Тени древней земли - Юрий Борисович Салов

же повреждения в тех же местах: как будто мерзавец был там, или действительно…

Черт, это мог быть он, подумал майор, делая быстрый мысленный расчет. В то время Бирюкову было едва ли больше двадцати. Слишком молод, наверное, — снова подумал он.

Он продолжил, продолжая освещать стены лучом своего фонаря. Еще одно меловое граффити точно изображало место другого ритуального преступления — 1978 года. В то время Неделин видел дело из отдела убийств. Он узнал там развалины древнего храма и место священного источника, а также описанные с мельчайшими подробностями приметы безымянной жертвы.

Сукин сын… — пробормотал он. Рисунки мелом продолжались: антропоморфные маски, обнаженные женщины перед каменными алтарями и дольменами, звериные фигуры, древние изваяния… Словно Бирюков запечатлел на этих стенах свое извращенное воображение. Все сильнее сжимая желудок, полицейский продолжил свое тайное исследование. На стенах он обнаружил репродукции древнего оружия и караимские карнавальные маски. Когда свет осветил череп козла, Неделин вздрогнул, и лампа выпала у него из рук.

Стол был завален текстами по оккультизму, набросками и черновиками непонятных обрядов и жертвоприношений, а также фотографиями, на которых Бирюков и его последователи в лесу, скрыв лица за масками, часто обнаженные, проходят своеобразной процессией мимо священных источников, древних колодцев и других археологических объектов, затерянных в лесу.

Рука, защищенная полиэтиленовой перчаткой, в которой майор рассматривал фотографии, дрожала. Ему стало не хватать воздуха. Он хотел бы включить свет для более тщательного осмотра, но не стал этого делать: из опасения выдать свое присутствие, а также из опасения испортить какие-либо улики. Чем больше времени он проводил там, тем выше был риск оставить следы.

Неделин вспомнил лицо Дианы Гурджиевой и опешил от мысли, что девушка может оказаться в руках этого психопата.

«Надо было раньше приехать…», — упрекал он себя.

Он вернулся, чтобы осветить меловые рисунки ритуальных убийств, и, глядя на них, размышлял: что же я теперь придумаю?

Глава сорок вторая

УВД Симферополя

Кротов и Райская встретились поздно вечером у кабинета начальника отдела по расследованию убийств. Утром Кротов прошел все бюрократические и административные формальности, необходимые для официального начала работы, и воспользовался возможностью ознакомиться с кабинетами и различными отделами. Фирсов вызвал их вместе, чтобы оценить ситуацию и начать добиваться результатов.

Райская с отвращением заметила, что наряд ее коллеги оставляет желать лучшего: Евгений появился в сером потертом костюме и с мятым перекрученным галстуком поверх несвежей рубашки; стоптанные туфли, в которых проходили, наверное, лет пять, дополняли картину. Чернота вокруг глаз придавала ему зловещий вид. Слишком длинные и темные, на ее вкус, волосы делали его похожим на какого-то фанатичного ученого из лаборатории.

Через четверть часа пребывания в прихожей Мария, раздосадованная, не удержалась и бросила ему колкость, осмотрев с ног до головы:

— Скажи, ты изображаешь из себя истинного следопыта?

Евгений вернул ей презрительный взгляд.

— Ну, если говорить о человеке, который ведет себя как истеричка…

Мария одарила его ледяной улыбкой и показала ему средний палец.

— Пошел ты, — пробормотала она.

Евгений начал закручивать в колечки свои волосы, чтобы досадить ей.

— Как дела? Каковы первые впечатления? — сказала Мария через несколько секунд, глядя в сторону.

— Это всего лишь остановка, Маш. Временное решение.

— Значит, ты не планируешь оставаться? Тебя переводят?

— Вообще-то я только что приехал. Неужели я такая заноза в заднице? − Евгений лукаво улыбнулся.

— По правде говоря, нет, Кротов. Я начинаю понимать, что мне придется с тобой мириться. Тебя, твою худую фигуру и твой трупный цвет лица.

— Ты будешь повторять это все время? Я тоже не прыгаю от радости при мысли о том, что останусь здесь, но вот так… Как насчет того, чтобы быть немного более профессиональным и ознакомить меня с делами?

Райская громко вздохнула.

— Они дали нам двадцать нераскрытых убийств. Пока вы были на экскурсии в кабинете начальника, я изучила их по одному и разделила на две группы, по десять в каждой, от самых последних до самых старых. В основном это бытовые преступления: люди настолько глупы, что им удалось проскользнуть сквозь сеть. В любом случае, на мой взгляд, с помощью анализа ДНК мы раскроем половину из них за месяц. Это скорее дело экспертов: нам нужно только все скоординировать.

— И это тоже хорошо.

— Моя идея, если мы хотим сэкономить время, заключается в том, чтобы работать отдельно и встречаться только тогда, когда нам нужно допросить подозреваемого или произвести арест.

— Убийства, которыми занимался Барсуков, включены в ваши двадцать дел? — спросил Евгений.

— Нет, я отдала их в архив.

— Хорошо. Но это ты скажешь Фирсову.

— Спасибо большое, Кротов, мне очень приятно с тобой работать.

— Я отвечаю комплиментом на комплимент.

— Входите, — громко, чтобы быть услышанным, сказал из своего кабинета полковник.

Илья Дейч, коллега из убойного отдела, переступил порог и, улыбнувшись, сообщил двум полицейским, что шеф в их распоряжении.

— В каком он настроении? — спросила Райская.

— Как обычно, — сформулировал Илья.

— А это значит, что вчера вечером его жена снова ему не дала.

— Я услышал тебя, Райская! Давай, поторопись, мне нельзя терять время!

Мария глубоко вздохнула и вошла в кабинет своего начальника, за ней последовал Евгений.

Глава сорок третья

Срединный Крым

Двое подростков лежали на усеянном цветами лугу и смотрели, как лошадь пьет из реки. Они наслаждались тишиной и покоем сельской местности после того, как занимались любовью в сарае рядом с буковой рощей, в нескольких десятках метров от ручья. Было великолепное позднее утро. Янтарный свет заливал ручей, заросший ивами и олеандрами, и согревал влюбленных, которые лежали, обнявшись, на пальто мальчика, как в весенний день. В воздухе витал аромат леса, а журчание воды успокаивало их.

— Куда ты ушел вчера утром? Я слышала, что ты ушел с отцом, — произнесла девушка, Эстер Латыпова, старше парня на год.

Михаил продолжал гладить ее атласные волосы, вспоминая, как всего несколько лет назад, когда они были еще детьми, они вместе ходили к реке, брали из сарая плетеные кастрюли и с удовольствием ловили форель и другую пресноводную рыбу.

«Когда мы выросли?» — спрашивал себя мальчик. «Когда мы влюбились?»

— О! — сказала Эстер, с силой встряхивая его. − Расскажи мне, где ты был: я умираю от любопытства.

— Где-то, — сказал он.

Она ударила его локтем по ребрам, заставив его рассмеяться и застонать от боли одновременно.

— Что случилось?

— Отец отвез меня в музей в Черноморское.

Эстер сделала смешное лицо. Она действительно не могла представить, чтобы кто-то вроде Всеволода, ее второго дяди, посещал музей.

— И что