Не сотвори себе вампира - Галина Гончарова

Я ничего не понимала.

– А не аккумулятор для получения дополнительной силы?

– И это тоже. Если повезет. Или просто приятный человек, любимый человек… Фамилиар остается человеком. У него не растут клыки, он не пьет кровь, спокойно загорает на пляже и даже ходит в церковь, если ему будет так угодно, его нельзя отличить от обычных людей, но он – фамилиар.

– У него рога растут, так что ли? – съехидничала я. Как они мне все надоели со своими вампирскими хитростями и недоговорками!

– Нет! Совсем не так!

– Фамилиар приобретает все качества своего хозяина, кудряшка, – голос Мечислава шелком прошелся по коже. – Это очень близкая связь. Телом, разумом, душой, Силой – вампир и его фамилиар делят на двоих все. Даже жизнь. Фамилиар живет столько же, сколько и его создатель. Он не стареет, он легко заживляет раны, болезни остаются для него навсегда в прошлом, он становится гораздо сильнее, а часто приобретает еще и магические способности.

– И что?

Я все равно ничего не понимала. Или просто боялась сказать? Или спросить?

– Скажите, ради чего вампир обзаводится фамилиаром?

– Правильный вопрос, кудряшка. Вампиру нужен фамилиар для усиления своих магических способностей. Но это – если выбранный человек обладает способностями к магии. Фамилиар нужен как помощник. А часто еще и как спутник.

Я уже ничего не понимала.

– Какой, к черту, помощник?! Вампиры обладают своеобразной магией, а люди – нет.

– Ошибаешься, кудряшка. Люди гораздо сильнее, чем ты думаешь. Я часто встречал магов среди людей. Хотя инквизиция основательно прополола их.

– Еще бы. Чего от них можно ждать хорошего. Но я-то тут при чем?

– Завтра у нас поединок, кудряшка. У меня поединок. И я хочу победить. Я хочу, чтобы ты стала моим фамилиаром.

– ЧТО?!

На миг мне дурно стало. Комната пошатнулась, в глазах все поплыло. Что мне вообще предлагает этот клыкастый мерзавец в свете всего рассказанного? Руку, сердце и душу – так, что ли? А почему мне тогда все это так не нравится?

Я перевела взгляд на Даниэля.

– Я чего-то не понимаю. С какой радости мне делают такие предложения?

– Ты очень сильна, кудряшка. Нет ничего удивительного в моем желании поставить эту силу к себе на службу.

В моем желании отвертеться от подобных предложений тоже не было ничего удивительного.

– Я вовсе не уверена в своей силе. И потом, разве я не могу просто поделиться с вами? Ну, вот как с Борисом? Или с Даниэлем?

– Этого может быть мало.

– Неужели?

Недоверие просто пропитывало мои слова. Мечислав почувствовал его, но не отступил.

– Андре старше меня. И кое в чем сильнее.

– И в чем же?

– Он – Князь Города. И во время поединка сможет получать Силу от всех своих вампиров. У меня же только Борис и Вадим. Ну и ты. Но этого мало. Поэтому я прошу твоей помощи.

– Это неубедительно. Я чувствую, что где-то вы мне врете, но где?

– Я не солгал тебе ни в одном слове, кудряшка.

– Если бы я еще вам верила!

Я перебирала в голове сказанное вампиром. Не соврал. Но…

– Погодите-ка! Допустим, я становлюсь вашим фамилиаром, или как там его… Это можно разорвать? После победы?

Зеленые глаза были так же честны и невинны.

– Нет. Это навсегда.

– Ага! И вы готовы ради Силы связать себя со мной? Навсегда?

Совсем крошечная пауза перед ответом.

– Да.

– Но я не готова! И потом, что вы там сказали насчет тела, души и разума? Я что – стану вашей человеческой рукой? И вы сможете управлять мной?

– Не совсем так. Это… другое. Я не стану управлять тобой, как и ты не станешь управлять мной. Это партнерство, но не рабство.

– Ага, так я и поверила!

– Ты можешь доверять мне, кудряшка. Я не хочу тебе зла.

Голос Мечислава прошелся по моей коже как шелковый лоскуток – и я задрожала. Что со мной происходит? Почему мое тело так тянет к нему? Я же не хочу! Я перевела глаза на Даниэля. Вампир выглядел неприлично довольным. Мне на секунду показалось, что он улыбнется и скажет: «Я же тебе говорил, говорил, говорил!».

И мне это решительно не понравилось.

– Даниэль?

– Да, Юля?

– У меня к тебе небольшой вопрос. Почему Андре назвал тебя шпионом?

Серые глаза моргнули.

– Потому что я им и был.

– Неужели? Приехал и нашпионил, как последний сукин сын?

– Даниэль действительно шпионил для меня, – голос Мечислава был теплым и уютным, как мой халат. В него хотелось завернуться и никогда не выглядывать наружу. Хотелось верить и доверять. Ага, всем вам, пионерам!

– А зачем тогда было мне лапшу на уши вешать?

У Даниэля хватило совести опустить глаза.

– Я боялся, что ты этого не одобришь.

– Ну да, одно дело – невинная жертва, а другое – разоблаченный шпион, который, в общем-то, огреб по заслугам! Нет, Дюшка хоть и скотина, но он мне не лгал! А ты хоть и называешь меня своим другом, но я не могу верить тебе ни в едином слове! – Я засмеялась, но вышло плохо. Лицо словно маской стянули.

– Неправда, Юля. Ты можешь мне верить во всем, что я говорю и рисую. Но я не клялся Андре в верности. И не обязан был любить и уважать его.

– А сразу ты мне рассказать все не мог?

– Я тогда совсем тебя не знал. А как бы ты отреагировала тогда, если даже сейчас…

Я задумалась. А как бы? Ну да, я доверилась Даниэлю, а он начал с того, что наврал мне о причинах попадания на пыточный стол! А я, идиотка несчастная, утешала себя сказочками о том, что он – художник. А надо бы не забывать, что он еще и вампир! И вообще, кто сказал, что художники не бывают сволочами? Взять того же Бенвенуто Челлини. От одного его имени у половины Европы наверняка изжога начиналась! Кто сказал, что Даниэль – другой? Я? Просто потому, что мне так хотелось? Грустно…

С другой стороны, я же изначально предполагала, что Даниэль меня в чем-то обманывает. Сейчас это подтвердилось. И с чего я разозлилась? В обществе серых крыс, которыми являются вампиры, просто нельзя выжить, оставаясь белым и пушистым. Даниэль гениальный художник, но – увы – слаб характером. Если поставить человека в тяжелые обстоятельства…

Даниэль… Я люблю его, но что такое любовь? Любовь – это принимать человека таким, какой он есть. Слабым, жестоким, с недостатками и достоинствами. И никак иначе. Да и… не смогу я без него…

Приняв решение, я потянулась к Даниэлю.