Тени древней земли - Юрий Борисович Салов

чувствовал себя готовым к этому.

Когда они оказались в музее, сотрудник лет шестидесяти, сидевший за столом, поднял глаза от своего журнала и уставился на них.

— Здравствуйте… Вы пришли к Богине-Матери? — спросил он, смутно заинтригованный: должно быть, эти два гостя сильно отличались от обычных посетителей.

— Да. Два билета, пожалуйста, — произнес Всеволод, стараясь смягчить свой караимский акцент.

Он протянул мужчине купюру и стал ждать сдачи.

— Нужен ли вам гид?

Всеволод покачал головой.

— Очень хорошо. Сюда, пожалуйста.

Мужчина и мальчик оказались в комнате, в центре которой стояла единственная скульптура, защищенная стеклянным футляром, — особо древнее изображение греческой богини-матери.

В комнате воцарилась неземная тишина.

Всеволода охватило чувство религиозного экстаза, и он стал медленно обходить витрину, приковав взгляд к сорокасантиметровой статуэтке из блестящего белого мрамора, которая спустя более чем пять тысяч лет все еще сияла, словно в собственном свете.

— Па? — сказал Михаил через несколько минут. — Что мы пришли делать? Может, украдем ее?

На лице мужчины появилась забавная улыбка.

— Нет, — ответил он.

— И что?

Всеволод молчал, любуясь девственной красотой и святостью Богини, возводящей мост между древностью и современностью. Статуя словно излучала тонкую вибрацию, заставляя его душу резонировать с ней.

— Папа? — сказал Михаил, тряся его.

— Ты все поймешь, когда мы вернемся домой, — просто ответил Латыпов.

Глава тридцать восьмая

Симферополь

— Как тебе? Доволен? — спросила Мария. — Она не очень большая, это точно, но…

— Я сниму ее, — произнес Евгений, к большому удивлению своей подруги и коллеги по команде.

— Может быть, вы захотите остаться на неделю или две, чтобы понять, подходит ли вам это место? — предложила Роза, хозяйка дома, после нескольких секунд неловкого молчания.

— Нет, это не так. Она идеальна. Я согласен, — повторил Евгений, окидывая взглядом едва ли двадцать пять квадратных метров. Да, она маленькая, но вид из окна открывается великолепный. Здесь даже есть кофеварка, чего еще желать?

Роза уставилась на Марию, которая пожала плечами.

— Он из Питера, — пояснила Райская, как будто это объяснение оправдывало странности ее коллеги.

— Когда я смогу переехать? — спросил Евгений.

Роза не была готова к такому нетерпению.

— По правде говоря, все произошло так неожиданно, что я даже не успела… Не знаю… Квартира свободна, но мне пришлось бы, по крайней мере, сделать уборку и…

— Я могу сделать это сам, без проблем. Если для вас это не проблема, я сразу же возьмусь за дело.

— Прямо сейчас? Немедленно, когда?

— Сразу же, — ответил Евгений, улыбаясь.

— Черт возьми, Кротов. Апартаменты, в которых ты остановился, должно быть, очень плохи, раз ты так торопишься их покинуть, — произнесла Райская.

— Нет, это то, что я хочу иметь место, где я чувствую себя как дома.

— Ну, это, конечно, лучше, чем жилье, которое тебе дали бы в казарме… Роза: что ты хочешь от меня услышать? Она сама этого хочет, ничего не поделаешь.

— Хорошо, тогда… Давайте я спущусь вниз, распечатаю кое-какие документы и сразу приду к вам.

— Спасибо, — сказал Евгений.

— Она тебе действительно нравится? — спросила Мария, когда они остались одни.

— Это в тихом районе. Никто не будет докучать… А потом эта маленькая терраса… Идем.

Евгений открыл эркер, и Мария вышла за ним на скромный крытый балкон, выходивший на улицу, с которого открывался вид на необъятную степь, усеянных кустарником и окруженных болотной растительностью.

— Это невероятно… — пробормотал питерец, любуясь видом, прислонившись к балюстраде.

Мария покачала головой и вернулась в студию, приготовила два кофе и поставила их на маленький столик на балконе.

— Спасибо, — произнес Евгений, потягивая кофе.

Мария указала на степь.

— Ты будешь на отшибе.

— Так что можно сказать, что это место стоит своей цены, хотя бы ради спокойствия, не так ли?

— Ты уверен, что оно тебе нужно? Мне кажется, это больше подходит для пенсионера или студента, при всем уважении.

— Ну, я исключаю, что я пенсионер, но я же студент, не так ли? Я учусь жить на полуострове, да или нет?

Мария улыбнулась.

— Кстати говоря… — сказала она, доставая из сумки скомканную газету. − Вот ваш следующий урок. Это самая читаемая газета в Симферополе. Она называется «Город двадцать четыре».

Евгений улыбнулась.

— Принято к сведению.

— Знаешь ли ты, какой раздел «Города двадцать четыре» является самым популярным?

— Я весь внимание.

— Некрологи.

— Не может быть…

— Клянусь. В сельской местности читают ее с карандашом в руке и улыбками на лицах, гордо вырезая женские некрологи, тех, которых они пережили.

— Однако… Звучит довольно мрачно, Маша.

— Мы, крымчане, умеем быть очень циничными, Кротов. Мы не на вашем уровне, это ясно, но мы к этому стремимся…

— Если я тебя не отшиваю, то только потому, что ты нашла мне квартиру… Есть новости о Диане?

— Ноль. Я купила ее ради этого, но не ради одной строчки.

— Удалось ли тебе поспать этой ночью?

— Мне помог близкий человек… А ты? Не снились кошмары?

— Мне давно ничего не снится.

— Счастливчик. Но я уверена, что через несколько дней мы забудем обо всем этом. Потому что мы решили выложить это все красивой мраморной плитой, не так ли?

Мария не заметила, как в глазах ее коллеги появилось убеждение.

— Кротов? Мы решили оставить это дело закрытым, так понятно?

— Да, да, конечно… — ответил Евгений, словно внезапно придя в себя.

— А вот и я, — сказала Роза, снова входя в студию с документами в руках.

— Давай, — сказала Мария, вставая. − Раз уж ты так торопишься, подпиши все эти бумаги, чтобы мы могли пойти и пообедать в честь твоего нового жилища… Прости, твоей новой квартиры.

Глава тридцать девятая

Алушта

Майор Неделин курил и размышлял. Диана Гурджиева, если она действительно исчезла против своей воли, могла быть похищена или спрятана где угодно. Горы, леса, настолько густые и непроходимые, что, как говорили, некоторые их части, по сути, никогда не были исследованы; места, сохранившие безупречное изящество палеолита и не видевшие присутствия человека на протяжении тысячелетий. Нетронутые райские уголки. Идеальное место для примирения с духами древних.

Марат обнаружил, что гуру Бирюков имел привычку брать своих последователей в «паломничество» в отдаленные места, как можно дальше от цивилизации, где никто не мог потревожить их «регрессивный транс».

Масштабные поиски с участием МВД, МЧС и военных не дали никаких результатов. Начальник отделения подал запрос на разрешение расширенной разведки с использованием беспилотников, но получил отказ; каждый год пропадает множество девушек, а с момента возвращения Дианы домой прошло меньше недели. Того факта, что она вошла в ближний круг неоанастасийцев, по мнению руководства, было недостаточно,