Тайны Шерлока Холмса - Джун Томсон

Помещение, в котором мы очутились, оказалось весьма примечательным. В нем царила жара, и его заливал яркий свет, освещавший полки, плотно уставленные разными вещами. Их тут скопилось столько, что у меня захватило дух. Украшения, вазы – чего здесь только не было! Этот скарб, который не мешало бы отчистить от слоя грязи, занимал все пространство, не оставляя ни дюйма свободной поверхности. Грозными башнями высились стопки книг, выраставшие прямо от пола. Часть фолиантов валялась на потертом ковре. На стенах были развешаны картины, ржавое оружие, потускневшие зеркала, размещенные так кучно, что разглядеть узор обоев не представлялось возможным.

Посреди этого пыльного хаоса стоял согбенный старец лет семидесяти. Невероятная худоба усиливала впечатление немощи, которое он производил. Одет он был в поношенные брюки и столь же истертую и засаленную красную бархатную курку, предназначенные для человека куда более корпулентного, а потому болтавшиеся на нем как на вешалке. Причудливый образ довершали очки в железной оправе с треснувшим стеклом и черная атласная ермолка с кисточкой, из-под которой торчали реденькие седые волосы.

Однако не это бросилось мне в глаза в первую очередь. Прежде того я заметил, что старик чем-то до смерти напуган. Этот страх выдавали его трясущиеся руки и дрожь в голосе.

– За вами не следили, мистер Холмс? – спросил он моего друга.

– Если и следили, я этого не заметил, – с удивлением ответил великий сыщик. – Да и кому это могло понадобиться?

– Хромоногому бородачу с самой зверской рожей. Отродясь не видел более злобного мерзавца! Он следит за моей лавочкой с тех пор, как ко мне заглянул молодой человек, которого потом убили. Все дело в шкатулке, мистер Холмс! Помяните мое слово. Вот что нужно этому негодяю. Боюсь, он меня тоже убьет, чтобы наложить на нее свои лапы.

Отпустив рукав Холмса, старик со всем проворством, на какое только был способен, проковылял через комнату к старомодному несгораемому шкафу, отпер его и вытащил маленькую шкатулку черного дерева, которую сунул моему другу.

– Вот она! Избавьте меня от нее, мистер Холмс! Не хочу больше ни видеть ее, ни слышать о ней!

Холмс положил шкатулку на стол и самым тщательным образом осмотрел со всех сторон, пока я наблюдал за действиями моего друга, стоя у него за спиной и заглядывая ему через плечо.

Площадь ларца равнялась примерно шести квадратным дюймам. Его поверхность покрывала тончайшая замысловатая резьба в восточном стиле. Повсюду виднелись изображения драконов, переплетающихся друг с другом хвостами; их выпученные глаза напоминали круглые черные горошины. Местами шкатулка была повреждена столь сильно, что лично я не отдал бы за нее и пары пенсов.

Когда Холмс попытался поднять крышку, обнаружилось, что шкатулка заперта. При этом из замочка торчал ключик, и ларец явно не был пуст, поскольку, когда Холмс его потряс, внутри что-то загремело.

Осматривая ларчик, Холмс задавал Абрахамсу вопросы, стараясь говорить с торговцем ровным, успокоительным тоном, чтобы хоть отчасти вернуть старику душевное равновесие и получить более внятные объяснения того, как шкатулка очутилась у антиквара.

– Насколько я понял, эту шкатулку принес вам некий молодой человек. Когда это случилось?

– Вчера рано утром, вскоре после того, как я открыл лавку.

– Вам доводилось его видеть прежде?

– Нет, никогда.

– Вы могли бы его описать?

– Светловолосый, гладко выбритый, в шарфе и шапке. На тыльной стороне правой ладони у него вытатуирована бабочка. Он вбежал в лавку сломя голову, словно за ним черти гнались, сунул мне шкатулку и попросил присмотреть за ней. Сказал, что заглянет ко мне попозже и назначит цену, если я надумаю ее купить. Больше я его не видел.

А сегодня утром ко мне заглянул сосед, мистер Штейн. Он был очень взволнован. Слышал ли я о страшном убийстве? Ну как же! Молодого парня зарезали прямо у трактира «Корона», на Шарлотт-стрит. У него еще на правой руке была татуировка в виде бабочки.

Мистер Холмс, я сразу понял, что речь идет о том парне, который давеча наведывался ко мне в лавку. Что мне делать? Я ведь уверен, что его убил хромой мерзавец с черной бородой. Видели бы вы эту образину, мистер Холмс! У него лицо прирожденного душегуба!

– Прошу вас, любезный сэр, возьмите себя в руки и попробуйте рассказать нам подробней об этом бородаче, – попросил Холмс. – Когда вы впервые его увидели?

– Вчера, как раз когда молодой человек принес мне шкатулку. Бородач отирался на тротуаре у моего магазинчика. Когда парнишка ушел, этот головорез приник к оконному стеклу, заглянул в лавку, после чего поспешил вслед за юношей.

– После этого бородач еще попадался вам на глаза?

– Да, мистер Холмс, несколько раз. Он шлялся возле моей лавки, как будто бы следил за ней. А вчера поздней ночью, когда я уже задергивал штору, он прижался лицом к стеклу и всматривался внутрь. Я знаю, знаю, что он непременно ко мне заберется. Меня зарежет, пока я буду спать, а ларец украдет. После того как мне рассказали об убийстве, я не осмеливался открыть дверь. Вот, сижу в лавке, и отсюда ни ногой!

– Так, значит, вы еще не поставили в известность полицию?

– Какое там! Вы же видите, до чего я напуган! Представьте себе, что будет, если я донесу на бородача, а он решит мне отомстить. Вы понимаете, что речь идет о моей жизни? Кроме того, я понятия не имею, чт́о лежит в шкатулке. Она не моя, вот я и не стал ее открывать. Кто знает, что там внутри и кому это принадлежит? Вдруг полицейские обвинят меня в скупке краденого, если я отнесу им ларец? Мистер Холмс, я старый человек, и вы знаете, что я всегда старался вести дела честно. Если меня посадят в тюрьму, я погиб!

С этими словами несчастный мистер Абрахамс без сил опустился в потертое кресло у камина и, обхватив голову руками, принялся в отчаянии раскачиваться из стороны в сторону.

– Будет вам, – промолвил Холмс. Взгляд великого сыщика, устремленный на старика, сочетал в себе изумление и сочувствие. – К чему смотреть на вещи так мрачно? Давайте я открою ларец. Мы узнаем, чт́о там внутри, и получим ответ хотя бы на один из вопросов.

– Но я же сказал вам, что ларец не мой. Это будет самоуправством. Вы хотите, чтобы меня за это посадили? – Старик со страхом посмотрел на сыщика.

– Насколько я понимаю, владелец ларца мертв, так что вам вряд ли стоит опасаться судебного преследования, – сухо ответил Холмс.

Мой друг искренне хотел успокоить старика, но его слова нисколько не приободрили торговца. При упоминании об убийстве бедолага зажал руками уши и снова принялся раскачиваться, громко стеная.

– Вы слишком совестливы и щепетильны, – заметил Холмс. – А у меня любопытство пересиливает все прочие чувства. Я готов принять на себя всю ответственность за свои действия. Ручаюсь вам!

С этими словами он повернул ключик, поднял крышку и, удивленно присвистнув, высыпал содержимое шкатулки на стол. Это был весьма странный набор: крючок для застегивания пуговиц из слоновой кости, маленький хрустальный флакон из-под духов и коралловые бусы, вполне бы подошедшие девочке.