Придворная роза - Аманда Маккейб

* * *

Джон сделал несколько глотков крепкого эля и, закрыв глаза, ощутил, как обжигающее питье проскальзывает в горло. Но сегодня выпивка не сулила забвения. Все его мысли занимала Селия.

Он положил локти на каменный парапет башни и вгляделся в ночное небо. Звезды скрылись за густыми облаками, и вновь пошел снег, мокрый и рыхлый. Давно уже все в замке разошлись по своим и чужим спальням, но Джон, не надеясь заснуть в эту ночь, поднялся сюда на башню.

Он вспоминал, как за ужином она смеялась и болтала с одним из придворных. И улыбалась — а вот ему, Джону, она совсем перестала улыбаться. От этого что-то мучительно сжималось у него внутри, и это не на шутку злило Джона. Злило и наполняло темными желаниями.

«Ты не заслуживаешь того, чтобы она тебе улыбалась», — говорил он себе. Он ничего не заслуживал, но хотел очень многого. Осмеливался надеяться на многое.

Он еще глотнул эля и вытер губы тыльной стороной ладони. Всю свою жизнь он был один и ни в ком и ни в чем не нуждался. Потеряв родителей в раннем детстве, он почти не помнил их. И с тех пор шел по жизни в одиночку. Его служба Короне давала ему цель в жизни, стремление совершить нечто важное для кого-то более значительного, чем собственная персона.

Но внутри он постоянно ощущал пустоту, которую ничто не в силах было заполнить. И так было до тех пор, пока не увидел Селию, такую красивую, с ее блестящими черными волосами и неповторимой улыбкой, обращенной только к нему. И тогда эта пустота впервые исчезла.

До той поры, пока он не потерял ее.

«Это больше не повторится», — поклялся он себе.

Внезапно где-то внизу открылась дверь, ночь прорезал янтарный луч фонаря, и в то же время зазвучал женский смех. Джон перегнулся через стену и увидел, как Элисон с одним из ее кавалеров и с ними еще несколько человек бегут по дорожке, быстро заносимой снегом.

За ними следовала фигурка, закутанная в темный плащ. Она помедлила и обернулась, капюшон спал с ее головы, и он узнал профиль Селии. Она подняла глаза и увидела его.

В то же мгновение громкие голоса затихли, ночь замерла, и не осталось никого и ничего, кроме него и Селии. Ее губы приоткрылись, и Джон мог поклясться, что почувствовал их вкус на своих губах.

Но тут кто-то тронул ее за рукав, она отвернулась, и чудесное мгновение оборвалось. Джон увидел с ней того молодого придворного, с которым она сидела за ужином. Селия улыбнулась и позволила ему увести себя.

— Господи, — процедил Джон и допил остаток эля. Эта ночь не сулила ему покоя.

— Королева едет! Королева!

Крик пажа заставил Селию оторваться от книги. Сидевшая напротив леди Элисон отложила вышивание.

— Наконец-то, — обрадовалась она. — Теперь мы повеселимся.

Они покинули маленькую гостиную и поспешили присоединиться к хлынувшим в коридор людям. Из-за крепостного вала послышались звуки трубы, возвещавшей, что королева Мария возвратилась в Холируд. Дни ожидания закончились.

На улице шел сильный снег — крупные мокрые хлопья быстро собирались в сугробы вдоль стен. Был только полдень, но небо тяжело серело и кругом царил сумрак.

Слуги и придворные высыпали на крыльцо, глядя, как отворяют ворота. Селия пригладила волосы, и без того гладко зачесанные и заколотые под черной шапочкой, расправила складки отороченной мехом накидки. Наблюдая, как большие ворота медленно распахиваются, она занервничала. Она терпеть не могла сомневаться в чем-либо, а особенно терять уверенность в себе. Двор королевы Елизаветы был хорошо ей знаком, но Шотландия сильно отличалась от Англии.

Сцепив руки на талии, она вдруг почувствовала на себе чей-то тяжелый горящий взгляд, отчего на затылке зашевелились волосы. И конечно же сразу догадалась, кто это был.

Она не собиралась оборачиваться, не собиралась смотреть на него. Она усиленно избегала его с тех пор, как увидела на стене башни, старалась думать только о том, что ей предстоит выполнить здесь, чтобы получить возможность вернуться в Англию. И лишь над своими снами она была не властна.

Все же Селия отважилась взглянуть через плечо и увидела, что Джон стоит в дверях, скрестив на груди руки, и пристально наблюдает за ней. На нем снова был придворный костюм, изумрудно-зеленый с черным, из тонкого бархата, с изумрудными пуговицами и золотым шитьем. В ухе покачивалась жемчужина, каштановые волосы уложены блестящими волнами. Он ничуть не походил на того Джона, к которому она привыкла во время их долгого пути, с душевностью и нежностью, которыми она осмелилась наделить его.

На рукав ему легла белая женская ручка, и он отвернулся от Селии. Она увидела, что это леди Элисон, и, когда Джон наклонил голову, она что-то зашептала ему на ухо.

Селия резко отвернулась от неприятного зрелища и сосредоточилась на всадниках, скакавших по подъездной аллее. Но все равно услышала, как Джон смеется, тихо, хрипло, игриво, и с силой стиснула пальцы.

«Хватит», — яростно думала Селия. Она больше не желала, чтобы Джон Брэндон смущал ее.

Первый всадник держал королевский штандарт, за ним следовала группа придворных. Обычно королева Елизавета и ее окружение, выезжая на охоту, представляли собой красочную группу, сверкавшую драгоценностями, но королева Мария по-прежнему носила траур по покойному мужу — французскому королю. Он умер еще в 1561 году, но весь ее двор ходил в сером и темно-фиолетовом, сливаясь сейчас с зимним безрадостным небом.

Впрочем, темные тона одежды компенсировались дороговизной ткани и модными французскими фасонами. На фоне сурового шотландского ландшафта группа являла собой изящество и утонченность.

В окружении свиты на белой лошади ехала королева Мария в черно-белом костюме из мягкого бархата и блестящего атласа. Шапочка с пером была лихо сдвинута на высоко уложенных темно-рыжих волосах. Селия догадалась, что это королева, по тому, как она возвышалась над своими спутниками — ей еще не приходилось видеть женщину столь высокого роста.

Другой человек в кавалькаде, еще более высокий, ехал бок о бок с королевой — лорд Дарнли. Он и королева весело смеялись.

Всадники остановились у крыльца, Дарнли соскочил с седла, желая помочь королеве сойти с лошади, но перед тем как поставить на землю, он несколько раз со смехом покружил ее в воздухе. Мария засмеялась в ответ и, когда он задержал руки на ее талии, не спешила отстраниться.

«Очень любопытно», — подумала следившая за ними Селия. Неужели Мария уже сделала свой выбор, так быстро и легко? А как же дон Карлос, лорд Лестер и еще некий неизвестный французский кандидат? Выбыли из борьбы? Что на это скажет королева Елизавета?

Королева Мария приподняла подол и легко взбежала по ступеням, продолжая улыбаться. Дарнли и остальные последовали было за ней, но она остановилась и заговорила с дожидавшимся ее мажордомом. Тут неожиданно для Селии золотисто-карие глаза королевы обратились на нее, и улыбка Марии засияла еще приветливее.