Хроники Империи Ужаса. Гнев королей - Глен Кук

Тот пожал плечами:

– Не знаю. Телесно – может быть. Но, похоже, душа в этом теле далеко не молода.

Мгла кивнула, хотя и не была с ним согласна. Ека вполне могла раздражать взрослых, ожидавших, что она будет вести себя подобно другим детям ее возраста – далеко не столь умным, воспитанным в обычной семье.

– В любом случае с ней все будет в порядке. Непанта – хорошая мать, – ответила Мгла, поморщившись от душевной боли. – Ты не мог бы оказать мне скромную услугу?

– В пределах разумного.

– Последи за Екой, пока она не вернется.

– Какие-то особые распоряжения?

– Нет. Если что – ты знаешь, что делать. Но до этого – просто оставайся самим собой.

– Ладно. – Он слегка поклонился и вышел.

Мгла вернулась к прерванному занятию, поняв, что Ека нравится другим намного больше, чем считали она или Майкл. Она облокотилась на спинку стула Скальцы. Порой тот оказывался не слишком приятен, и всем, кроме Этриана, приходилось основательно постараться, чтобы его полюбить. Этриан же любил всех. Ах да – и еще Старец, считавший Скальцу родственной душой. Оба чувствовали себя одинокими, но таковыми они сделали себя сами. Скальца был еще слишком юн, чтобы поддаться соблазнам внешнего мира, и присутствующие здесь вполне могли о нем позаботиться, если бы он им позволил.

Ясмид чувствовала себя полностью потерянной во времени и пространстве, и в культурном смысле тоже. Возможно, она была слишком стара, чтобы приспособиться к новой обстановке. В молодости она была намного податливее, особенно если учесть, что ей довелось пережить…

Она не отходила от Гаруна, наблюдая за Себиль-эль-Селибом с помощью усовершенствованной дальновидящей системы, которую любезно предоставил лорд Юань, и ощущая, как внутри нее растет дитя. Ее дочь.

Она знала, что это будет дочь, хотя оставалось еще несколько месяцев. И Гаруна это нисколько не радовало. Он никогда об этом не говорил, надеясь, что она ошибается.

Дома порядок поддерживал Эльвас, причем намного лучше, чем ей казалось возможным. Ему каким-то образом удалось запрячь в работу Ибн Адима эд-Дина аль-Димишки. Частицу своего гения внесли также Джирбаш и Хабибулла. В отсутствие каких-либо известий Ясмид не знала, каким образом Эльвасу удается держать в узде народ, лишившийся госпожи и Ученика. Ее радовало уже то, что он вообще этим занимался.

– Неизбежно наступит день, когда тебе и твоему отцу придется передать королевскую мантию другому, – сказал старый лорд Юань.

В свое время он застиг ее врасплох, заговорив на ее языке, но потом она узнала, что он был учителем Вартлоккура во времена юности чародея. С тех пор ему стали известны ряд истин о механике мира и времени.

– Верно, но мы не слишком этому рады.

Старик слегка поклонился и пошел своей дорогой.

Ее муж бросил взгляд на историю, которая творилась сию минуту в Аль-Ремише, и это нисколько его не вдохновило. В городе все так же царил хаос. Похоже, правоверные предпочитали держаться в стороне, пока обезумевшие враги, разбившись на группировки, убивали друг друга. Аль-Суки и его приближенные намеревались дождаться, когда эти идиоты окончательно друг друга уничтожат, и лишь затем навести долгожданный порядок.

– Нельзя ли просто обо всем забыть? – спросила Ясмид. – Оставить все это следующему поколению?

Ответом Гаруна стало молчание, которое ей не понравилось. Он пока не был готов отказаться от борьбы, уже два поколения отравлявшей его душу. Но и ее предложения он не отвергал.

Рагнарсон отслеживал происходящее в Кавелине, когда ему удавалось занять место возле провидческой чаши и находился кто-то, умеющий с ней обращаться. Он старался казаться приятнее, чем был по своей натуре. Все эти люди теперь хорошо его знали. Его напряженная улыбка и напускное дружелюбие выглядели подозрительно, но ему тем не менее помогали. Сочетание замкнутого пространства и внешней угрозы дало жизнь товарищеским отношениям, которые вряд ли просуществуют долго после того, как угроза наконец исчезнет.

Пока он следил за развитием событий в Воргреберге вместе с самым старым его выжившим другом, к нему присоединилась Мгла. С тех пор как они с Гаруном снова встретились, Браги ни разу еще не видел бин Юсифа столь полным энергии. Его обуревала жажда убийства.

Рагнарсон что-то невнятно пробормотал, не глядя на Мглу.

– Скоро мы отправим тебя домой, – сказала она. – Лорд Юань установил связь с тамошним порталом.

– Значит, я не нужен тебе, чтобы…

– Все пошло не так, как я ожидала. От прежнего плана ничего не осталось, но случилось нечто… необычное.

Вид у нее был рассеянный. Она постоянно озиралась по сторонам, нервничая.

Ха! Ее дочь исчезла вместе со своим дружком. И Майкл тоже.

Неужели это было столь важно? И он не заметил, как нечто всерьез изменилось?

– Не уверен, что так уж рад возвращению. Меня будет ждать множество работы.

Бин Юсиф, не оборачиваясь, что-то тихо проговорил.

– Да, знаю. Я сам виноват, так что мне и исправлять ошибки.

Ого! Похоже, его ответ понравился жене Гаруна.

Гарун принял решение.

– Свет души моей, – подозвав Ясмид, он показал ей на чашу, в которую смотрел Рагнарсон. В центре ее сидел одноглазый человек в холодной темной камере – Костлявый. – Мне нужно сделать кое-что еще.

Взгляд ее стал жестким.

– Понимаю, – ответила она и, помедлив, добавила: – В моей душе поселилось зло. Я никогда не прощу…

Мика аль-Рами больше не считал себя кем-либо или чем-либо. То, кем он когда-то был, исчезло навсегда и уже не могло вернуться. Зло приложило все усилия, чтобы с ним покончить, но и Господь добился своего, дав миру идею, которую понесут дальше правоверные. Он лишь надеялся, что Господь позволит им помнить его как Эль-Мюрида, а не то слабое существо, которым он стал впоследствии.

Весь его мир сократился до размеров крошечной ледяной клетки. Он не знал в точности, где находится. Воздух был разрежен, и ему никогда еще не бывало столь холодно, отчего он постоянно хлюпал носом. Ничего хорошего он больше не ждал, но все же получил нечто, чего ему не хватало столько лет, – друга, язычника Фогедатвицу, у которого не было никаких планов и желания использовать Ученика в своих целях.

И если он правильно понимал – все казалось ему чересчур запутанным, – вскоре наконец должен был появиться на свет его внук.

Майклу не требовалось подходить слишком близко, чтобы услышать разговор Екатерины и Этриана. Юноша совершенно растерялся. Он стоял, разинув рот, не в силах ответить – тем более так, как надеялась девочка.

В свое время Майклу довелось сыграть обе роли в этом сценарии – в последний раз с Хайдой Хельтклер. Серьезных планов в отношении девушки у него не было, но он воспринимал ее как данность, считая идеальной парой, за исключением слишком юного возраста. В каком-то смысле она была Майклом Требилькоком в женском обличье. Но, как и у Еки с Этрианом, их отношения свелись лишь к осторожным намекам и уклончивым маневрам, чему способствовал взаимный страх возможных последствий прямого общения.