Бригада (1-16) - Александр Белов

славу. Саша впервые оказался на большой тусовке в Доме кино. Самое удивительное, что на премьеру этой абсолютно бездарной ленты съехались толпы известных актеров. Понятно^ что не столько для просмотра, сколько ради собственно тусовки. Тут все друг друга знали, при встрече преувеличенно громко ахали и целовались чуть ли не в засос. Что не мешало им тут же после этих иудиных поцелуев передавать следующим знакомцам сплетни о предыдущих, или, если сплетен не доставало, просто всласть позлословить. Не корысти, а искусства ради. Актеры ведь как дети, а дети — они бывают жестоки, бессознательно жестоки. Во всяком случае, в рассказах Ани все выглядело именно так.

От киношника Фила Саша знал, что вообще нынешний отечественный кинобизнес — это черная дыра. Здесь отмывались колоссальные деньги. Откат в кинопроизводстве- обычно бывал не меньше ста процентов. Но лучше — двести.

Саша даже журил Фила, что тот занимается не совсем своим делом. А именно, собирается не зарабатывать на кино, а в него вкладывать. Ну да ладно, должно же у человека быть хобби.

Аня, как ни удивительно, была здесь персоной довольно известной. Хотя бы судя по тому, как много киношных людей подходило к ней с поздравлениями по поводу премьеры фильма.

—        Поздравляю, дорогая! Такие роли тебе всегда удаются, — с фальшивой приторной улыбкой подошла к Ане молодая актрисулька. Кажется именно из тех, что толпились на панели в давешнем фильме:

—        Спасибо, дорогая, — с той же ядовитой патокой в голосе поблагодарила Аня.

Саша только усмехнулся, наблюдая, как Аня и девица с приклеенными улыбками трижды соприкоснулись щеками.

А знаменитостей-то вокруг! Что кур в курятнике! Знакомых лиц было на самом деле очень много.

—        Смотри, смотри, Табаков! — по-детски радовался Саша. — А вон — Армен Джигарханян.

—        Тише, тише, а то всех распугаешь. — Аня была довольна тем, что она такая крутая. Почти своя среди этих знаменитостей.

—        Молодец, деточка! Поздравляю! Нельзя зарывать такой талант в землю!— обняла и поцеловала Аню в щеку подвыпившая актриса.

Саша узнал ее, хотя и не помнил фамилии. Когда-то давным-давно он видел ее в фильме про войну, там она была хорошенькой санитаркой с удивленными глазами.

Сейчас глаза ее уже ничему не удивлялись, а щеки покрывал нездоровый румянец — то ли сетка старческих жилок, то ли просто слишком яркая косметика. Дама со следами былой красоты на лице...

—        Спасибо, огромное спасибо! — любезно раскланявшись с актрисой, Аня повернулась к Саше, притворно закатила глаза и скорчила смешную рожицу. — А вон, смотри, видишь там, у колонны, с Табаковым разговаривает? — шепотом сказала она, стирая платком со щеки «поцелуй актрисы».

—        И кто это? — Саша без всякого интереса посмотрел на невысокого паренька, явно своего ровесника.

Может на год-другой помладше. Паренек говорил с мэтром как равный, лучезарно улыбаясь и бойко, жестикулируя. Похоже, рассказывал что-то комичное — Табаков расплылся в улыбке, как его знаменитый кот Матроскин.

—        И кто этот солнечный мальчик? — еще раз повторил Саша.

—        Скоро его все узнают. Он актер театра Табакова. А сейчас на TV подвизается. «Куклы», передачу, смотришь?

—        Бывает, — кивнул Саша.

—        Так вот, это Сергей Безруков. И он там, в «Куклах» Ельцина озвучивает и добрую половину других героев, — с энтузиазмом объясняла Аня.

—        Ань, ты что, к нему неравнодушна, что ли? — Саша испытующе взглянул на раскрасневшуюся подругу.

—        Ну что ты, Саш, я тебя люблю, — почти искренне сказала Аня. Она уже знала, что шутить с Беловым на эти темы не следует: в этом случае ему почему-то изменяло чувство юмора. А ее инстинкт самосохранения не подводил почти никогда. — Может, познакомить?

Саша еще раз бросил взгляд на бойкого молодого человека. Тот, откидывая со лба челку, уже что-то впаривал Михаилу Казакову, который в ответ на его слова кивал и невозмутимо попыхивал трубкой.

— Боюсь, пока рылом не вышел, — неловко пошутил Саша. — Поехали к тебе. Надоело мне здесь.

VIII

С утра, благо выдалось воскресенье, Саша договорился с архитектором ехать смотреть, как продвигается строительство загородного дома.

Еще до отъезда Оли с Ваней в Майами Саша купил эти полгектара земли на Рублевке. Место было хорошее, обжитое и совсем недалеко от Москвы. Недаром дачная эпопея здесь началась еще до революции. Говорят, у самого великого князя Сергея Александровича здесь был загородный дворец. Вроде бы он даже и сейчас существовал, этот дворец, только был сокрыт за высокими заборами правительственных резиденций.

Строительство здесь велось ударными темпами, почти комсомольскими. И даже не почти, а именно комсомольскими. Ближайшими его соседями были новые русские: банкиры и коммерсанты, по большей части выходцы из бывших комсомольских работников последнего советского призыва.

Саша, приглядевшись к соседским строениям, частью завершенным, а частью находившимся в процессе созидания, решил не отступать от общепринятых правил. Первым делом вдоль границ участка он возвел двух с половиной метровый красный кирпичный забор. И лишь потом с архитектором уже в этом замкнутом пространстве они стали планировать, где будет стоять дом, где хозяйственные постройки, где пройдут дорожки, где будет пруд с зеркальными карпами и все прочее. Главное — без всяких пираний, здесь все должно быть патриархально и по-семейному.

Сказочный дом с островерхими башенками по углам Саша нарисовал сам. В этом его «проекте» сошлись его детские представления о волшебных замках из сказок и те образы удивительных домов, которые он видел в Европе и Америке. Все должно быть красиво, функционально и максимально удобно для жизни. Что бы ни случилось с Сашей, у его сына будет свой дом, настоящий дом. Крепость!

Архитектор Андрей, не от мира сего длинноволосый человек с русой бородой и задумчивым взглядом, долго смотрел на его рисунок, но оценку свою высказал в какой-то заумной форме:

— Да это Эльсинор какой-то! По сути... А в общем — эклектика... Впрочем, отсутствие стиля, определяемого канонами конкретного архитектурного направления есть тоже своего рода стиль.

—        Что, хреново нарисовал что ли? — по-простецки спросил Саша.

Ему нравился этот богемного вида парень, хоть и выражался он порою так витиевато, что Саша потом мысленно расшифровывал его длинные фразы.

—        Да нет, нормально, — Андрей внимательно, разглядывал рисунок, что-те прикидывая. — Хозяин-барин. Думать будем, в процессе разберемся.

Разбирался Андрей как-то очень долго. Целый месяц Саша не мог добиться от него готовых чертежей. Это начинало доставать.

Но зато когда архитектор принес ему бумаги с цветными