Мертвая земля - К. Дж. Сэнсом

В новом воззвании, появившемся в конце мая, протектор обличал тех, кто действовал от имени короля, не имея на то никаких полномочий. В воззвании утверждалось, что король намерен упразднить незаконные огораживания и искоренить злоупотребления; на голову тех, кто настроен упорствовать в противостоянии закону, Эдуард непременно «обрушит карающий меч и всю силу своего гнева»[61]. Протектор заявлял также, что Комиссия по огораживаниям не сможет возобновить работу, пока беспорядки в стране не прекратятся. Иными словами, до середины июля протектор продолжал придерживаться излюбленной тактики посулов и угроз, расставляя акценты в зависимости от обстоятельств.

Западное восстание

К началу июня волнения утихли, но после праздника Святой Троицы, девятого июня, когда во всех английских церквях начались службы по новой «Книге общих молитв», в Девоне вновь вспыхнул мятеж, который вскоре перекинулся на Корнуолл. Против использования новой богослужебной книги восстало более 17 000 человек. Традиционная точка зрения, согласно которой участников «восстания против молитвенника» тревожили только религиозные реформы, опровергается некоторыми современными исследователями, в первую очередь Джойс Юингс[62]. Правда, в этих двух графствах огораживания не являлись серьезной проблемой, однако произвол джентльменов и государственных чиновников постоянно вызывал негодование простых людей. Среди руководителей Западного восстания почти не было джентльменов; в период разгула «беспорядков» они предпочитали затаиться, однако некоторые из них были убиты. Надо сказать, что вожаки мятежа принадлежали к различным социальным слоям, от священнослужителей и йоменов до батраков. Второго июля повстанцы начали осаду Эксетера; тем не менее город оставался в руках протестантской элиты. Повстанцы так и не сумели захватить хорошо укрепленный и расположенный на возвышенности город и в результате застряли в окрестностях; Эксетер был слишком велик, чтобы обойти его стороной. Весьма примечательно, что жители расположенного по соседству Сомерсета отказались присоединиться к мятежникам, хотя в период с мая по июль в этом графстве также неоднократно вспыхивали волнения[63]. Это обстоятельство определило участь Западного восстания; религиозный консерватизм его участников, их откровенное противостояние правительству и обреченная на неудачу тактика осады, которой они придерживались, оттолкнули жителей Сомерсета. По всей видимости, они уже были наслышаны о том, что повстанцы на юге страны придерживаются совершенно иной, более выигрышной тактики.

На своих последователей, создававших огромные лагеря, западные мятежники походили только тем, что посылали лорду-протектору бесчисленное множество петиций с перечнем собственных нужд и требований. Двенадцать таких петиций сохранилось, все они скрупулезно изучены историком Обри Гринвудом[64]. Несомненно, эти петиции доказывают, что в первую очередь восставшие настаивали на отмене религиозных реформ; однако их недовольство вызывали также новый налог на овец, инфляция и беззакония, творимые королевскими чиновниками. Как утверждали их авторы, «чиновники эти недостойны доверия, ибо озабочены лишь стяжанием новых богатств и никому не дают отчета в своих действиях». В одной из петиций выдвигалось требование сократить число слуг любого джентльмена (имелись в виду работающие по принуждению) до шести человек; будь это условие исполнено, местные феодалы в значительной степени лишились бы своего могущества. Авторы другой петиции дошли до того, что настаивали на прекращении «бесконечных войн, ведущих народ к обнищанию».

Правительство, судя по всему, плохо отдавало себе отчет в том, насколько серьезны происходящие на западе страны события. Поначалу Сомерсет пытался договориться с повстанцами, одновременно собирая армию, дабы предотвратить распространение беспорядков. За пределами Девона и Корнуолла в июне никаких волнений не было, но, по меткому замечанию графа Арундела, то была «напряженная тишина». В июле протектор созвал в Виндзор представителей дворянства из юго-восточных графств и долины реки Темзы, возможно, для того, чтобы обсудить с ними вопросы, связанные с созданием армии для подавления Западного восстания[65].

Восстания во имя общего блага

В первую неделю июля мятежи разразились по всей Южной Англии и в южных частях Мидлэнда. Северная Англия оставалась спокойной, за исключением Йоркшира, где немного позднее тоже вспыхнуло восстание. Причины подобного спокойствия не вполне понятны, но, вне всякого сомнения, свою роль здесь сыграли несколько факторов: жесткий государственный контроль, установленный так называемым Советом Севера после бунта 1536 года, отсутствие серьезных проблем с огораживаниями и страх перед шотландским вторжением.

Стратегия южных повстанцев заключалась в создании лагерей – в каждом графстве их возникло несколько; как правило, они располагались за пределами городов. Обосновавшись в этих лагерях, мятежники направляли правительству поток петиций, в которых перечисляли свои нужды и причины недовольства. Согласно исследованию Аманды Джонс, ныне историкам удалось точно определить местоположение шестнадцати таких лагерей и – предположительно – еще трех. Помимо них, несомненно, существовали и другие, менее крупные лагеря. Десять лагерей находились в Восточной Англии и Кембриджшире[66]. Что касается требований, то они были связаны как с религиозными реформами, так и с социальными проблемами. Следует отметить, что в Восточной Англии повстанцы сосредоточились исключительно на социальных вопросах и всячески подчеркивали свою лояльность по отношению к правительству и полное согласие с проводимой им политикой в отношении Церкви. В своих петициях они утверждали, что отнюдь не являются бунтовщиками, но всего лишь хотят содействовать лорду-протектору в осуществлении мер по преобразованию сельского хозяйства, которые он сам считает необходимыми. Количество людей, находившихся в лагерях, постоянно изменялось, и точно определить его крайне затруднительно, но, вне всякого сомнения, наиболее крупные лагеря, в Оксфордшире и на Маусхолдском холме, насчитывали по нескольку тысяч человек каждый. Локальные «беспорядки» продолжались до конца года[67].

В Оксфордшире и Бакингемшире повстанцы выражали недовольство как религиозными реформами, так и огораживаниями, ростом цен и арендной платы[68]. Среди вожаков восстания было немало священников, но все они относили себя к «беднякам» и выступали против богатых. Жизнь в лагерях была хорошо организована, там царили порядок и дисциплина. Когда полторы тысячи солдат, отделенных от армии, брошенной на подавление Западного восстания, были направлены в Оксфордшир, повстанцы заблаговременно перенесли свою штаб-квартиру из Энслоу-Хилла в Чиппинг-Нортон. Любопытно, что первая армия, две недели спустя направленная против норфолкских повстанцев, тоже составляла полторы тысячи солдат. Восемнадцатого июля битва между правительственными войсками и повстанцами из Чиппинг-Нортона, которых насчитывалось несколько тысяч, закончилась поражением последних. Пятнадцать вожаков были казнены; среди них оказалось пятеро священников, повешенных на шпилях своих церквей. Простые повстанцы, по большей части фермеры, вернулись домой. Несмотря на все заверения в лояльности, власти сочли мятежников из Мидлэнда врагами правительства и существующего общественного устройства.