Девятка - Дарья Михайловна Андриянова

– А что с его вином? – спросил я, вспоминая, что как-то пил вино из его бутылки.

– Он делает его из плодов внутреннего мира своих душ.

– Засранец, – не сдержался черт, но тут же закусил губу под серьезным взглядом Вассила. Но взгляд этот тут же смягчился, и на место вытянутой стрункой губ пришла мягкая улыбка.

– Возможно, в твоих глазах он и выглядит как… как то, что ты только что сказал.

Я сдержал смешок.

– Но он все же архангел, – продолжил Вассил, – он стремится к счастью своих жителей, пусть и не самым приятным способом.

– А что такого? – не понял я.

– Фрукты из внутренних миров, – объяснял черт, – содержат в себе мысли душ. Подобно воде в твоем внутреннем мире. Представь, если бы ее кто-то выпил, а рыб отправил на уху?

Я снова вспомнил, как в доме ангела Сеир угощал меня вином, и почувствовал позыв к рвоте.

– Ну же, Фетаад, не дави, – сказал Вассил, присаживаясь за стол. – А ты не стесняйся и садись кушать.

Я сел, хотя все-таки стеснялся. Первым делом я налил чистой воды из прозрачного резного графина. Осушив первый стакан, я налил еще. Кушал я медленно. Просто казалось неприличным запихивать в себя фрукт за фруктом за таким столом, но хотелось поступить именно так.

– Какая сдержанная душа, – заметил Вассил, отчего я едва не подавился. – Так вот, мы обсуждали Сеира. Раньше он был прелестным ангелочком. Он мечтал сделать город, в котором действительно будет вечное счастье. Он стремился к этому всем сердцем и душой. Создать счастье, которого нет ни в одной точке Рьяда, нет в Алкеоне, нет нигде. Он стремился к тому, чтобы души ни в чем не нуждались.

Архангел задумчиво рассматривал воду в своем стакане. Его окутала почти осязаемая печаль. Она пришла на место вселенской доброты, и теперь я страдал вместе с ним. Страдал по Сеиру, доброму ангелочку, которого я никогда не знал.

– А что случилось потом? – спросил черт, все еще не сев за стол.

– А потом… – грустно начал Вассил. – Потом Сеир повзрослел.

Архангел залпом выпил воду в стакане, как будто это была вовсе и не вода. Печаль вокруг него росла, и меня начинало разрывать от нее. Росло желание как-то помочь Сеиру, вернуть его прежнего…

– Это не твое желание, Ниортан, – сказал Вассил. – Это мое желание.

– Вассил настолько сильно думает, – объяснял черт, – что мы чувствуем его эмоции. Это невероятно.

– Да, – согласился архангел. – Невероятно. Так же говорил и Сеир при первой нашей встрече. Он хотел стать похожим на меня, а стал демоном в облике архангела. Неисправимым и сумасшедшим демоном, чьей лукавости завидуют даже самые древние демоны. К сожалению, с этим ничего теперь не поделаешь. А я возлагал на него большие надежды.

– Он был твоим учеником? – предположил я.

– Нет, – сказал черт. – Сеир был его ангелом.

– Он был моим ангелом, – грустно повторил Вассил. – Светлым, добрым и преданным ангелом.

– А Гортей? – спросил искуситель.

– Да, Фетаад, ты правильно все понял. Сеир и Гортей раньше были напарниками.

Глава 12

Нет ни наказаний, ни наград, есть только последствия.

Карин Альвтеген – «Предательство».

Черт положил ладонь на спинку моего стула и сжал так, что та хрустнула, образовав четыре маленьких кратера под пальцами.

– Да, – продолжал Вассил, глядя в пустой бокал из-под воды. – Такое тоже бывает. Сначала вы работаете как одно целое, а потом происходит нечто. Вы отдаляетесь, в общении появляется напряжение, все больше молчите друг с другом. А потом и вовсе начинаете ненавидеть. Ненавидеть так, будто перед вами не напарник, а враг всей жизни, который только и делает, что мешается со своим личным мнением.

– Почему у них так случилось? – спросил искуситель.

– Во всем виновата «правда». Это для вас, быть может, владеть «правдой» означает только знать ее. Для них это нечто большее. «Правда» выдается Богом одна на пару. Архангел и демон сами решают, у кого она будет храниться. Держатель должен быть умнее, мудрее и справедливее. И изначально, общим решением, Сеир и Гортей решили оставить книгу у Гортея. – Вассил взял графин и налил в стакан воды. – Я считаю, что они поступили справедливо. Но тот, у кого «правда», становится главным. Если они о чем-то не могли договориться, последнее слово всегда оставалось за Гортеем. Это било по распущенному самолюбию Сеира. И, когда правда оказалась у тебя, Ниортан, Сеир был бесконечно счастлив.

– Почему он просто не мог забрать ее у меня? – спросил я, чувствуя, как стул потихоньку начинает уезжать от стола под хваткой черта.

– «Правду» нельзя забрать силой. В таком случае Сеир бы не являлся настоящим держателем. Ее обязательно нужно передать из рук в руки. Или сделать так, как поступил ты.

– Как все глупо, – сказал черт, ослабляя хватку.

– Да, глупая война по глупой причине.

Я взял зеленое яблоко. Гладкая кожура отражала солнце, которое низко висело за окном. Я поднес яблоко к губам и вдохнул его аромат. Здесь вообще редко можно почувствовать запахи, потому что почти нигде нет воздуха. А уж аромат спелых яблок я и при жизни не ощущал давненько. Широко раскрыв рот, я с хрустом откусил и почувствовал, как кисловато-сладкий сок брызнул на язык. Кусок, сдавленный задними зубами, превращался в комок, выдавливая из себя остатки свежего сока.

– Скоро вдоволь наешься, – услышал я голос Аода и едва не подавился.

Я обернулся, стараясь проглотить не совсем пережеванный кусок. Аод стоял в дверях. Я, конечно, обрадовался, увидев его здесь. Но раньше мне что-то подсказывало, что он никогда впредь не заговорит со мной. После того, как получил четвертое клеймо…

Аод подошел ближе. Он счастливо улыбался, как будто светясь изнутри. И я увидел причину этого счастья. На его лбу было не четыре клейма, и даже не три. Одно! Гортей снял три клейма за раз.

Я раскрыл рот. Яблочный сок пощипывал потрескавшиеся губы.

– Поздравляю, – сухо проговорил черт.

– Сам в шоке, – сказал Аод, весело глядя в мое лицо. Мне даже показалось, что взгляд этот немножко веет горделивостью.

– Это Гортей тебе так? – спросил я.

– А то! Правда, чтобы снять четвертое, пришлось к Богу идти. Слишком уж оно криво легло. А остальные – сам! Как рукой снял.

Вассил рассмеялся, и по моему телу тоже прошлась его радость в виде мелких мурашек. Как будто меня окутало теплое облако счастья.

– Гортей! Как всегда, сухим из воды, – сквозь смех сказал Вассил. – Он сделал так, чтобы вы с чертом сами решили отправиться в Рьяд. А с Аодом схитрил – дал ему единицу.