Предатель. Ты не узнаешь о дочери - Екатерина Янова

неизбежно бередят душу рядом с ним. Но что я могу ему предъявить? И от этого я злюсь ещё больше.

– Всё, пока! Захлопнешь дверь!

Ухожу к дочке, продолжаю её кормить, слышу, как он уходит, закрывая дверь.

И почему-то становится пусто. Так пусто, как будто это я сама выгнала его из нашей жизни.

Вот такой нелогичный внутренний раскол.

Лиза, очнись! Этот мужчина – отрава! Тебе нужно держаться от него на расстоянии.

Но как?

В дверь раздаётся звонок. Вот! Как от него отделаться? Зачем он вернулся?

Иду в прихожую, с психом открываю дверь, собираясь вывалить на Сергея всё своё раздражение.

Но натыкаюсь на улыбающегося Антона с букетом цветов.

– Антон? – получается очень звонко.

– А ты ждала кого-то ещё? – вопросительно выгибает бровь.

– Нет, просто не ожидала.

– Можно, я войду? – протягивает мне цветы.

– Эм, – не хочу его пускать, но и отказать неудобно. – Если только на минутку. Мне Соню нужно уложить спать.

– На минутку, так на минутку. Но лучше бы хотя бы на пять, – протягивает упаковку пирожных.

– Хорошо. Заходи, – сдаюсь я.

Антон разувается, заходит на кухню, пока я ставлю цветы в вазу.

– Привет, Пчелёнок, – здоровается с Соней.

Но моя крошка увлечена шелестящей упаковкой от чайного пакетика, которую она гоняет по столику.

Антон садится за стол, перед ним стоит чай, который Сергей так и не успел попробовать. Получается, я его даже чаем не напоила.

– О, вижу, ты всё же кого-то ждала? – смотрит на чашку Антон.

– Это я себе налила, но по запарке насыпала туда сахара. Так что, если ты пьёшь сладкий, то могу предложить его тебе. Он ещё горячий, – сочиняю на ходу.

– О да, я люблю всё сладкое, – смотрит Антон при этом на меня, и от этого становится не по себе.

– Тогда угощайся пирожными, – двигаю к нему коробочку.

– А ты?

– А я попозже. Только что поела, – вру я.

– У вас что-то случилось? – осматривает Антон стоящие на столешнице антисептик и бинт.

– Вообще-то да. Меня укусила собака сегодня, – признаюсь я.

– Как? – поднимает на меня взволнованный взгляд.

– Вот так.

Рассказываю, как всё было.

– Майя, это нельзя так оставлять, это просто опасно, – убеждает запальчиво.

– Да. Тут ты прав. Так получилось, что рядом как раз оказался мой бывший муж, он обещал разобраться.

Антон недовольно поджимает губы.

– Майя, ты планируешь помириться с бывшим? – хмурится Антон. – Если я вдруг не в тему, так и скажи.

– Нет, – мотаю головой. – Это он планирует помириться, но я этого не хочу.

– Он тебя обижал? – ловит мою ладонь, смотрит пристально.

– Нет, – опускаю глаза. – У нас всё сложно было и закончилось тоже. Я не хочу об этом говорить.

Кивает, задумчиво смотрит в окно, потом переводит тему:

– Хозяин собаки – грузный мужик, а пёс – чёрный ротвейлер?

– Да, кажется, я не успела чётко рассмотреть. Испугалась очень.

– Если это они, то я видел, как этот же пёс несколько дней назад чуть не укусил мальчика на площадке. Я знаю, в каком подъезде они живут. Нужно будет найти их и попросить помочь. Если жалоба будет коллективная, то больше шансов, что хозяина собаки прижмут.

– Да, наверное.

– Ты в больницу обращалась?

– Нет. И не надо меня заставлять! – выставляю вперёд руки. – Собака наверняка привита.

– Не факт.

– Всё, не хочу об этом.

Соня роняет свою игрушку и начинает недовольно хныкать.

– Извини, но ей уже давно пора спать.

– Да, спасибо за чай, – встаёт, идёт в прихожую, обувается.

– Спасибо за цветы и пирожные, – устало улыбаюсь.

– Не за что. Только ты мне так и не позвонила, – смотрит с лёгким укором.

– Извини, не до того как-то было. Да и ты потом пропал куда-то.

– Я уезжал по работе, и если бы ты позвонила, сообщил бы об этом. Так что? Твой телефон всё ещё тайна? – на его губах играет лёгкая улыбка.

– Нет, – сдаюсь я. – Записывай.

Соня быстро засыпает, а я не могу. Начинает дёргать плечо, и это вызывает беспокойство.

Сейчас, когда меня, наконец, оставили все в покое, я начинаю анализировать ситуацию более здраво и понимаю, что всё же нужно было обратиться к врачу, и да, если собака не привита, то это может быть серьёзно.

Встаю, иду в ванную, снимаю рубашку, пытаюсь дотянуться до пластыря, чтобы рассмотреть ранку в зеркале. С трудом дотягиваюсь, отклеиваю край. Длинная глубокая царапина и два прокола от зубов. Не слишком глубоких, но всё же неприятных и болезненных. Приклеиваю пластырь на место, иду на кухню.

Хочешь не хочешь, а домашние дела сами себя не сделают. Варю суп, убираю на кухне, забрасываю стирку.

Вдруг слышу тихий стук в дверь. Ну кто там опять?

Смотрю в глазок. Сергей с каким-то мужчиной.

Отрываю.

– Лиза, это врач, он осмотрит тебя, я договорился.

– Сереж…, – недовольно смотрю на него.

– Даже не начинай!

– Да, укус собаки – это опасно, не спорьте, барышня, – строго смотрит на меня доктор.

– Хорошо, заходите, – пропускаю их вперёд. – Только тихо.

– Да, – кивает Сергей. – У нас дочка спит, так что потише, пожалуйста.

От этой фразы “у нас дочка спит”, внутри всё вспыхивает. Гневно смотрю на Сергея.

– У нас? – прищуриваюсь на него, пока доктор идёт мыть руки.

– Не придирайся к словам, Лиз, пойдём, – подхватывает меня за талию, ведёт на кухню.

Натыкается взглядом на букет, застывает. Я чувствую, как каменеет его рука, сжимаются недовольно губы.

– Мне нужно осмотреть укус, – отвлекает нас врач.

Прикрываю дверь на кухню, чтобы не разбудить Соню. Кухня у меня крошечная, поэтому втроём тут очень тесно.

Мне неудобно, что нужно раздеваться перед двумя мужчинами, хочется выгнать их всех. Ну да ладно, что же теперь.

Отворачиваюсь к окну, расстёгиваю рубашку, спускаю с плеча. Врач осматривает место укуса, даёт рекомендации по обработке, выписывает справку, расписывает лечение. Пугает меня последствиями, если всё же с собакой что-то не так.

– Скоро подойдёт участковый, – сообщает Сергей. – Моя жена напишет заявление, и мы прижмём хозяина собаки. Я уже