такой посредственный.

– Папа сказал, он проверит уровень твоей силы и, возможно, сам с тобой займётся. Тогда держись, Стэн! Знаешь, какой он требовательный!

– Зато, судя по тебе и Дани, учитель он хороший. Риан обучил меня базовым заклинаниям, остальные, сказал, я не потяну. А дальше было много-много однообразных дней. Поскольку отец не нуждался во мне как в маге, он загрузил меня нудными разборами мелких ссор и выходок подданных. Почти каждый день Совет. Всем Советникам было не менее полутора веков, иным и больше двух. Мрачные, суровые, сварливые, дотошные. Сидели до Слияния, обсуждали, спорили, ругались. Скука страшная!

– Долг Правителей.

– Долг можно отдавать по-разному. Можно так, а можно как вы – шутя… и в то же время гораздо серьёзнее.

– Ты ещё не присутствовал на Совете. Сегодня как раз очередной. Я знаю, папа собирается тебя пригласить.

– Здорово!

– Стэн, а твоя невеста… Ты любил её?

Он отрицательно покачал головой:

– Теперь понимаю, что нет. Она хотела стать королевой, я был одинок. Однажды ночью она пришла ко мне, и наутро я сделал ей предложение. Диэнэль была очень хороша собой, умная, властная, гордая, честолюбивая. Она стала бы хорошей Правительницей… но она не любила меня. Изводила ревностью – куда там Дэрэку! Он не устраивает каждый день скандалов из-за невинного взгляда или разговора. Диэнэль требовала постоянного внимания, признаний, ухаживаний, комплиментов. Когда любовь требуют, Мэль, это превращается в обязанность. Дина, как и Дейзи, старалась заполучить сердце любой ценой… только силой этого не достигнешь. Нужно отдать своё… Целиком, не раздумывая. Собственным сердцем Диэнэль делиться не спешила.

– Вы… спали? – голос Мэриэль дрогнул.

– Мэль, мне двадцать два года… Я не собираюсь врать тебе, особенно –