Семь чудес и проклятие царя богов - Питер Леранжис

Я очень хорошо помнил тот зал. И я помнил, как Масса отправили Марко на арену. Где был зверь-мутант. И мечник.

– Вот что вы хотите здесь построить? Место, где вы сможете вволю мучить детей и подвергать их жизни опасности?

– Мы строим место, где мы сможем испытывать наших Избранных и раскрывать в полной мере их потенциал, – ответил брат Димитриос. – О чем в ИК, учитывая их чудовищную недалекость, даже не задумывались.

– Зачем вы привели меня сюда? – спросил я.

Брат Димитриос открыл деревянную дверь.

– Конечно же, чтобы испытать тебя.

Я шагнул внутрь. В комнате, где мы оказались, были кофеварка, раковина, два офисных кресла, стол, настенные часы и еще одна дверь, как я решил, ведущая в туалет. Из голого потолка торчали флуоресцентные лампочки. На столе стоял планшет с клавиатурой. На экране было запущено слайд-шоу – все фотографии были посвящены тому, как головорезы Масса уничтожают Институт Караи.

– И все? – спросил я. – Я должен ознакомиться с процессом строительства вашего Ужаслэнда?

– Присаживайся. – Брат Димитриос повернул ко мне одно из кресел. Когда я сел, он потянул ящик стола и достал маленький планшет с наушниками. – На время выполнения задания ты наденешь их, а планшет закрепим на твоем ремне. Так ты в случае необходимости сможешь со мной связаться.

– Постойте. А где будете вы? – удивился я.

– Это неважно, – отрезал Димитриос. – Приступим.

Он коснулся экрана. Слайд-шоу сменил экран с незнакомыми иконками с подписями на греческом.

– А можно помощь друга? – спросил я. – Если это как-то связано с техникой, мне потребуется Эли.

– Ты, Джек, и станешь для них тем самым другом-спасителем. – С этими словами Димитриос наклонился и нажал на иконку в виде фотокамеры. На экране появилось изображение Эли и Касса в комнате, выглядящей куда симпатичнее той, где мы провели ночь. Касс держал в руке телефон, а Эли водила пальцами по стене.

– Эли залепляет жвачкой объективы скрытых камер, – пояснил брат Димитриос. – В комнате их три – это маленькие темные сферы примерно в четверть дюйма в диаметре. Достаточно крупные, чтобы одаренная юная леди их заметила. Видишь ли, она полагает, что тем самым лишает нас возможности наблюдать за тем, что происходит в комнате.

– Но те объективы – фальшивка, – догадался я.

– Молодец, Джек, – кивнул Димитриос. – Так мы дарим ей иллюзию контроля.

– Но если те камеры не работают, почему мы видим Касса и Эли? – спросил я.

– Мы смотрим на них через другой объектив размером со спичечную головку, – ответил Димитриос. – Он сливается с шероховатой поверхностью цементного потолка. Я хочу, чтобы ты присматривал за своими друзьями. Если они что-нибудь вытворят, испытание будет провалено. Что повлечет за собой определенные последствия. Ах да, и исключительно на всякий случай…

Он запустил новое приложение, и на экране возникла карта в форме боба. В северной части горели две точки.

– Это, как ты наверняка понял, наш остров, а эти точки – Касс и Эли. Если они покинут свои комнаты, ты сможешь проследить за их передвижением.

– То есть мое задание – это шпионить за собственными друзьями? – спросил я.

Брат Димитриос покачал головой.

– Твое задание – расшифровать это.

Следующее приложение вывело на экран изображение старого документа.

In hexad de heptimus veritas.

Кто ищет, найдет это там, где

Юность сменяет морщинистый

Лик.

Где зло пламенеет,

Глупостью питаясь

И все накаляясь.

Рожденный Атлантидой,

Лишит он жизни вновь.

Сколь долго средь орбит,

Живет проклятье, сейчас

И навсегда.

– И что это должно значить? – опешил я.

– Ты скажи мне, – ответил брат Димитриос.

– Погодите, – возмутился я. – Я должен делать работу за вас? Потому что вы не смогли это расшифровать?

– Кто сказал, что мы не смогли? – отбил брат Димитриос.

– Подсказку можно? – буркнул я.

– Ответ раскроет имя великой опасности, что существует на этом острове. – Димитриос направил на настенные часы пульт управления, и те тотчас превратились в таймер: 20:00:00. – У тебя двадцать минут, – предупредил он. – Если ты не справишься, один из твоих друзей умрет.

– Стойте, вы шутите, да? – оторопел я. – Вы этого не сделаете. Вы сами сказали, что мы нужны вам!

– К несчастью, Джек, не я устанавливаю здесь правила, – ответил Димитриос.

– А кто тогда? – повысил я голос. – Дайте мне поговорить с ним прямо сейчас!

Димитриос, качая головой, направился к выходу.

– Мне жаль, мой дорогой мальчик. Но двадцать три секунды уже утекли.

Дверь с щелчком захлопнулась за ним.

17:58:13.

Бред какой-то.

Этого не могло быть.

Я не мог сконцентрироваться. По лбу струился пот. Прошли почти две минуты, а я только и делал, что тупо смотрел на дурацкие стихи. Их смысл никак не хотел до меня доходить.

Проклятье? Что живет средь орбит?

Юность сменяет морщинистый лик?

Эти слова крутились у меня в голове, пока окончательно не превратились в набор букв. Словно я перечитывал что-то на иностранном языке.

Сделай что-нибудь. Распечатай это. Делай пометки. Пиши все, что придет на ум.

Последний совет не раз повторял нам учитель по литературе, мистер Линкер. «Иногда все предстает в ином свете, стоит лишь перенести это на бумагу». И я приступил к работе.

In hexad de heptimus veritas.

Кто ищет, найдет это там, где

Юность сменяет морщинистый

Лик.

Где зло пламенеет,

Глупостью питаясь

И все накаляясь.

Рожденный Атлантидой,

Лишит он жизни вновь.

Сколь долго средь орбит,

Живет проклятье, сейчас

И навсегда.

Проклятье

Земля

Орбита

Солнце

Я почувствовал себя полным идиотом.

Только время зря потратил.

15:56:48.

– Шифр… это шифр, это должен быть какой-то шифр… – Я начал говорить сам с собой.

Я припомнил все шифры, с которыми мы уже сталкивались.