Ермак. Война. Книга седьмая - Игорь Валериев

наверняка будет кто-то из капитанов иностранных кораблей, можно. Только немного изменим внешность, на всякий случай. А то встречусь со своим старым знакомым Константином Александровичем, который миноносцем «Лейтенант Бураков» командует.

— А меня капитан Руднев хорошо знает, да и другие офицеры с «Варяга».

— Тогда приклеенной бородки, которой вы воспользовались при моей встрече, будет маловато. Ничего, у меня имеется запас грима. Так что завтра прогуляемся в город. А то, если честно, и у меня на душе не спокойно. Чуйка начала верещать.

Ещё немного поговорив, мы расстались, и я отправился в свою каюту, где надеялся лечь пораньше и хорошо выспаться.

Разбудил меня стук в дверь и торопливая скороговорка:

— Ваше высокоблагородие, Вас срочно просят прийти на капитанский мостик.

— Что случилось? — хриплым ото сна голосом поинтересовался я.

— Множество дымов на горизонте, Вашвысокбродь, — протараторил вестовой, и я услышал, как его башмаки застучали по трапу.

Быстро одевшись, я устремился на капитанский мостик. Там уже находились командир корабля, Кононов и Ризнич. Остальной экипаж скопился на палубе, рассосредоточившись по правому борту.

— Что происходит, господа? — спросил я.

— Судя по всему, Тимофей Васильевич, к нам идут гости в составе большой эскадры, — произнёс Кононов, показав рукой на юго-восток, и передал мне бинокль.

Вскинув изделие Цейса к глазам, я посмотрел в указанном направлении и увидел множество дымов на горизонте.

— Кто это может быть? — поинтересовался я.

— Либо наши, либо японцы. Если идут на десяти узлах, то часа через два узнаем точно, — мрачно ответил Ризнич.

Через три часа рядом с островом Удо бросила якоря третья эскадра Японского императорского флота под командованием, по данным Русина, адмирала Катаока, который держал свой штандарт на флагмане эскадры и пятого боевого отряда бронепалубном крейсере «Ицукусима».

На рейде так же расположился, можно сказать, брат-близнец «Ицукусимы» «полукрейсер — полуброненосец» «Мацусима». Устройство этих двух крейсеров было весьма своеобразным: при действии в едином строю эта пара представляла собой как бы разрезанный пополам броненосец. «Ицукусима» имел крупнокалиберное барбетное 320-мм орудие в носу, а «Мацусима» — такое же огромное орудие в корме.

Рядом с ними стоял аналог «Ицукусимы» бронепалубный крейсер «Хасидате», старый броненосец береговой обороны «Чин-Иен» с четырьмя 305-мм орудиями главного калибра, бронепалубные крейсера «Идзуми», «Сума», «Акицусима» и совсем неновый броненосный крейсер «Чиода».

В общем, по словам Кононова, пришли «откровенное старье» и новые «неудачники» японской постройки, которые отвечали в основном за оборону Японских островов, но для «Варяга» и «Лейтенанта Буракова» этих сил было за глаза и за уши. Броненосец, броненосный крейсер, шесть бронепалубников, плюс пять миноносцев и шесть пароходов, судя по всему, с японскими войсками.

— Господа, думаю, озвучу общую мысль — это война! — произнёс я, оглядев офицеров, собравшихся за столом в кают-компании. — Прежняя задача отменяется, так как, по моему мнению, в Сасэбо первой эскадры японского флота нет, она атакует или собирается атаковать Порт-Артур, а вторая эскадра, наверняка, сопровождает пароходы с японскими войсками к Чемульпо.

— Вы в этом уверены, Тимофей Васильевич?! — спросил Кононов.

— Ни в чём нельзя быть уверенным полностью, когда предполагаешь, не имея информации. Но именно так действовали японцы во время войны с Китаем девять лет назад. С учётом того, что сейчас армией и флотом командуют те же самые генералы и адмиралы, думаю, стратегия и тактика их действий не изменится. Отличие от событий тех лет — это приход третьей эскадры в Мозампо. Думаю, Япония, напуганная нашими притязаниями на этот порт и остров Каргодо, решила обезопасить себя.

— Насколько я понимаю, «Варяг» и «Лейтенант Бураков» для российского флота потеряны, — мрачно произнёс Ризнич.

— Иван Иванович, не нужно быть таким пессимистом. Мы-то здесь, и отряд Александра Васильевича под боком. Так что у нас лишь поменялись цели, а задача осталась прежняя. Цели, конечно, не ахти, но как говорится, если отсутствует графиня, то сойдёт и горничная.

Моя несколько пошловатая и незатейливая шутка разрядила напряжённую обстановку за столом. На лицах офицеров появились улыбки.

— Поступим следующим образом, господа. Я и Анатолий Алексеевич отправляемся на берег. Иван Иванович, Вы даёте отряду Колчака отбой на выполнение поставленной задачи. Пускай затаятся и носа из бухты не высовывают. После этого разрабатываете план атаки на эскадру при следующих условиях, — Эскадра остается на рейде на этих же якорных стоянках до утра. Поэтому…

Я задумался на пару секунд и продолжил:

— Нет, господа, пока нет информации, планировать что-то глупо. Поэтому отправьте сообщение капитану 2 ранга Колчаку, а дальше проверка оборудования, зарядов и прикидывайте где и как мины крепить будете на эти корыта. Цели поменялись.

Через четыре часа вернулись с Кононовым на шхуну. После того как избавились от грима, вновь собрали офицеров в кают-компании.

— Итак, господа, это война! Адмирал Катаока предъявил представителю русской миссии в Мозампо ультиматум, по которому «Варяг» и «Лейтенант Бураков» до полудня завтрашнего дня должны спустить Андреевский флаг и сдаться на милость японцев, в противном случае эскадра расстреляет русские корабли, — произнеся эти слова, Кононов тяжело опустился на стул.

— Извините, Анатолий Алексеевич, так война объявлена или нет? Почему японцы не напали на крейсер и миноносец? Почему стоят на рейде и этот срок до завтрашнего полудня? — задал вопросы Ризнич.

Остальные офицеры взглядами подтвердили их важность.

— Господа, сегодня пятнадцатое августа, а это третий день Обон — японского праздника поминовения усопших. По японским традициям считается, что в эти дни души усопших возвращаются к живым и посещают своих родных. Нередко его называют Праздником фонарей, потому что с наступлением темноты они вывешиваются родными — дабы души усопших могли найти дорогу домой. Поэтому война начнётся сегодня ночью, — я встал из-за стола. — Господа, отдаю приказ в три ноль-ноль шестнадцатого августа атаковать японские корабли. А теперь давайте разрабатывать план атаки. Иван Иванович, вы что-нибудь уже набросали.

— Да, Тимофей Васильевич, одним из вариантов рассматривалась атака на рассвете. Хочу уточнить, «Варяг» и «Лейтенант Бураков» в план атаки включать?

— Насколько нам удалось узнать на берегу, ремонт крейсера закончен, но в каком он состоянии и сколько сможет дать узлов, неизвестно. Тем не менее, вся операция нацелена на то, чтобы дать возможность нашим кораблям вырваться из мышеловки. Мы не имеем права раскрываться перед кем-либо, поэтому я отправил Всеволоду Фёдоровичу телеграмму от имени адмирала Алексеева с приказом крейсеру «Варяг» и миноносцу «Лейтенант Бураков» в два часа тридцать минут покинут порт,