Контейнер - А. М. Олликайнен

Дочь с финским именем.

Женщина-полицейский тоже назвалась по телефону по-фински – Мартта.

После этого разговора Паула закрыла пробел в знаниях, выяснив, что финские имена в Намибии – обычное дело. В начале XIX века, когда эта территория называлась Германской Юго-Западной Африкой, первые финские миссионеры приехали на север страны, в Овамболенд. Амбо, или овамбо, были самой многочисленной народностью Намибии и составляли половину от почти двух миллионов живущих здесь человек.

Когда финны начали крестить местное население, многие овамбо стали отказываться от своих имён и называть себя в честь миссионеров. Так, благодаря одной финской медсестре имя Сельма стало в XX веке самым популярным в Намибии.

Имена переходили по наследству, начинали жить своей жизнью без связи с финнами, и сегодня далеко не все знают, почему их зовут именно так. Финское имя носит почти каждый десятый житель Намибии.

Так что само по себе имя Рауха ещё ничего не означало.

Паула закрыла глаза и представила мать Раухи Калондо, неизвестную женщину чья дочь вернётся домой в гробу. В Намибии сейчас тоже утро. Сидит ли она за кухонным столом и смотрит в пустоту думая о дочери? Или наконец уснула, исстрадавшись за ночь?

Рауха была на три года моложе Паулы. Судя по данным из интернета, преподавала психологию в Намибийском университете. На единственном фото в сети женщина широко улыбалась в компании студентов, и было трудно поверить, что она намного старше них.

Паула встала и подошла к фотографии Раухи. Их лица оказались на одном уровне, Паула смотрела женщине прямо в глаза.

Каким образом преподавательница психологии из Намибии оказалась в контейнере у ворот финской компании?

Зачем Калондо прилетела в Финляндию?

Собиралась ли с кем-то встретиться?

Ни у кого в отделе не было опыта взаимодействия с намибийской полицией, и работа в рамках официального запроса непозволительно затянулась. Но тем не менее Паула скоро собиралась перезвонить в Виндхук – Мартта может встретиться с матерью Раухи и показать ей пару фотографий.

Как минимум фото Юханы Лехмусоя.

Калондо прилетела в Финляндию в четверг после полудня. Она не успела провести и суток в стране, подарившей ей имя.

Кто бы ни расправился с ней, он тщательно спланировал всё заранее и действовал хладнокровно.

У Паулы заболели глаза, и она отвела взгляд от Раухи, чьи глаза уже закрылись навечно.

В дверях появился Медведь.

– Курки, – объявил он.

– Что?

– Это «Клаус Курки».

Паула не сразу осознала, что Медведь говорит о гостинице.

Таким образом, преподавательница Намибийского университета сняла номер в отеле в центре Хельсинки. Значит, недостатка в деньгах она не испытывала.

– Недешёвый выбор, – заметил Медведь, словно прочитав её мысли.

– Поедешь со мной, – сказала Паула.

– Я? – удивился Медведь.

– Ты видишь здесь кого-то ещё?

Медведь что-то пробормотал – но на этот раз с довольным видом: он рад был хоть разок вырваться из отдела.

Паула посадила Медведя за руль. Он знал, что это исключительный случай, и выглядел весьма торжественно, пока вёл машину.

За всю дорогу они не сказали друг другу ни слова.

Обычно молчание Паулу вполне устраивало, но теперь ей недоставало отвлечённой болтовни Ренко. На её фоне было легче сосредоточиться на собственных размышлениях. Теперь же мысли путались из-за вчерашней встречи на танцплощадке.

Медведь ювелирно поставил машину на микроскопическом парковочном месте в квартале от гостиницы и взглянул на Паулу так, словно та была инструктором по вождению.

– Молодец, – сказала Паула, – …что нашёл местечко поближе.

Медведь отстегнул ремень безопасности. Паула дождалась, пока он выйдет, прежде чем поставить машину на ручник, – ей не хотелось смущать коллегу.

На Булеварди было чисто и немноголюдно. С поперечной улицы задувал южный ветерок, мягкий и тёплый. Паула с радостью вспомнила о том, что по прогнозу циклон уже на подходе и вечером ожидается дождь.

Прохладный и изящный гостиничный холл натолкнул Паулу на мысль о её внешнем виде: помятое после комнаты отдыха платье и волосы, торопливо собранные в хвост. Медведь же, напротив, выглядел безупречно и, по всей видимости, даже побрился с утра. Девушка по ту сторону стойки ресепшена тоже оказалась опрятной.

Паула дала знак, чтобы Медведь начинал без неё.

Сотрудница оказалась та, которой дозвонился Медведь. Она рассказала, что в четверг, в её смену, женщина из Намибии сняла номер в отеле на пять дней.

Запомнилась гостья в основном национальностью, больше ничего необычного девушка не припомнила.

– Уставшая с дороги, но милая, – сказала она и протянула Медведю электронный ключ от номера Раухи. – К сожалению, не могу пойти с вами и всё показать – я здесь одна.

«Тем лучше», – подумала Паула и поблагодарила за помощь.

Номер располагался на четвёртом этаже. В коридоре Паула достала из сумочки перчатки и бахилы для обоих. Попросив Медведя подождать снаружи, она открыла дверь и вставила карточку-ключ в кармашек на стене. В номере зажёгся свет.

У двери стояли новенькие красно-белые кроссовки. Возможно, женщина любила пробежки и намеревалась побегать в Юханнус по притихшему городу.

Вообще Юханнус был необычной датой для визита в Хельсинки. Очевидно, Рауха приехала не по работе.

Ясно было и то, что её никто не пригласил отпраздновать вместе, – по крайней мере, с ночёвкой: номер был забронирован до конца выходных. Однако вскоре после регистрации женщина ушла из отеля и больше не вернулась.

После долгого стыкового перелёта она должна была как минимум проголодаться. Пересадка в Лондоне, интервал между рейсами – всего два часа.

Паула зашла в комнату. Безупречно застеленная кровать осталась нетронутой. Вернувшись к двери, Паула попросила Медведя осмотреть ванную. Судя по всему, в номере побывали лишь Рауха Калондо и уборщица, которая наверняка порадовалась тому, что убирать нечего.

Открытый чёрный чемодан на колесиках лежал на полу. Из него Калондо достала кроссовки и бежевый спортивный костюм, который повесила расправляться на спинку стула. Паула заглянула в чемодан: там лежала лишь одежда и англоязычная книжка в мягкой обложке.

Если это были все пожитки Калондо, то она, похоже, привыкла путешествовать. Либо была столь же непритязательна в плане одежды, как и Паула, которая не стремилась постоянно менять вещи, тем более в поездках, и не возила с собой полгардероба.

Книгу Рауха явно не открывала. По всей видимости, купила перед вылетом и думала почитать в самолёте. Honeymoon Hotel[18] – любовный роман, судя по названию.