Суррогатный папа поневоле - Марина Орлова

– Опаздывает?

– Нет, совсем одна, – отвела она взгляд и вздохнула, а после напряглась и округлила глаза.

– Вот как, – протянул я, а после сел в кресло напротив Светланы. На это девушка лишь молча сопроводила взглядом, а после вопросительно вздернула бровь. – С вашего разрешения, я бы составил вам компанию, пока готовится ваш заказ. В клубе отличная кухня, которой я горжусь. У меня работает один из лучших поваров города. Очень советую, – нагло сообщил я, не давая даже рта открыть Аксеновой, которая поменялась в лице и страдальчески скривила брови. – До тех пор мне было бы интересно узнать ваше мнение о моем заведении, – подался я вперед, совершенно не понимая ни собственных мотивов, ни поступков. Какого хрена я творю?

Никогда не было привычки и даже необходимости навязываться женщинам, а тут! И ладно бы к кому-то другому, но Аксенова – беременная карьеристка, к тому же почти что замужняя! Да обо что я ударился, что веду себя, как последний кретин?

– Я… благодарю, но я не успела… – часто заморгала она и гулко сглотнула.

– Правда? Тогда я сейчас же подзову официанта…

– Нет! – излишне резко мотнула она головой, а после прислонила кулак ко рту и заговорила вновь с некоторым затруднением. – Не нужно. Я, наверное, уже пойду… Как раз собиралась. Мой приход был ошибкой… – завозилась она, забирая накидку и набрасывая ремешок сумочки на плечо с остервенением, словно за ней гонятся.

– Подождите, останьтесь. Я вас обидел? – в растерянности наблюдал я за ее спешными сборами и не мог понять, что сделал не так, раз она бежит, словно забыла утюг дома выключить. – Извините, если показался навязчивым. Я уберусь и больше не стану доставать… – пробормотал я, поднявшись и поймав ее за плечи. Посмотрел в страдальчески скошенное лицо с заметной даже при таком освещении белизной. Скосил взгляд на следующий столик, куда компании людей только что принесли кальян, и до меня стало доходить… – Тошнит? – догадался я. В ответ Светлана утвердительно кивнула, но рот предпочла не открывать, видимо, боясь повторения конфуза, что был на корпоративе. Теперь же становятся понятны и ее слова, что приход сюда был ошибкой, учитывая уже ранее упомянутую непереносимость запахов. Ну, я надеюсь, что дело в этом, а не в моем появлении. Может, одеколон сменить? – Идемте, я выведу вас на воздух, – заглянул я ей в лицо.

Встретившись со мной взглядом, Светлана без промедления кивнула и позволила за руку увести ее в сторону лестницы.

Почувствовав взгляд, обернулся на свою компанию и заметил очевидное – все собравшиеся друзья смотрели нам с Аксеновой вслед. И что-то мне подсказывает, что следили они за мной довольно давно. Черт, придется как-то объясниться. Хорошо еще, Лики сегодня нет. Тогда все только усложнилось бы.

Ну, вот и нашел положительную сторону в пренебрежении сестры.

Я поднялся со Светланой на третий, административный этаж, а после открыл дверь своего кабинета, и вывел девушку на балкон, ведущий во внутренний двор. Схватившись за перила, Светлана шумно и быстро дышала ртом, постепенно успокаиваясь, а цвет лица даже в сумерках, перестал отливать зеленым.

– Лучше? – спустя некоторое время спросил, стараясь держаться к ней поближе, помня опыт моей матери, которая так и норовила падать в обмороки без особых причин во время последней беременности. Как раз Ликой. Не хватало, чтобы Аксенова свалилась с третьего этажа.

– Да, благодарю. Мне было это необходимо, – втянув носом воздух, кивнула Светлана, а затем смущенно посмотрела на меня, поджав губы. В каком-то трогательном и защитном жесте она будто неосознанно положила ладонь на живот, который более не скрывала, и тоскливо отвела взгляд: – Мне лучше уйти, как бы там ни было. Мне здесь не место, – невесело усмехнулась она, констатируя, как факт. – Мое глупое любопытство могло обернуться… более заметными и неприятными последствиями. По крайней мере, для мебели. Вы могли бы проводить меня на выход?

– Ну, с тем, что в общем зале вам не место, я, пожалуй, соглашусь. Но уходить так скоро не обязательно, – заметил я, удивив этим девушку.

– Есть отдельный кабинет? – догадалась Светлана.

– Верно, – лихорадочно вспоминая, освободился ли хоть один из четырех таких кабинетов. Если память мне не изменяла – то до трех часов ночи включительно все было забронировано. И из всех свободных помещений только… – Вы можете оставаться здесь, – поражая себя подобным вывертом, предложил я, широким жестом указав на мой личный и, вообще-то, рабочий кабинет.

Светлана молча осмотрела предложенное помещение, которое прежде я считал вполне уютным даже для того, чтобы проводить в нем сутки напролет. Как делал в первый год после открытия клуба, когда я пахал, словно проклятый, для чего даже пришлось оборудовать полноценную душевую на этаже.

Теперь же я пытался посмотреть на мою «нору» ее глазами, отмечая, что ремонт не плохо было бы и обновить, почаще вытирать пыль и аккуратнее раскладывать документы, валяющиеся на столешницах. Я уже молчу о том, что висящие в углу комнаты турник и «груша» – совершенно не вписывались в понятие строгого и делового места. Диван, который я порой использовал, вместо постели, слегка поистрепался и промялся, на журнальном столе несколько кругов от вчерашних и сегодняшних чашек моего кофе. Потому и выходило, что единственное приличное место, для того, чтобы просто усадить девушку поесть – мой рабочий стол. В целом, если убрать со столешницы бумаги и отодвинуть компьютер, то место наиболее удобное…

Боже, какой бред я несу даже мысленно!

Встретившись с выразительным взглядом зеленых глаз, я смутился и признал свою не правоту:

– Простите, глупое предложение, – выдохнул я, нервно запустив пальцы в волосы на затылке. – Вы хотели посмотреть клуб, а не мое рабочее место. Просто я…

– «Просто вы», что? – негромко спросила Светлана.

– Я не хотел, что бы вы уходили, – сказал я полную правду, от которой глаза девушки вновь изумленно распахнулись, а пухлые губы раскрылись в нерешительности. – Простите, – осознав, что вновь ляпнул чушь, извинился я. – Я провожу вас, если еще хотите…

– Знаете, – перебила Светлана меня, слабо улыбнувшись. – Я бы не отказалась что-нибудь съесть. И этот кабинет… милый.

– Вы нагло врете, – хмыкнул я, ощутив странное облегчение от ее согласия остаться.

– Если только немного. Но я